Феникс
Шрифт:
– Фонари, – последовал быстрый ответ. – Только они не полностью круглые, сделаны из простого стекла, спереди дверца, внутри восковушка. Ну, восковая свеча.
– Понятно. Он бы еще радио провел. – Аскольд прошел в комнату.
– Рацию? – не расслышал паж.
– Что?! Откуда ты знаешь это слово?
– Какое? – Мальчик притворно вытаращил глаза и на всякий случай отступил на шаг к двери.
– Рация.
– Ниоткуда. Само вырвалось.
– Почему же не получилось «разно», «ратио», а именно «рация»? Признавайся, где ты это слышал? Может, видел?
– Ничего я не слышал. – Касиян чуть не заплакал. – А вас… к вам воины просятся, те, кого за пропавшим Себастьяном Рубином его высочество посылал.
– Хорошо. – Горицвет раздраженно отмахнулся от пажа и взял с полки дополнительные свечи. Щелкнул несколько раз огнивом, но ничего не произошло. – Погоди. Много их там?
– Четверо.
– Проси.
Касиян Ленок, довольный, что так легко отделался от неприятного разговора, побежал к выходу.
– А зажигалка, – крикнул он уже с порога, – за большим томом «Черной магии»! – И тут же выскочил вон.
Вскоре по белой каменной лестнице забарабанили сапоги, и уже другой паж открыл дверь перед вновь прибывшими. Их было действительно четверо – как и улетали. Маг заметил, что все они бледны, а одного того, кто беспокоился об исчезновении брата, буквально приходилось поддерживать с двух сторон.
Хотя это было против правил, Аскольд кивнул в сторону кресел. Первым делом друзья усадили обессиленного воина и уже потом разместились сами.
– Вы ранены? – Горицвет не мог припомнить имени молодого человека.
– Нет, – ответил за него самый старший. – Просто Серафим Рубин никак не может прийти в себя после увиденного. Мы отправились в направлении, по которому должен был возвращаться его брат. Лететь пришлось на разной высоте. Так как мы не имели представления, что могло задержать Себастьяна Рубина, где следует искать его и свидетеля. Сначала мы не заметили ничего, сколько-нибудь достойного внимания, ожидая в любой момент встретить их на драконе, который вдруг вынырнет из облаков или поднимется из какого-нибудь оврага. После трех часов лета я увидел распластанного по земле платинного…
– Платинного? – Горицвет взглянул на поникшего Серафима.
– Да. Дракона моего брата. Мы называли его Ракшот, – с трудом выговорил он.
– Продолжайте.
– Мы спустились пониже, – вновь взял слово старший воин, – шея платинного была перегрызена, голова свернута набок, как нередко делают серебряные.
– Там был бой?
– Я бы не назвал это боем. – Рыцарь помолчал, собираясь с мыслями. – Потом мы нашли Себастьяна Рубина. – Он покосился на Серафима. Тот дал знак продолжать, а сам выпрямился и буквально вцепился в подлокотники. – Тело нашего друга было страшно растерзано. У него… – он снова посмотрел на брата покойного, и взгляд его при этом отражал муку и сочувствие, так что Аскольд на какое-то мгновение подумал, а не отпустить ли ему молодого воина. Но тут же взял себя в руки. Вдруг Серафим запомнил больше, чем другие.
– У него не было головы, – наконец произнес рыцарь. – Это сделал все тот же дракон! Я видел следы зубов и когтей! Меч Рубина валялся шагах в десяти, и мы его не сразу обнаружили.
– Вот он, – сказал второй, до сих пор молчавший воин. – На нем следы крови серебряного дракона. – Он положил меч к ногам мага. – Мы не нашли свидетеля. Но вы же знаете, когда бой происходит в воздухе на такой скорости, за минуты дракон покрывает расстояние в несколько небольших городов.
– Я понял. Вы привезли тело Себастьяна?
– Да. – Серафим и сам походил на мертвеца, он встал с совершенно остекленевшими глазами, покачиваясь на каждом слове. – Я уложил тело моего несчастного брата на своего дракона, пристегнув его седельными ремнями. Его кровь капала на золотую шкуру, а рука… – Юноша обмяк и повалился на пол. Двое воинов подхватили его под локти.
– Немедленно отнесите его к лекарю! – Горицвет махнул рукой пажам. – А вас, – Аскольд покосился на старшего и менее всех напуганного рыцаря, – я попросил бы задержаться. Всего на несколько минут. И вас. – Он остановил взглядом воина, принесшего меч.
Когда за пажами и воинами закрылась дверь, Горицвет продолжил.
– Я понимаю, каково вам сейчас, но… – Он позвонил и попросил заспанного мальчишку распорядиться, чтобы тело перенесли в нижние покои замка и не трогали до того, как он лично не осмотрит его. Паж вытаращил глаза, но, взглянув на воинов, не осмелился задавать вопросов и тут же выбежал вон, будто за ним гнались лесные осы. – Вы были там и не могли не задаваться вопросами – кто это сделал? Что произошло?
Старший кивнул.
«Его зовут Донат Морвиль, родной брат небезызвестного начальника тюрьмы», – припомнил Горицвет.
– Помогите же мне. Поделитесь своими мыслями, пусть даже самыми невероятными, безумными… поймите, господа, если мы не разберемся в случившемся завтра, послезавтра может быть уже поздно.
Вошедший паж доложил о приходе Браса, Фобиуса и Града. Напуганный мальчишка привел всех. Аскольд вкратце пересказал происшествие, после чего все уставились на Доната.
– Мое мнение… Ну что я могу… возможно, Рубин встретился с всадником на серебряном драконе. Ну, крылан с этим могли вцепиться друг в друга, а всадники не сумели оттащить.
– Не сумели или не захотели, – заметил молодой воин.
– Что ты хочешь этим сказать, Тигрий? – Брас даже наклонился вперед.
– Когда чудовища психуют и набрасываются друг на друга, это небезопасно для обоих всадников. Меч Себастьяна в драконьей крови, а на платиновом лишь следы когтей. Как будто тот всадник и не отбивался. Выходит, он знал, что его серебряный возьмет верх, и преспокойно отсиживался в седле. А может, сам и натравил. Я ведь не знаю, какого такого свидетеля он вез.