Феникс Побеждающий
Шрифт:
На противоположной входу стене висела подставка для мушкета и меча (который Аткинс туда возложил, перед тем как сесть.) У мушкета был отполированный дубовый приклад, ствол из тёмного металла и завитой ударный замок из латуни. Ножны меча были изготовлены из тиснёной кожи, кольца соединял красный шёлковый шнурок.
Кинжал остался при солдате.
Они сели на циновки. Кроме полупрозрачной пламенеющей чаши на треноге мебели в комнате не было.
Оба отпили из чашек.
— Вы живёте один?
— Жена ушла, поскольку я не мог оставить службу.
Равнодушный, только
— Сожалею, — мягко сказала Дафна.
— Это уже не важно.
— Можно личный вопрос?
— Я предпочёл бы без них.
— Почему вы не бросили службу? Понимаете, солдат в наши дни, это в некотором роде — ну, не знаю-
— Анахронизм?
— Я думала сказать "тупость".
Он начал глядеть с нарастающей неприязнью, но внезапно, по непонятной причине, всласть расхохотался.
— Мисс Дафна Терциус Вечерней Звезды! Ну вы и штучка! В лицо всё говорите, не так ли?
Дафна включила вторую свою по обворожительности улыбку и в показной беспомощности развела руки:
— В наши дни грубости не проходят через фильтры. Полагаю, я слишком надеюсь на редактуру и совсем не слежу за языком. Но вы не волнуйтесь, вы крепкий, от обиды обязательно оправитесь.
— Сегодня никто за языком не следит. Кто сказал, что безоружное общество — это невежливое общество?
— Этот, он ещё на дуэли погиб. Гамильтон?
Аткинс хмыкнул и продолжил:
— Никто не живёт по-настоящему, никто не встречает трудностей, никто не делает выбор. Вы, Притопленные, сидите в пузырьках восприятия. Виртуальность есть — так пусть она транслирует жизнь в другой пузырёк, пусть она с любимой за тебя поговорит. Вам всем стоит почаще вылезать наружу.
"Притопленными" всякие примитивисты без фильтров ощущений звали всех, кто эти фильтры носил. Смысл был такой, что "притопленный" — уже почти утонувший.
Дафна сухо ответила:
— Нет, спасибо, я родилась в семье реалистов, и такими проповедями меня в своё время досыта накормили. Настоящий мир переоценивают.
Только после фразы она поняла — без технологии симуляций, записи сознаний, переписывания памяти и прочих "ненастоящестей", она бы — Дафна-персонаж, Дафна Терциус — не "родилась" вовсе.
Как и Фаэтон.
— Я не согласен, мэм. Настоящий мир — настоящий. Именно поэтому я продолжаю службу.
— Почему?
Он пожал плечами:
— Потому что она настоящая. Я будто бы последний настоящий человек в мире. Я охраняю, и поэтому остальные могут резвиться. Мне ваш муж нравится — его дело тоже настоящее, да и поинтереснее работы сторожа.
— С начала Шестой Эры не было войн, даже ни одного сражения не произошло.
— Ну, — саркастично протянул он, — интересно, почему же так.
— Думаете, от восторга к вам все люди в ужасе?
Натяжение щёк, служившее ему улыбкой, подтвердило мысль. Но он ответил:
— Вы же не пришли сюда политику обсуждать, мэм?
— Дело касается моего мужа.
— Докладывайте.
Дафна не сдержалась и вдруг захихикала, но хотя бы прикрыла рот перчаткой.
—
— Нет, нет, — ответила она, стараясь не улыбаться, — я слово "докладывайте" только в романах встречала, а тут — вы. Забавно. [15]
Он и виду не подавал.
Дафна добавила настойчивости:
— Хочу спросить про пришельцев, гоняющихся за моим мужем. Они правда из другой системы? У нас был обмен памяти, поэтому я знаю, что вы что-то такое расследовали…
15
Снова пришлось переиначить. На самом деле Аткинс употребляет "shoot", значащее и "выкладывайте" наряду со "стреляйте". Дафне смешно от сочетания буквального смысла и настоящего солдата.
Хмыкнув и выдав недоделанную улыбку, Аткинс качнул головой:
— Мэм, первое — ваш муж помнил, что я просил ничего не разглашать. Второе — нет никаких пришельцев, и быть не может. Сами посудите — сидел бы я дома во время вторжения? Хоть какое-то занятие появилось бы.
— Муж видел, как вы изучали Нептунианского легата.
— Может Софотекам меня жалко стало, или ещё по какой причине, но они посоветовали Парламенту назначить меня. Мне не дозволено заниматься полицейскими делами, уверяю вас, но военная разведка — и, как оказалось, ряженые в инопланетян — моя прерогатива. Вся эта история оказалось розыгрышем. Вы может и не знаете, но некоторым людям факт моего существования жить спокойно не даёт. Им не по душе, что мне дозволено ходить с оружием. С взрывчаткой, вирусами, лучевыми ускорителями, мозговыми червями, бомбами атомными, суператомными, нейтронными, нейтринными, квазарными, псевдо- и антиматериальными, сверхсимметричными — и на содержание всего этого, кстати, уходят их деньги. Ну вот время от времени они шутки шутят, или просто вопят "Волки! Волки!", чтобы посмотреть, как я дёрнусь.
— Розыгрыш…
— Могу и виновного указать. Почему нет? Мой отчёт Парламентскому Комитету Разума Боевого Порядка не секретный, любой может ознакомиться. Хотя никто не озаботится, — Аткинс посмотрел Дафне в глаз. — Всё затеяли "Никогда не первые". Анмойкотеп со своей шайкой.
Дафна озадачилась.
— Фаэтон говорил, что Золотая Ойкумена под атакой пришельцев с другой звезды, или из потерянной колонии. Какой тут может быть розыгрыш?
Он пожал плечами. Дафна жестом отказалась от немого предложения подлить чаю. Сам Аткинс приказал своей чашке наполниться снова и сказал:
— Вы же знаете, кто такой Анмойкотеп? Вернее, она. Урождённая Неганнис с Ио, клонодочь Ганниса. Её мать — Хаторхотеп Двадцатая Минос, Серебристо-Серый манориал. Анмойкотеп терпеть не могла родителей, Ганнисов, Серебристо-Серых, да и всех остальных — не могла смириться, что сейчас чьи-либо гены внутри не дают унаследовать всё его имущество в случае смерти и перемены тела, поэтому она переменила пол, переменил имя и со временем стал не последним человеком в "Никогда не будем первыми".
— Вы же преследовали Нептунца, Фаэтон видел.