Фемида его любви — 2
Шрифт:
— Нет, — поспешно ответила, боясь выдать Молчуна. Мельком взглянув на Алекса, улыбнулась: он все ещё залипал на экране, не вникая в наш разговор. Казалось, будто для него весь мир встал на паузу, потому что он даже проигнорировал телефонный звонок, никак не реагируя на вибрацию. Его лицо приобрело настолько блаженное и умиротворенное выражение, что я с трудом смогла себя убедить отвернуться и вникнуть в то, что вещала врач.
— Пора уже вставать. Сдать анализы все… — начала доктор, но Вестник перебил ее, аннулируя мои выводы об его неучастии в беседе:
— Мы встанем в другой клинике уже завтра. У меня есть
Главное, чтобы ты привез меня не в ту же клинику, что и Артем. Будет забавно.
Я попросила сделать пару снимков на память. В коридоре хотела вручить один Алексу, но он отказался. Как в душу плюнул. Я его не понимала. Видела же, с каким трепетом смотрел на экран, беспокоился, но сейчас вновь играл в безразличие.
— Что ты пытаешься изобразить? Почему ты отказываешься? Тебе не хочется иметь при себе фотографию своего сына? Я же видела, как ты смотрел, не говори, будто плевать. Посмотри, какой он маленький! Алекс, да стой же ты!
Догнав его в коридоре, схватила за руку, потянув на себя.
— Господи, как же мне этого не хватало, — простонал он, уповая взглядом в потолок. — Теперь все встало на свои места, боже! — он поднял ладони вверх, будто и правда обращался к богу.
— Ты сейчас о чем? Чего тебе не хватало? Причем тут боги, Леш? Почему ты так себя ведешь, я не понимаю тебя. Так сложно взять снимок, убрать в карман…
— Вот этого, — перебил он, и, положив ладони мне на бедра, прижал к стене, едва сдерживая смех. Пытался казаться серьезным, но губы предательски расплывались в красивом оскале. — Какая у тебя скорость слов в минуту? Тысяча? Две? Три? Я не успеваю за тобой.
— Снимок возьми, — нахмурилась я, поднеся к его лицу фото. — Смотри, это твой сын. На тебя похож, правда?
— Хорош… Он похож на пришельца.
— А ты кто? Если не берешь фото, он и есть, — я обиделась. Нет, я серьезно обиделась. Последнее время на меня часто нападали сентиментальные вихри, под действием которых я становилась жутко обидчивой и плаксивой. Самой от себя было смешно потом, но в такие моменты я себя мало контролировала и понимала. Сейчас я жутко огорчилась с отказа Алекса брать снимок. Сложно, что ли? Мог для приличия взять.
— Шур, оставь себе. Я не держу при себе такие вещи. И ты особо не свети, — он произнес это слишком мягко. Так, будто маленькому ребенку объяснял простые вещи.
— Хорошо, — согласилась я внезапно, поняв его мотив.
На место обиде пришли новые чувства. Алекс так и продолжал сжимать мою талию, отчего я ушла в состоянии эйфории, одурманенная нашей близостью. Проснулись уже позабытые покалывания внизу живота. К своему стыду я умудрилась взмокнуть прямо в коридоре клиники от одного прикосновения, и, не в силах противостоять своим чувствам, ответно положила ладони на грудь Вестнику. Мои губы выпрашивали поцелуй, и он это видел, задержав на них томный взгляд. Он всегда подобно зверю считывал мое состояние, моментально реагируя на него.
Я скучала. Мне так тебя не хватало. Уйдя из моей жизни, ты забрал с собой яркие краски, обесцветив ее. Пожалуйста, никогда так не делай, потому что я безумно тебя люблю.
Говорила про себя, пытаясь найти в глазах этой синеглазой сволочи хотя бы малейшую зацепку на взаимность. Упивалась тем, что могла находиться с ним так близко, дыша одним воздухом. Алексу стоило только меня приобнять, а я уже забыла прошлые стычки, готовая простить все, лишь бы он был рядом, лишь бы не отталкивал. Мне так многое хотелось ему рассказать о своих чувствах, о том, как тосковала, но мне оставалось только ждать. Выжидать, пока он не сделает первый шаг, позволив мне открыться ему. Сама я боялась шагать навстречу, не видя взаимности и не представляя, что на уме этого человека.
А губы уже молили о поцелуе. В памяти всколыхнулись моменты, когда мы взахлеб целовались и я поплыла по их течению, не заметив, как притянулась к Алексу ближе. Он не отталкивал, поглаживая мою талию, все также гипнотизируя искусанные губы. Думаю, в тот момент мы думали об одном и том же.
Когда мне показалось, что вот-вот и поцелует, он отстранился.
— Поехали, — хрипло произнес, убирая руки.
— Куда на этот раз? — я не скрывала своего огорчения.
— К тебе. Соберешь вещи, — он не спеша пошел к выходу.
— Стоп, — дождалась, когда Алекс обернётся и уточнила: — Куда я еду?
— Ко мне. Ты же слышала, я представил тебя Салиму в роли моей невесты. Будешь жить у меня. Добро пожаловать в мой мир, Шурочка. Не уверен, что тебе понравится, но ты же так этого хотела, верно?
Глава 22
Ты же слышала, я представил тебя Салиму, как свою невесту. Будешь жить у меня. Добро пожаловать в мой мир, Шурочка. Не уверен, что тебе понравится, но ты же так этого хотела, верно?
И ухмылка. Горькая, противная, вызывающая отвращение от разочарованного тона слов. Он не скрывал «радость» от озвученного им самим, всем видом показывая, чтобы не питала иллюзий. Это скорее проклятье, чем фарт. Погружение в его мир не сулило мне ничего хорошего.
По пути к дому я беспрестанно прокручивала в голове слова Алекса, стараясь их осмыслить. Раньше я бы обрадовалась такому повороту, но сейчас ощущала себя вымазанной помоями. Мужчина, которого я безумно любила, предложил мне фиктивные отношения. Когда-то мне предлагал такой вариант Артем по отношению к Краснову и я отказалась, а сейчас Алекс поставил меня перед фактом, не дав путей отхода. Все ненастоящее, наигранное. Мы будем создавать видимость отношений, потому что я его подставила. Худшего наказания для меня придумать было невозможно.
— Будем жить вместе, изображать пару. В квартире две комнаты, поэтому мешать друг другу мы не будем. Я редко появляюсь дома, особого дискомфорта тебе не доставлю.
Алекс вещал про наш совместный быт, будто нанимал на работу прислугу. Рассказывал ей про обязанности, распорядок дня. Того и гляди, скоро про оплату речь заведет. Бархатный ровный тон проникал в уши, вызывая хаос в пошатанном замке моего рассудка, пока обладатель приятного тембра невозмутимо вел авто к дому Краснова.
— Ты будешь также посещать универ, общаться с подругами. Мои ребята за тобой присмотрят, — продолжил он, с каждым словом глубже вбивая гвоздь в крышку гроба моей надежды на счастье. Как подарил радость, так и забрал. Он мастерски убирал из-под ног лестницу к счастью. В этом талант у него не отнять.