Феникс для снежного дракона
Шрифт:
— А слабак сделал бы так? — процедил Тэрдрик, еще раз проводя по горлу Эйгара лезвием меча. Кровь окрасила блестящую сталь. Эйгар дернулся, а я вскрикнула.
— Подожди, Тэрдрик! — велела Иларна, не отрывая от меня взгляд. — Я хочу, чтобы эти двое видели смерть друг друга. — Взгляд Жрицы остановился на моем животе. — Но сначала я убью выродка, что ты носишь! Маленькая месть за то, что помешала мне на турнире!
Я видела, как Иларна оборачивается драконицей, распахивая кожистые кроваво-красные крылья и пригибает голову к земле. Словно в каком-то кошмарном сне я наблюдала, как ее бока раздуваются, чтобы со следующим огненным выдохом
Мир будто замер, сузившись до размеров огненного кольца, в котором я находилась. Звуки происходящей в воздухе битвы куда-то пропали. Их заглушил голос, отчетливый голос, рвущийся наружу. Я в отчаянии перевела взгляд на Эйгара, у горла которого замер меч, и прошептала, понимая, что это мой последний шанс сказать ему то, в чем я боялась признаться самой себе:
— Я люблю тебя, Эйгар.
Сталь меча холодила кожу, струйки теплой липкой крови стекали по шее.
— Риона… Я… люблю тебя… — пытался проговорить Эйгар, но губы не слушались. Он слаб. Слаб, словно новорожденный! Хозяин Мертвых забери Жрицу с ее эликсирами! Но он должен сказать Рионе о том, что она стала для него всем — смыслом его жизни, в которой до встречи с девушкой была лишь боль, месть и черная тоска. А сейчас он так отчетливо понял, что действительно любит ее. Проклятие! И почему он был так глуп и не сказал ей раньше?
Но он скажет ей сейчас и пусть даже это будут его последние слова!
— Что, верховный, как тебе это нравится? — процедил Тэрдрик, крепче прижимая меч к шее Эйгара.
Но Эйгару было плевать на этого предателя. Увидев, как Жрица в облике драконицы, пригнув чешуйчатую голову, собирается испепелить Риону и их дитя, внутри Эйгара словно что-то взорвалось, он вдруг издал такой рык, что почувствовал, как вздрогнул Тэрдрик. Эйгар схватил руку черного дракона с зажатым в ней мечом и отвел ее от себя. Пот выступил на спине, дыхание сбивалось, а руки, в которых из-за снадобий Иларны осталось так мало прежней силы, тряслись, но Эйгару удалось развернуться и выбить у Тэрдрика меч. Налетев на черного дракона и подмяв его под себя, Эйгар нанес ему несколько ударов. Тяжело дыша и чувствуя, как последние крупицы силы уходят, Эйгар оглянулся как раз в тот миг, когда Риону охватило белое сияние.
Я видела, как Эйгар, каким-то неимоверным усилием отводит угрожающий ему меч от своей шеи и вступает в схватку с Тэрдриком. И видела, чего ему стоит это противостояние. Но Эйгар никак не сможет успеть и помочь мне, это я понимала так же ясно, как и то, что драконица уже пригибала голову к земле, а ее звериные глаза сверкали, предчувствуя близкую победу.
Я прижала руки к животу, взывая к скрытым внутри меня силам. Тем, что принадлежали мне по праву рождения и тем, что способны были защитить меня, мое дитя и моего любимого. Я закрыла глаза, отстраненно подумав, что так будет даже лучше. Если я умру, я не хочу видеть торжествующую драконью морду Иларны.
Перед мысленным взором в одно мгновение пролетели разноцветные картинки: маленький охотничий домик и сидящий у камина дедуля, Эйгар, от драконьих крыльев которого при каждом взмахе летят снежинки, снежные драконы с печальными, застывшими взглядами прекрасных голубых глаз, мои родители, которых я никогда не знала, фениксы, что погибали сейчас высоко в небе, и наше с Эйгаром дитя…
Под моими веками вдруг вспыхнул яркий белый свет, словно кто-то рассыпал перед глазами сияющее снежное полотно. Чувствуя,
Я поспешно распахнула глаза. К моему изумлению, по рукам прошла дрожь, и они в одно мгновение превратились в широкие белоснежные крылья, а ноги укоротились, вместо пальцев появились острые птичьи когти. Самым странным оказалось то, что перед глазами вместо носа вдруг появился загнутый птичий клюв.
«Что такое? Почему перья не огненные?» — подумала я, вместо крика издавая растерянный клекот. Это была одновременно я и не я. Словно мое сознание заперли в теле птицы.
Превращение заняло какие-то секунды, хотя мне показалось, что все происходящее длилось вечность. Я услышала рык Иларны, а потом увидела, как она открывает пасть и выпускает пламя. Я неловко забила крыльями, когтями царапая каменную площадку, и неуклюже поднялась в небо, отмечая, что Эйгар и Тэрдрик сцепились насмерть.
А с той стороны, где восходящее солнце уже окрашивало небо нежными розоватыми красками, спешили на помощь со своими шайрами Сьерран, Аррен и Вилорн, шайраддан черных драконов. Сейчас я вспомнила его имя. Значит, гонцы, которых я упросила Эйвиса послать к шайрадданам от моего имени, все-таки донесли послание. И хвала всем богам, что шайрадданы этим посланиям вняли.
Я сделала в воздухе разворот и едва успела увернуться от пламени, которым взбешенная Иларна надеялась сбить меня. Драконица уже раздувала бока для нового огненного залпа. Поняв, что сейчас от меня не останется ни перышка, я резко рванула вниз, под ее брюхо, пролетела под ним, а потом вынырнула сверху и вцепилась когтями в беззащитные драконьи глаза. В когтях что-то неприятно чавкнуло, Иларна издала дикий рев и заметалась в воздухе, но я держалась крепко, понимая, что от этого зависит не одна жизнь.
Драконица мотала головой, яростно хлестала крыльями и извивалась всем телом, надеясь меня сбросить. Я разжала когти, и ослепленная Иларна заметалась в воздухе. Пикирующими выпадами я налетала на нее сверху, клювом и когтями надеясь разодрать ее вековую броню. Драконица выдыхала пламя, но залитые кровью глаза не позволяли ей увидеть цель, а я клевала ее, царапала, била крыльями, с каждым ударом думая: «Это за Эйгара! Это за меня! Это за наше дитя!»
Наконец обессиленная драконица, несколько раз перевернувшись в воздухе, тяжело упала прямо на огненный круг, погасив пламя своим телом. А я чувствовала, как новая, незнакомая, но мощная сила наполняет меня энергией.
Сильный удар сбил Эйгара с ног. Когда он увидел, что Риона, его Риона, стала птицей, он какое-то время, словно зачарованный, смотрел, как она поднимается в рассветное небо, улетая от Иларны, и хотел броситься на помощь, но перевоплотиться не получилось. Зато Тэрдрик, который выпил изрядную долю эликсиров Жрицы, сбил Эйгара с ног и чуть не пронзил мечом. Лишь чудом Эйгару удалось отбиться и вскочить. Тэрдрик как одержимый размахивал оружием, а Эйгар, слишком уставший, чтобы у него получалось уклоняться достаточно ловко, пропустил несколько скользящих ударов, но даже не почувствовал боли.