Феникс
Шрифт:
Это было настолько невероятно, что я забыла о смущении и тоже не отводила глаз, смотрела на Гошу, который продолжал ласкать меня. Он то поглаживал большим пальцем, едва касаясь, то снова крутил сосок, то аккуратно сжимал мои груди.
Как ни пикантно было смотреть на него во время этих ласк, но мои глаза непроизвольно закатывались от удовольствия, и я снова распахнула их, когда рука Гоши скользнула вниз, и он погладил меня между ног. Я вздрогнула, а он снова заулыбался, как дьявол, и царапнул ногтями по зубчикам молнии на моих джинсах.
– О, господи, - проскулила
Гоша продолжал дразнить меня через джинсы и пощипывал соски, нашептывая на ухо:
– Так хорошо? Тебе нравится? Скажи мне.
– Да, - хныкала я, вцепившись в его плечи, извиваясь и стараясь потереться о руку, чтобы усилить трение.
Гоша посмеивался, не делая попыток усугубить ласки через одежду. Он даже узел бархатной тряпки не развязал, довольствуясь легким доступом импровизированного топа. Я приоткрыла глаза, и тут же увидела «перья» феникса на его плече. Поцеловала, приободренная тихим стоном, провела губами по чернильной полоске, потом языком. От плеча и ниже, к груди, очертила контур плоского соска, не сдержалась и прикусила.
– Твою мать!
Гоша отстранился, сверкая на меня глазами. Огонь, безумие, желание. Все это было в его взгляде. Но не исключено, что там отражались мои чувства.
– Что же ты творишь, девочка, - пробормотал Феникс.
Он дернул пуговицу и молнию. Нетерпеливо, сильно. Куда только подевались томные дразнилки. Гоша стащил мои джинсы вниз вместе с трусиками, положил руки мне на задницу, сжал. На мгновение мне показалось, что сейчас он завалит меня на пол и все случится грубо и быстро, но вместо этого Гоша стал подниматься вместе со мной. Казалось, он вообще не прикладывал сил. Словно пушинку держал. Похоже, его мышцы не только хороши на вид, но и функциональны.
Я стиснула ногами его талию, но Гоша и так держал крепко, да и не понес меня далеко, а усадил на все тот же стул. Моя попа приземлилась на его майку, и я обрадовалась, что не на голое дерево, потому что… Мало ли кто тут фоткается и чем занимается. Где валялась Гошина майка, я тоже не знала, но ему я доверяла намного больше, чем студийному инвентарю.
– А сейчас будет верх неприличия, - предупредил Гоша, целуя меня снова.
Одновременно он умудрялся стаскивать с меня джинсы. Одна штанина поддалась, а вторая так и застряла на ноге. Гошу такой расклад устроил, и он все внимание вернул поцелуям, которые оставлял сначала на щеках, потом на шее. Он увлекся, посасывая и прикусывая. Завтра на этом месте, скорее всего, будет засос, но я даже не думала его останавливать.
– Гош, пожалуйста, - захныкала я.
Он держал меня за бедра, разведя ноги в стороны, но я знала для них более интересное применение.
– Что, Ирс? Прекратить? Остановиться? – прохрипел он.
– Потрогай меня.
Не уверена, что это сказала я. Голос звучал словно со стороны. Вообще все происходящее казалось каким-то сном нимфоманки. Что ж… В таком случае моя просьба уместна.
Гоша тихо засмеялся, как будто праздновал победу. Его пальцы заскользили по внутренней стороне бедер, растирая, пока не коснулись
– Пожалуйста, заскулила я.
– Шшш, - зашелестел он, продолжая изводить меня.
Я ерзала и просила. Просила и ерзала. Но Фенов как будто не слышал. Он словно следовал какому-то своему плану. Его губы переместились с шеи на грудь. Он так и не снял с меня драпировку, лишь отодвинул, оголяя грудь, чтобы лизнуть сосок.
Я вцепилась ему в волосы, дергая за пряди и царапая кожу головы, пока Гоша посасывал и водил круги языком, прикусывал и дул на нежную влажную кожу. И едва-едва касался клитора, погружая палец меж влажных складок, отступал. Меня колотило от напряжения, предвкушения. Пожалуй, я свалилась бы со стула, если бы не держалась за Фенова.
Дергаясь в конвульсиях от почти болезненных ощущений, я находилась на грани припадка, забыв, кто я, где и с кем. Единственное, чего я желала – освобождение. Хотела найти выход буре страстей, которая бушевала во мне, грозя взорвать изнутри.
Я не сразу поняла, что Гоша двинулся от моей груди ниже. Он целовал живот, на миг запустил язык во впадинку пупка, прочертил влажную дорожку до паха, наткнувшись на аккуратный треугольник волос. Кажется, он сказал: «Мне нравится». А может я сама придумала, но разбираться не пришлось. В следующую секунду Гоша собрал все мои соки ртом. Он сомкнул губы на клиторе и потеребил его языком. Я закричала.
Хлопнув себя по губам руками, я пыталась остановить звуки, которые рвались изо рта, но все равно они сбегали сквозь пальцы. Гоша держал меня за бедра, изводя, мучая, убивая своим языком. Он то мягко водил вокруг, то жалил. То посасывал, то буквально кусал губами. Когда я подумала, что сейчас умру, просто разорвусь на тысячу кусков, он ввел в меня сразу два пальца и стал ритмично двигать, синхронно с движениями языка и губ. Я сжалась и приподнялась, чувствуя, как что-то глобальное и беспощадное захлёстывает меня, настигает.
Гоша согнул пальцы, словно нажал внутри какую-то тайную кнопку. Сомкнул губы и прижал язык к клитору. У меня в глазах потемнело. Я словно рванула в космос без скафандра, достигла вакуума и отключилась. С трудом приходя в себя, я стекла со стула прямо в руки Гоши, который уселся на полу, прислонившись к стене, пристроил меня на коленях, крепко обнимая.
– Что это было? – пробормотала я, едва живая.
– Если не ошибаюсь, - тоном знатока выдал Гоша, - поцелуи, переходящие в ласки и кунилингус, который логически завершился твоим потрясающим оргазмом.
– Боже. – Я уткнулась ему в грудь, пряча пунцовые щеки. – Это невозможно.
– Почему?
– Я фригидная.
Гоша потянул меня за волосы, заставляя отодраться от его груди и посмотреть на него.
– Ты? Фригидная? – уточнил он.
– Ну да.
Фенов фыркнул.
Я опустила глаза, но он все равно чертовски меня смущал. Стало совсем не по себе, когда Гоша захохотал. Он смеялся так весело и отчаянно, запрокинув голову, что я сама невольно заулыбалась.
– Чего ты ржешь?