Феминиум (сборник)
Шрифт:
– Что за шпионские страсти? – сказала Шано раздраженно.
Господин Мюллер хладнокровно достал из кармана кусок плотной ткани.
– Джеймс Бонд из Корисы, – фыркнула Шано, поворачиваясь к патрону спиной. – Завязывайте, если вам так приспичило.
– Очень пожилой Джеймс Бонд, – уточнил господин Мюллер, завязывая ей глаза. – Он впал в детство и любит играть в жмурки с молодыми девицами.
– Черт с вами, играйте.
Они вышли из каземата, поднялись по лестнице; Шано, держась рукой за
Когда до верхней двери оставалось несколько ступенек, он скомандовал:
– Стоп.
Шано покорно остановилась.
Господин Мюллер отодвинул ее в сторону, открыл запор и отворил дверь.
Они прошли по подвальному коридору; в течение всей дороги господин Мюллер еще два раза остановил Шано и раскручивал, чтобы она потеряла направление и подумала, что вышли из какого-нибудь из боковых коридоров. Она не сопротивлялась – только вздыхала и шевелила губами, ругаясь про себя, спотыкаясь или оступаясь.
У самого выхода из подвала господин Мюллер снял с нее повязку. Шано прикрыла глаза ладонью – свет на лестнице показался ей слишком ярким.
Господин Мюллер взял ее под локоток и повел в контору.
Оказавшись наконец в знакомой до мелочей комнате, она хотела было опуститься на первый подвернувшийся стул, но господин Мюллер дотянул ее до кресла и сразу же пошел открывать сейф, а потом в кухоньку за посудой.
– В медицинских целях, – сказал он, наливая побольше Шано и поменьше себе.
Шано протянула руку за наперстком, и, когда поднесла его к губам, ее рука – да все тело – мелко дрожала. Шано поставила стакан на стол и обхватила плечи руками.
– Успокойся, девочка, – господин Мюллер набросил ей на плечи свой пиджак. – Все прошло, это просто реакция. Это тоже пройдет.
Он взял со стола отставленный Шано стаканчик и поднес к ее губам. Шано сделала несколько глотков, отстранилась. Кажется, она начала успокаиваться.
Господин Мюллер выпил сам и потянулся за телефонной трубкой.
– Сузи Героно, – ответил знакомый голос.
– Здравствуй, Сузи, – ответил господин Мюллер. – Хочу тебя обрадовать – Шано вернулась. Буквально только что.
– Ой, – сказала Сузи. – Я приеду?
– Конечно! Все кончилось, – повторил он, глядя на Шано. – Ты вернулась.
Та не ответила.
Помолчали.
– И что теперь? – произнесла Шано наконец. – Что, так и ждать всю жизнь, когда меня снова украдут?
Она сказала это скорее для себя, но господин Мюллер все же спросил:
– У тебя есть Имя?
Шано глянула него и ответила резко:
– Меня зовут Шано Шевальер!
– Я не об этом, – сказал господин Мюллер.
– Есть, конечно, – вздохнула Шано. Ей как-то разом расхотелось щетиниться. – Иначе как бы я вляпалась во все это… –
– Я знаю. Сузи мне кое-что объяснила.
– Объяснять легко, а вот быть там…
Помолчали еще. И снова первой молчание нарушила Шано.
– Не думала, что такое со мной может произойти. Кому я нужна с жалкими остатками Силы… Что я могу сделать?
– Ну… По крайней мере ты умеешь метко стрелять. Очень метко.
– Проклятье, – взвилась Шано. Вдруг, сразу, рывком, в одно мгновение, она переменилась: подобралась, стала злой, энергичной. Господин Мюллер еле успел подхватить скинутый с плеч пиджак. – Лучше быть сиротой, чем иметь таких родственничков! Черт! Черт, черт, черт!.. Не желаю быть рыбкой на крючке! Почему я не могу отплатить им той же монетой!
– Может, еще сквитаешься, – попробовал успокоить господин Мюллер, вешая пиджак на спинку стула. – Мы что-нибудь придумаем.
Шано встала, подошла к окну и стала смотреть на улицу. Господин Мюллер устроился в своем кресле и попивал коньяк.
– Сузи подъехала, – сказала Шано.
– Вот и хорошо, – миролюбиво сказал господин Мюллер и пошел встречать.
– Постойте, патрон! – остановил его возглас Шано. Она шагнула к его столу, выдернула из набора бумажный квадратик для заметок, взяла ручку, что-то быстро написала на нем и протянула листок господину Мюллеру. – Запомните, патрон. Это – мое Имя.
Минуту спустя, когда Сузи вошла в контору, смятый клочок догорал в пепельнице.
– Праздничная иллюминация? – поинтересовалась она вместо приветствия.
Шано улыбнулась и сделала подруге ручкой.
– Ага, по случаю моего возвращения. Ты проходи, я сейчас.
Шано дождалась, пока листок полностью превратится в пепел, торцом карандаша растолкла его в серую пыль и унесла пепельницу в кухонный закуток.
Сузи переглянулась с господином Мюллером, подозревая, что в действиях подруги кроется какой-то скрытый смысл, но тот сделал непонимающее лицо и лишь развел руками.
– Коньяку? – спросил он, поднимаясь и протягивая руку к бутылке. – В медицинских целях… – Сузи рассеянно кивнула. – Шано, прихвати там еще стаканчик!
Шано появилась в дверях со стаканом в руках, но с глазами, полными слез.
– У меня сейчас начнется истерика, – безвольно заявила она.
Господин Мюллер закатил глаза, отобрал у нее стакан и, поручив заботам подруги, направился к столу наполнять посуду.
– Ты, Сузи, не обращай на нее внимания, – приговаривал он, разливая по стаканам остатки коньяка. – Это она так, притворяется. Какая истерика? Истерика – изобретение человеческое, а что, скажите на милость, в ней человеческого? Йонти в чистом виде.