Фб-86
Шрифт:
Идти домой Иштван не решался, потому что думал, что на квартире его уже ждут из полиции. Он вспомнил Еву.
«Пойду к ней — мелькнула мысль. — Может, она чем-то поможет».
Он пошел до ближайшей остановки и сел на трамвай.
Торопливо поднялся по лестнице. Позвонил. Сердце забилось. Ева открыла дверь. Она посмотрела на Иштвана широко раскрытыми от удивления глазами. В них мелькнуло беспокойство и даже скрытый страх. Но Иштван заметил в них еще и вспышку радости.
Парень растерялся. Хотелось повернуться и уйти. Он не
От Евы не укрылось смущение парня, ее поразила грусть в его глазах.
— Заходи, — сказала она чуть слышно.
Ее губы дрогнули в слабой улыбке.
Иштван пробормотал какую-то благодарность и зашел. В прихожей остановился, словно испуганный ребенок.
— Проходи дальше, — пригласила девушка.
Она пошла вперед, Иштван за ней. В комнате было уютно, тепло. Одеяло табачного цвета было полуоткрыто. На кровати лежала книга и стояла пепельница с окурками.
— Садись, — сказала девушка. — Я снова лягу, мне нездоровится. — Под глазами у Евы были большие синяки — следы бессонных ночей, усталости, нервозности.
Иштван сбросил плащ и сел в кресло. Он собрал всю свою волю, чтобы преодолеть смущение. В некоторой степени это ему удалось.
— Что у тебя болит? — спросил Иштван девушку и покраснел от того, что обратился к ней на «ты».
— А-а. Ты же медик. Ничего не болит. Нервы, плохое настроение.
Ева знала, в чем причина такого настроения. Уже несколько дней она жила без наркотика, и поэтому все казалось ей противным, бессмысленным, ею овладевал непреодолимый страх. Наркотик поддерживал в ней дух, добавлял сил, смелости.
Они молча смотрели друг на друга. Ева только теперь заметила, какой у парня мужественный вид, ее трогали его глаза.
«Возле такого здорового, чистого мужчины, может, из меня получился бы еще человек», — думала она. Ее лицо потемнело, Ева опустила веки и почувствовала, что плач неумолимо душит горло.
Иштван видел, что девушка борется с собой.
«У нее, наверное, еще больше горя, чем у меня», — подумал он. В душе у Иштвана заговорил врач, проснулось чувство долга, его собственная горечь отступила, боль немного утихла.
— Я мог бы тебе помочь? — сочувственно спросил он.
— О, нет, не надо, ничего особенного у меня нет. Просто осень плохо влияет. — Она взяла сигарету, зажгла. Лежала, опираясь на локоть левой руки. Одеяло натянула на себя. — Осень, — повторила девушка задумчиво. — С ней у меня связаны плохие воспоминания. Осенью 1944 года умерла моя мать. Через неделю пришло сообщение о смерти отца.
— Кем был твой отец?
— Отец? — Ева подняла вверх брови. — Мой отец был лучшим человеком в мире. — Она сбила с сигареты пепел. Когда нагнулась вперед, густые светлые волосы рассыпались и упали на лицо. — Он был военный полковник. Командир бронетанкового полка. Погиб во время боев на подступах к Будапешту. Каждую осень налегают на меня эти
— Почему ты не убежала на Запад? — спросил парень.
Девушка молчала, уставившись в тлеющий конец сигареты. Лицо ее было печально.
— Поговорим лучше о другом, — сказала она тихо. — Не люблю вспоминать свое прошлое. Ты любишь осень?
— Я? Сам не знаю. Осень угнетает меня. — Юноша наклонил голову. — Однако в тоскливом настроении есть и что-то хорошее. Оно возбуждает во мне глубокие мысли.
Ева положила руку под голову и сбоку вопросительно посмотрела на Иштвана.
— Ты, кажется, странный человек, — заметила девушка задумчиво. — Мне хотелось бы поближе с тобой познакомиться.
— Ты же знаешь меня, к тому же достаточно близко. — Иштван иронично улыбнулся. — Видела меня пьяным, еще и в трусах. Я спал в твоей постели…
— Действительно, я и забыла спросить, мать не ругала тебя?
Парень отрицательно покачал головой.
— У меня нет матери. Она очень давно умерла.
На несколько минут воцарилась тишина.
— А отец есть?
— Никого нет, я совсем одинок.
— Бедняга!
Иштвану не нравилось, когда его жалели, но на этот раз он с благодарностью воспринял сочувствие девушки.
— Тогда понятно, почему ты напился.
— Нет, причина была не в этом, хотя одиночество тоже сыграло здесь определенную роль, — сказал Иштван. — К одиночеству я уже привык.
— Наверное, ты поссорился с невестой?
Парень прикусил губу и задумчиво посмотрел на потолок.
— У меня нет и невесты, — сказал он после довольно долгого молчания. — Меня исключили из университета. — Он потер лоб. — К тому же за мной следит полиция.
Ева резко подняла голову.
— Что же ты натворил?
— Ничего. Ничего.
— Расскажи, за что тебя исключили из университета, — попросила Ева.
— Мне уже надоело рассказывать эту историю.
— Я хотела бы услышать. Кто знает, может, я еще и помогу тебе.
— Ты? — удивленно спросил парень. — Почему ты в таком случае не поможешь себе? Тебе не нужна помощь?
— Сейчас речь не обо мне, — избежала Ева прямого ответа. — Я прошу тебя, расскажи все.
Она предложила ему сигарету и закурила сама.
— Итак, за что тебя исключили?
Иштван коротко рассказал свою историю. Ничего не вспомнил только о Голубе и Эстер. Когда он закончил рассказ, Ева спросила:
— Что ты думаешь делать?
— Не знаю, — мрачно ответил Иштван. — Ни к чему душа не лежит. Если не буду врачом, то и жить мне не стоит.
Ева долго молчала.
— Видишь, — сказала она позже. — Из-за таких вещей невозможно жить в этой стране. На Западе все совсем по-другому. Там ценят таланты.
Иштван не отвечал. Он озабоченно слушал.
— Ты не думал о том, чтобы бежать на Запад?