Феникс и ковер

Несбит Эдит

Так что, когда миссис Биддл обратилась с заявлением в организационный комитет базара, и оба киоска раздвинули так, чтобы весьма упитанный священник и две толстые леди могли беспрепятственно, не ползая под прилавками, посмотреть на индийские сувениры, голубая записка была обнаружена, и всё имущество перешло к мисс Писмарш. Антея и Джейн попросили мисс Писмарш, чтобы она позволила им помочь ей торговать, потому, мол, что это их брат обнаружил неожиданный товар. Мисс Писмарш охотно согласилась. Её прилавок осаждали покупатели, и помощь ей была не лишней. Что

касается миссис Биддл, она в помощниках не нуждалась. Со своей торговлей она и сама могла справиться: торговля у неё попросту не шла. Надеюсь, что ребята этому не слишком-то радовались, потому что в Писании сказано, что мы должны прощать врагов своих, даже тех, которые ходят по нашим рукам, а потом ещё говорят, что это наша собственная безобразная вина.

Некоторое время потребовалось, чтобы разложить все предметы на прилавке. На нём расстелили ковёр, а на ковре так красиво расположились медная чеканка, серебряные кувшинчики и сувениры из слоновой кости! Им удалось очень быстро почти всё продать, и тогда ребята решили пойти поразвлечься, попытать счастья в лотерее, добыть, если повезёт, монетку, запечённую в пирожке, послушать пение птиц, которое за занавеской имитировали умельцы, играя на стеклянных трубочках и извлекая звуки из стаканов с водой.

Добрый викарий пригласил их на роскошное чаепитие, и не успели они смолотить по третьему пирожному, как к ним присоединилась мисс Писмарш. Викарий был с ними очень любезен и ласков. Даже с мисс Писмарш, как потом заметила Джейн.

– А теперь нам надо вернуться к киоску, – сказала Антея, когда все налопались так, что уже больше не могли проглотить ни кусочка.

Пока все переводили дух, викарий тихим голосом что-то говорил мисс Писмарш. Ребята услышали только слова «после Пасхи».

– Нам незачем возвращаться к киоску, – сказала мисс Писмарш весело. – Благодаря вам, мои милые ребятки, мне удалось продать решительно всё.

– Но там… там же оставался ковёр, – заикаясь от волнения произнёс Сирил.

– А, – сказала мисс Писмарш, сияя радостной улыбкой. – Не беспокойтесь о ковре. Его я тоже продала. Миссис Биддл дала мне за него целых десять шиллингов. Она сказала, что постелет его в спальню для слуг.

– Да, ну прямо! – воскликнула Джейн. – У нас как-то была кухарка, которая пришла к нам от миссис Биддл. Да у её слуг сроду не было никаких ковров.

Ребята впали в глубокое отчаяние. Надо, однако, заметить, что несмотря на свое состояние, они не забыли о хороших манерах и от всей души поблагодарили викария за угощение. Уходя, они услышали, как мисс Писмарш сказала:

– Прелестные ребятишки… Ну так что, значит, сразу же после Пасхи, да?

Посоветовавшись, дети решили, что благодаря имевшему место инциденту с рукой, Роберту не стоит показываться на глаза миссис Биддл. Антея и Джейн помогали торговать мисс Писмарш – её конкурентке, так что им тоже стоило бы держаться в сторонке.

Единодушно было решено, что Сирил не вызовет у миссис Биддл такой уж ярости. Чтобы она их не приметила, остальные смешались с толпой, а Сирил,

приблизившись к киоску, сказал:

– Миссис Биддл. Мы сами хотели купить этот ковёр. Вы продадите его нам? Мы вам заплатим…

– Да ни в коем случае! – отозвалась миссис Биддл сердито. – Нечего тебе тут делать, проваливай отсюда!

Её тон ясно говорил об одном: всякие уговоры бесполезны. Он отыскал остальную троицу и сказал:

– Ничего не выйдет. Она злющая, как львица, у которой отобрали детёнышей. Надо придумать что-то другое. И мне наплевать, Антея, что ты скажешь – это, в конце концов, наш собственный ковёр! Поэтому это даже не будет считаться воровством. Давайте назовём это «Операция по спасению утраченных надежд». Это будет поступок отважный, героический, совершённый мгновенно. Ничего в этом нет плохого, учти.

Они нашли укромный уголок, откуда был виден ковёр, и стали ждать окончания торгов, хотя время было такое позднее, что им давно уже полагалось быть в постели. К десяти часам покупатели разошлись, а продавцы остались подсчитывать выручку.

– Будь он неладен, этот базар, – сказал Роберт. – В жизни больше ни на какой базар не пойду. Рука у меня вздулась, как тесто на дрожжах. Боюсь, что гвозди на её ботинках были отравлены.

В этот момент кто-то из распорядителей обратился к ним:

– Базар закрывается. Давайте-ка отправляйтесь по домам.

Им пришлось покинуть помещение. Они стали ждать у входа на тротуаре. Миссис Биддл наконец выплыла, нагруженная товарами, которые ей не удалось продать и своими покупками, среди которых, конечно же, был и ковёр. Она погрузила всё это в нанятый кеб и укатила.

Ребята, не обращая внимания на лужи и грязь под ногами, понеслись следом за кебом. Когда она вместе с ковром скрылась за дверьми своего дома, Антея сказала:

– Давайте всё-таки не красть, то есть не устраивать «героических операций». Лучше позвоним в дверь и попробуем с ней поговорить.

Остальным этот план вовсе не пришёлся по душе, но они в конце концов согласились на том условии, что Антея не будет возникать, если ковёр всё-таки придётся реквизировать.

Они позвонили в дверной звонок и, для верности, постучали. Несколько запуганного вида служанка открыла дверь. Они было стали говорить, что им нужна миссис Биддл, и тут же сами её увидели. Она была занята тем, что, сдвинув столы и стулья в столовой и любуясь своей покупкой, расстилала ковёр на полу.

– Я так и знала, что ковёр не для спальни служанок, – пробормотала Джейн.

Антея прошагала мимо растерявшейся горничной прямо в столовую. Все остальные двинулись следом. Миссис Биддл стояла к ним спиной, она расправляла ковёр на полу ногой в том самом ботинке, которым повредила Робертову руку. Сирил, как только все вошли в комнату, хладнокровно закрыл за ними дверь, до того, как миссис Биддл смогла их обнаружить.

– Кто там ещё, Мэгги? – осведомилась она и тут, резко обернувшись, увидела, кто к ней пожаловал.

Снова, как и тогда, лицо её сделалось тёмно-фиолетовым.