Фаворитка
Шрифт:
Сен-Мар, кажется, смутился, а еще он явно кого-то искал глазами. Моя Мари сообразила, мгновенно «случайно» оказалась рядом.
– Герцог, как хорошо, что вы почтили салон маркизы своим присутствием.
Дамы защебетали, показалось, что большего счастья, чем видеть этого разряженного индюка в своем обществе, быть не может. И это умные женщины, только что со знанием дела рассуждавшие о достоинствах литературных новинок!
Я решила пока к герцогу не подходить, пусть его обхаживает маркиза де Комбале. Она задалась целью скомпрометировать Сен-Мара
Слишком много шокирующего тоже плохо, заподозрят неладное.
Совсем рядом раздался голос, от которого я замерла. Глубокий, завораживающий, из тех, за которыми можно пойти хоть на край света.
– Но, мадам, вы несправедливы. Он всего лишь глупец, а не чудовище. Приручите, и будет есть с руки и подбирать крошки у ваших ног.
Я осторожно скосила глаза, но обладателя голоса не разглядела.
Ответила дочь хозяйки Жюлли:
– Зачем? Не думаете же вы, что Сен-Мар является завидным гостем? Почему он вообще здесь, разве Главного интересует литература и Страна Нежности?
Пока я вспоминала, что Главным Сен-Мара назвали потому, что король назначил его сразу на несколько должностей с названием «главный…», карту Страны Нежности придумала одна из постоянных посетительниц салона мадам де Скюдерри, собеседники удалились. Жаль, я бы послушала этот голос, просто послушала, неважно, о чем он говорит.
Насмешливый тон, даже когда обладатель произносит простые слова, какая-то внутренняя сила, властность и мягкость одновременно. Мне очень хорошо знаком такой голос и такой тембр, я встречала подобное в своей настоящей жизни и была без памяти влюблена.
Осознав, что теперь буду разглядывать гостей, пытаясь понять, кому может принадлежать голос, я усмехнулась: пришла очаровывать Сен-Мара называется.
Легок на помине, подошел с герцогиней:
– Мадемуазель, что вы прячетесь в уголке, вам тоже неинтересно?
Хотела спросить, почему тоже, но сказала иное (вот оно дурное влияние светских правил этикета – не говорить, что думаешь):
– Я пока привыкаю, мсье. Неопытной провинциалке, – хлоп, хлоп глазками, – трудно сразу постичь все премудрости общения приятного общества. Вот если бы у меня был наставник в этом таинственном и чудесном мире…
– Но у вас есть замечательная наставница, – герцог не мог не сделать комплимент Мари.
Та улыбнулась, как положено – не показывая зубы. Тогда я поступила иначе, улыбнулась, показав все тридцать два отбеленных зуба. И тут же поймала изумленный взгляд голубых глаз какого-то красавца из тех, перед кем путь выстлан упавшими в обморок поклонницами. Таким и улыбаться не нужно – посмотрел, и очередная жертва у ног. Высок, строен, хорош собой, насмешлив и абсолютно уверен в своем превосходстве, но главное – та самая аура, которая подчиняет себе, стоит попасть в ее орбиту – полный набор для безумной любви окружающих дам.
Главное даже не это, прекрасно сложенных голубоглазых красавцев в мире немало. Но этот человек был похож на моего парня… Там, в моей нормальной жизни, у меня был любимый – насмешливый голубоглазый блондин. Мы были вместе больше двух лет, именно с ним я поняла, что время неуловимо, необъяснимо и непостижимо для человеческого ума. Эти два года были двумя тысячелетиями безумного счастья и всего лишь двумя мгновениями одновременно.
Тот, кто любил без памяти, поймет меня.
Остальным это ни к чему…
Анри погиб в авиакатастрофе, никто не знает как, его самолет исчез с экранов радаров над Женевским озером. Озеро слишком велико, чтобы разыскивать небольшой спортивный самолет на дне…
С того черного дня я ни с кем не встречалась, хотя приятелей имела множество. Я всегда знала, что где-то там, в прошлом, во времена мушкетеров в голубых плащах, жил человек, похожий на Анри. Анри увлекался историей, благодаря ему увлеклась и я.
И вот пожалуйста – подтверждение моей уверенности.
Вихрем пронеслась мысль: к черту Сен-Мара, вот в кого я могу влюбиться по уши, причем с первого взгляда. Почувствовала укол в сердце и с трудом вспомнила, что вообще-то пришла очаровывать Главного и улыбаюсь ему. Нутром я понимала, что нужно немедленно выбросить воспоминания об Анри из головы и делать все, чтобы избежать встречи с этой его копией.
Я еще раз улыбнулась Сен-Мару (он тоже Анри).
Перестаралась, вряд ли королевский фаворит после демонстрации успехов дантистов моего времени оказался способен осознать мои следующие слова:
– Герцогиня очень добра (черта с два!) и заботлива (когда в настроении), но мне бы так хотелось как можно больше узнать о королевской семье, а герцогиня редко бывает при дворе. Расскажите хоть что-то о Его Величестве, вы ведь все время рядом.
Нет, все услышал, но я тут же поняла, что действительно перестаралась, Сен-Мар поскучнел. Быть интересным только потому, что находишься в спальне короля, не слишком приятно. Пришлось исправлять оплошность:
– Верно ли говорят, что элегантность короля во многом ваша заслуга, вы подсказываете Его Величеству выбор наряда? Простите мне мою глупую назойливость, – опахало коснулось рукава герцога, глаза смотрели с наивным восторгом.
Голубоглазый красавец исчез из поля зрения. Какое счастье, что остальным не до нас с Сен-Маром! Я выглядела полной идиоткой, но впечатление произвела.
Это закон для всех веков: хочешь заинтересовать мужчину, выгляди немного глупей его. Я пока не представляла уровень глупости Сен-Мара, потому было очень трудно.
Когда он, дав обещание периодически пересказывать мне дворцовые сплетни, заторопился уходить (видно, отпустили ненадолго), я испытала настоящее облегчение. О месте встречи пусть договаривается Мари, с меня и этого хватит…