Феникс
Шрифт:
– Ерунда. Больно надо глаза портить, отец…
«Борхес – ерунда?!!» Я взвыл. О, сколько отдал бы сейчас за магические знания. Перед глазами маячила ненавистная спина. Спина-стена, сплошная непрошибаемость и тупость.
«О, боже, – взмолился я, – верни меня обратно в Элатас, даже если придется сражаться с целым легионом Солнцеворота».
Я призывал Христа и Аллаха, Шиву и Перуна, импровизируя тексты молитв.
Замычала корова, ей вторила другая.
– Время дойки, – пояснил парень.
Я чуть не заплакал и вдруг вместо слов: «Во имя Отца, Сына и Святого Духа» сказал: «Во имя Борхеса, Маркеса
Не теряя более ни секунды, я устремился в голубой огонь. Все неприятности, казалось, были уже позади. Я обернулся и чуть было не остался между мирами. В двух шагах, метя рогами мне между лопаток, летела черная с белыми пятнами корова, раскачивая в такт шагов шарообразным выменем. О нет, только не это! Дальше, держась зубами за хвосты друг друга, как сосиски в связке, тащилось остальное стадо.
Только этого не хватало. Я вылетел из входа и с размаху налетел на дубовый стол, выплеснув на Тробриллу кувшин вина. И свалился в объятия его жены. Но это были еще цветочки, прямо за мной, сметая все на своем пути и оставляя жирные лепехи, в замок ворвались буренки. Терри заорал и полез в окно, я вовремя схватил его за штаны. Третий этаж кому угодно повредит, рыжая телка издала душераздирающее «му» и принялась биться о стены, ища выхода. Вслед за ней заорали дурными голосами и остальные. Рыжий бык рыл копытами ковер, а белая в пятнах обнаружила цветы в вазе и, слава богу молча, употребляла их, в половинной пропорции с занавесками!
– Говори быстрей, ты привел эту стаю взбешенных, рогатых монстров, чтобы с их помощью покончить с Солнцеворотом? – прикрывая как мог исходящую криком женщину, заорал Урфус. – Или они преследуют тебя?
Я как попало объяснил, что коровы – мирные, домашние животные на манер ящериц. Бык нашел-таки выход и отправился во двор доставать слуг. Я же, вооружился драконьими вожжам и как-то вытолкал глупых созданий из господских покоев. Однако запах после их посещения стоял несколько дней.
Через час ко мне присоединились и остальные. Я помню недоверие к коням, но реакция на коров превзошла все мои ожидания.
– Они мирные, хорошие. Вот видите, травку жуют. Вот… Они хорошие, они молоко и мясо тоже дают.
Но если с лошадьми я все-таки имел дело, коров знал лишь теоретически. И тут, неожиданно, на помощь пришла госпожа Тробрилла.
– Почему они так вопят? – спросила эта добрая женщина. Я вспомнил, что пастух говорил о времени дойки, и попытался объяснить как мог.
Оказывается, в Элатасе существует особая молочная порода живородящей ящерицы. Ее молоко – нечто среднее между творогом и клеем – я ел, когда был болен, просто не догадываясь что это может называться молоком.
– …Ну так подои их.
Я поблагодарил госпожу хозяйку за дельный совет и, покрываясь испариной, присел перед первой попавшейся коровкой. Ею правда оказалась беленькая телочка, и пришлось подстраиваться к другой. Руки одеревенели, несколько раз я получал хвостом, страшно жалея, что в Южном княжестве отсутствует изолента, и всякую секунду ожидая удара копытом. Нас обступили плотным кольцом. Но когда появились первые белые капли, госпожа Тробрилла и вовсе осмелела и села на мое место. Удивительно, но корова приняла ее лучше, чем меня. Только один раз дама отшатнулась, и я уже испугался, не ударила ли ее строптивая скотина, но оказалось, что просто она не ожидала, что ее новая молочная ящерка покрыта шерстью. Вслед за хозяйкой в работу включились служанки и работники. И вскоре жители Азалона уже дегустировали новый напиток.
– Непривычный запах, но по мне, так пить можно. Даже вкусно, – высказался наконец Урфус. – Решено. Я должен купить у тебя их всех до одной. Правда, на быстрые барыши рассчитывать в таком деле невозможно. Слишком уж странный товар, но…
– Надо же, и сколько сразу! – восхищалась его жена.
– Я не понял одного, – перебил их Терри. – Ты решился на что-нибудь?
Все вновь уставились на меня.
– Да. Но выслушайте вначале, что я вам скажу, я не такой, как Джулия, совсем не такой. Я… – «Сейчас я запутаюсь окончательно». – Я не собираюсь отказываться от сестры. Но что я могу? «Сейчас они развопятся». Я еще не маг. Да, я перемещаюсь из мира в мир, но, как бы это лучше объяснить, это происходит само собой. Я, как брошенный в море корабль, плыву по воле ветра.
– Что это значит? – По лицу Тробриллы я понял, что он сейчас расстается с самыми солнечными своими иллюзиями.
– Это значит, что я могу перемещаться, когда захочу. А чаще когда и не собираюсь совершенно. Да я и не знаю, когда это произойдет в следующий раз. Мне нужен наставник, а не ученики…
Все молчали, кажется, отказываясь верить. «… И потом, – продолжил я самобичевание. – У Джулии была армия, командиры, рыцари, воины, драконы… Что еще, Терри? Колдун, летописец… Полагаю, еще кто-то, дающий деньги на все это.
– Да. Эльлинсинг.
– Вот видите. Добавьте к этому ворох документов, подтверждающий ее рождение и права на трон. А что есть у меня?
– Я, – сказал Урфус. И еще Терри – воин, обученный самой Джулией. И госпожа Тробрилла. А если нам нужен книжник, способный откопать документы и при случае написать несколько красивых страниц, то возьмем Града, он и так не делом занят.
Я был вынужден согласиться. Мы оставили стадо на попечении старшего сына Урфуса и его очаровательной женушки.
«Первым делом принц Кир привел в Элатас рогатых животных, несущих в своих сосцах пропитание для многих голодных», – написал Гурий Град, сразу же после того, как второй сын Тробриллы снял его с лошади у Азалонского замка. И Урфус вкратце объяснил что к чему.
– Вовсе не первое, – возразила госпожа Тробрилла. – Первым делом были лошади.
– Угу, – сказал новоявленный летописец и записал: «Первым делом принца Кира было нашествие кусающихся, брыкающихся и жутко трясущих на ухабах существ, именуемых лошадьми».