Фемида его любви — 2
Шрифт:
— Я в порядке, да. Сижу вот, закрытая в комнате, обнимаю собаку и жду, пока он вернется. Надеюсь, вернется, — старалась говорить спокойно, но на последнем предложении голос дрогнул. Я боялась, что он не вернется. Что тот, кто начал свой путь уничтожения Вестника, дойдет до конца и я потеряю его.
— Вернется, не гони. Такие, как он, всегда возвращаются. А то, что запер, неудивительно. Он теперь тебя, как крестраж оберегать будет.
Она резко замолчала.
— Я случайно подслушала то, что мне было не нужно, — осторожно начала я. — Меня хотели убить и Алекс сказал, что я его невеста, забрал меня. Теперь мы будем изображать пару, пока
— Это он тебе сказал про не любовь?
— Не понимаю я его, сестрен. Не пойму, что на уме. Вроде бы тянется, обнимает, а потом словно резко просыпается и становится холодным и таким чужим… Говорит ужасные вещи, убеждает в том, что ему не нужны отношения и любовь в его планы не входит. Я запуталась. Обидно. Даже не так: мне очень больно от того, что я влюбилась в того, кому не нужна.
Алекса засопела на том конце провода. Знала я эти звуки: бесилась, что обнять не может. Ее всегда раздражало, когда мне плохо, а она не могла быть рядом.
— Санчо, я, наверное, сразу должна была тебе сказать, но тогда решила не говорить, чтобы ты его забыла и не накрутила себя на еще более вечную любовь… Но ты все равно его любишь, поэтому я скажу. Только не злись на меня, ладно? — сестра впервые заговорила с опаской, словно и вправду была виновата передо мной.
— Говори, — напряглась я.
— Ты точно меня после этого не вычеркнешь из своей жизни?
— Говори!
— Ладно, хрен с ним. Ты должна знать. Дело не в том, что Алекс тебя не любит, а в другом, — снова замолчала, будоража мое терпение. — Мы с ним когда встретились тогда, он рассказал, почему на аборт хочет отправить тебя. Так вот… Он против ребенка был не потому что не любит или эгоист, а потому что на его глазах убили его девушку и дочь. Это произошло из-за его образа жизни. Он пытался их уберечь, спрятать, но не смог. Он просто боится за тебя, Сашуль. Я не представляю, что творится у него в голове сейчас, но он любит тебя. Его коротит на тебе, я видела, как его ломает. И еще есть кое-что. Ты здесь вообще?
— Здесь, — хрипло ответила, переваривая услышанное.
— Ты же знаешь, как я Семена люблю? Короче, я Вестнику сказала, что братишка тебя избил и ребенка в детский дом отдать хотел. После этого Алекс все пальцы переломал Семочке. Так что он не случайно повредил руку на тренировке, а это его твой рыцарь нахлобучил. Я бы не рассказала тебе, но не могу смотреть, как ты убиваешься и страдаешь. Не ищи причины в себе, тебе повезло встретить свою любовь и у вас будет ее продолжение — ваш мелкий. Это главное. Поэтому послушай Вестника и уезжай. Дай ему покой, разобраться с делами и не ищи проблемы в себе. Там все гораздо сложнее и ему намного больнее, чем тебе.
— Спасибо, что рассказала. Теперь многое встало на свои места.
Боже, Алекс… Я при всем своем богатом воображении боялась предположить, что тебе пришлось пережить. Милый мой, что они с тобой сделали? Даже своему заклятому врагу я бы не пожелала испытать те чувства, через которые прошел ты. Теперь мне понятно, почему ты меня отвергаешь и делаешь все, чтобы ненавидела. Только сейчас до меня дошел смысл сказанных слов.
Таким, как я, детей нельзя. Жениться тоже.
Не дури.
Я дал тебе возможность уйти. Думал, ты умнее.
Теперь ты рычаг давления на меня.
Его слова наперебой зазвучали в голове, заставляя прожить боль сказанного им. Эта боль раскаленным шилом бурила изнывающее по той девочке и девушке сердце. Я будто своими глазами видела радость Алекса от отцовства, улыбку его любимой, а потом могильные кресты и безысходность. Правильно он сказал: таким, как он, наступать дважды на одни и те же грабли нельзя. Второй раз такое сложно пережить.
Я скинула вызов, не попрощавшись. У меня закончились силы на разговоры. Все, на что хватило, это уронить телефон на кровать и устало рухнуть следом, закрыв ладонями лицо. Леша… Как бы я хотела тебя обнять… Но только ты не позволишь себя жалеть. Мужины вообще не терпят жалости, поэтому мне не стоит допускать таких мыслей.
Я не слышала, как он зашел. У Вестника была привычка — ходить бесшумно. Его выдала собака, которая вскочила и радостно заскулила, приветствуя хозяина. Я тоже приподнялась, смотря на Алекса уже другими глазами.
Он стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку. Уставший, измотанный, опечаленный. В глазах скорбь по ушедшим товарищам, губы плотно сжаты в жажде отомстить врагам. На скулах щетина с идеальным порядком, на теле все та же кожанка с водолазкой, черные джинсы. Весь в черном. Сам траур во плоти.
Вестник внимательно рассматривал меня, будто искал изъяны. Не нашел, ибо единственный мой недостаток — патологическая любовь к нему. Снаружи я конфетка, а внутри червоточила им. Видел ли он это, не знала, но ухмыльнулся, закончив свой обзор.
— Собирайся. Мы уезжаем, — холодно произнес и вышел из комнаты. Рус тоже побежал за ним. Его охранная вахта закончилась, за мной пришел другой цербер.
Глава 25
Улицей овладел ветер. Он, как озлобленный хулиган, метался по просторам загородного поселка, футболируя грязным пакетом, бросал его и принимался за сухую листву. Затем ему надоело играться с мусором, он принялся за мои волосы, орудуя с ними, будто бешеный парикмахер, решивший создать супер-модный хаус и даже не смотря на мои попытки отвернуться, все равно продолжил трепать прическу, выдирая пряди из косы. Я укрылась от порывов ветра за припаркованным автомобилем, пока Алекс общался с незнакомым мужчиной. Не знала, можно ли мне подходить, когда они с серьезными лицами о чем-то беседовали. Услышать повторно непредназначенную для моих ушей информацию мне хотелось меньше всего.
Вестник заметил меня и махнул рукой, показывая, чтобы подошла. Когда я оказалась рядом, притянул к себе, сгребая в охапку и коснулся сухими губами виска. Поначалу я опешила, привыкнув к его постоянному холоду, как в Оймяконе, а потом решила воспользоваться возможностью и прижалась в ответ, как можно крепче, наслаждаясь, как под ухом ровно стучит любимое сердце. С Алексом стоит жить по принципу дают — бери, бьют — беги. Никогда не знаешь, что выкинет в следующую минуту.
— Ну, че, фея? Этот мужчина уже сказал тебе, что ты вольна просить у него все, что твоей душе угодно? — услышала я и повернулась на голос.