ФБР. Правдивая история

Вейнер Тим

Уотсон запросил у конгресса 381 миллион долларов для найма и обучения около 1900 новых агентов для борьбы с терроризмом, аналитиков и лингвистов. Он получил средства, достаточные для найма 76 человек. Он представил свою стратегию всем специальным агентам ФБР — руководителям местных отделений. Почти все из них считали, что это «воздушные замки». Он отправился в Учебное управление, где три дня из шестнадцатинедельного курса для новобранцев были посвящены национальной безопасности, противодействию терроризму и контрразведке. Потребуется время, чтобы изменить традиционный учебный план, как сказали ему инструкторы.

В марте и апреле, когда начал истекать последний год администрации

Клинтона, министр юстиции Рено приказала Фриху выполнить свои обещания в отношении борьбы с терроризмом и контрразведки в ближайшие месяцы. «Реализуйте механизм обеспечения взаимосвязи и совместного использования разведывательной информации, — распорядилась она. — Используйте ее внутри своего ведомства, а затем поделитесь ею с другими ведомствами»[648]. Она просила его «использовать разведывательную информацию, собираемую в настоящее время и хранящуюся в файлах ФБР», и пользоваться этими знаниями «с целью выявления и защиты от возникающих угроз нашей национальной безопасности». Рено сказала, что настаивает на этом, потому что «я продолжала находить доказательства, о существовании которых у нас мы не знали. Я разговаривала с кем-то, и эти люди говорили: «Ну, подождите, пока нам тут все не автоматизируют». Как минимум она хотела каких-то гарантий того, что ФБР будет знать, что содержится в его собственных файлах.

Директор наступил на свою гордость и нанял сетевого администратора Ай-би-эм Боба Дайса установить компьютеры в ФБР. Специалист долго изучал состояние технического вооружения Бюро. У среднего американского подростка мощность компьютера была больше, чем у большинства агентов ФБР. Региональные отделения Бюро работали с цифровыми инфраструктурами 1970-х годов. Они не могли осуществлять поиск в Google или отсылать письма по электронной почте за пределы своих кабинетов. «У вас, ребята, нет жизнеобеспечения, — сказал Дайс Луису Фриху. — Вы мертвы»[649].

Системы информационной технологии Бюро нужно было перестраивать. Фрих и Дайс убедили конгресс разрешить ФБР истратить 380 миллионов долларов за последующие три года с целью создания «Триады» — новых компьютеров, серверов и программного обеспечения, чтобы агенты могли читать документы, анализировать улики и связываться друг с другом и внешним миром. За пять лет сменились десять директоров проекта и пятнадцать IT-администраторов; программу «Триада» нужно было переделывать, модернизировать и перестраивать, а программное обеспечение можно было отправлять на свалку. Приблизительно половина денег была потрачена.

Когда весной и летом 2000 года задумывалась «Триада», целый сектор Бюро начал разваливаться. Фрих создал новый отдел Службы расследований, когда-то известный как Управление разведки, который должен был работать наряду с отделом по борьбе с терроризмом ФБР. Считалось, что он должен заниматься стратегическим анализом. Внутренняя проверка вскоре показала, что две трети его служащих не имеют необходимой квалификации. Нового отдела чуждались, его избегали; он работал в изоляции и тишине. Он просуществовал два года, прежде чем его расформировали по почти единогласному требованию заместителей директора ФБР.

Власть и авторитет директора ФБР меркли в глазах Вашингтона и всего мира. Он гордился тем, что побывал в шестидесяти восьми странах и встретился от имени ФБР, по его подсчетам, более чем с 2 тысячами зарубежных руководителей. Но он видел, что теряет лицо среди руководителей служб безопасности и тайной полиции во всем мире, что, по его разумению, было следствием осмеяния международным сообществом сексуальных похождений президента.

Вечером 6 апреля 2000 года Фрих вылетел в Пакистан,

чтобы встретиться с его военным диктатором генералом Первезом Мушаррафом. В то утро в ньюаркскую контору ФБР вошел человек, который предупредил о плане «Аль-Каиды» угнать «Боинг-747». Он сказал, что должен встретиться с полудюжиной людей, участвующих в этом заговоре, разработанном в Пакистане, и что в этой группе угонщиков есть обученный пилот. И хотя он прошел тест на детекторе лжи, ФБР так и не было уверено в то, что он говорит правду. На следующий день в военном городке в Лахоре, построенном для британских офицеров в период английского господства, Фрих выдвинул генералу Мушаррафу ультиматум. У него был ордер на арест Усамы бен Ладена, и он хотел, чтобы генерал немедленно осуществил его.

«Мушарраф засмеялся»[650], — доложил Фрих. Он отказался помогать.

На той же неделе приблизительно в 500 милях к западу, в Афганистане, лидеры «Аль-Каиды» снимали на видео заявление с угрозами нападения на Соединенные Штаты. Бен Ладен снова поклялся отомстить за тюремное заключение Слепого Шейха и людей, осуществивших подрывы посольств США. На его поясе был йеменский кинжал. Эта деталь оставалась незаметной, пока эта пленка не была показана по телевидению пять месяцев спустя, когда его планы созрели.

В те месяцы молчания самого разыскиваемого террориста в мире некоторые руководители Бюро полагали, что опасность уменьшается. «Расследование и анализ, проведенные ФБР, указывают на то, что террористическая угроза в Соединенных Штатах низкая»[651], — засвидетельствовал заместитель помощника директора ФБР по борьбе с терроризмом Терри Терчи в Комиссии палаты представителей по национальной безопасности 26 июля. Он говорил об арестах членов групп на периферии, которые занимались вредительством на мясоперерабатывающих заводах во имя защиты прав животных, боевиков «правого» толка, которые создавали запасы оружия, и членов банды, занимавшейся контрабандой сигарет и посылавшей деньги шиитской организации хесболлах в Ливане. Бен Ладен упомянут не был.

ФБР открыло около двух сотен дел по терроризму с того момента, когда два года назад произошли нападения на посольства США в Восточной Африке. Большинство из них были связаны с людьми, подозреваемыми в членстве в «Аль-Каиде», и их союзниками. Десятки из них сошли на нет после того, как министерство юстиции увидело в них ошибки и искажения. По меньшей мере сто просьб о прослушивании телефонных разговоров во имя национальной безопасности, поданных ФБР в суд, были юридически несостоятельными. Причиной этого, как позже определил главный проверяющий ФБР, была продолжавшаяся неспособность Бюро усвоить юридические правила, которые управляли американской разведкой. Судьи выпустили новые законы для того, чтобы уголовные дела против террористов не прекращались из-за халатности правительства.

Мэри Джо Уайт делала все, что было в ее власти, чтобы по таким делам шла работа. Она была прокурором на Манхэттене и уже двадцать лет работала с ФБР в области тайных расследований. Уайт надзирала за всеми главными судебными делами о террористической деятельности в стране на протяжении семи лет, начиная от дела Слепого Шейха и заканчивая судебным процессом по делу о взрывах американских посольств. Во взрыве в Найроби она видела предвестника других взрывов.

Она высказала свои соображения в публичной речи 27 сентября 2000 года, отметив торжественное празднование накануне вечером двадцатой годовщины Объединенной антитеррористической оперативной группы ФБР в ресторане Всемирного торгового центра: «Празднование проходило, что очень уместно, во Всемирном торговом центре»[652].