Феномен хищника
Шрифт:
Дик согласно кивала головой, нервно постукивая правым кулаком в собственную ладонь.
– «А потом – да… Потом упала комета… В первые два года почти все горожане вымерли или разбежались, вернувшись в деревни. В разрушающихся домах без света, тепла и воды остались бездельники, не желавшие пахать землю и сеять хлеб. И правительство, добиваясь беспрекословного подчинения, сделало из этих потомственных лентяев горилл. Полуживотных-зомби. Я много думал – если бы люди не оставили созидательный труд – спаслись бы они от катастрофы? Возможно. Создать полностью независимое от природных условий производство продуктов питания. Иметь где-нибудь в космосе мощное оружие, способное если не
На закуску свою версию истории человечества рассказала Диксон.
Она была самой старшей из нас, застала «живьём» эти странные образования, о которых упомянул дед – так называемые «государства». Оказывается, образовывались они по территориальному принципу, включали в себя жителей всех местностей ареала – городов и сёл. Каждое государство имело своё собственное, поначалу независимое правительство, собственные спецслужбы и другие силовые структуры. Хотя при жизни Дик «государства» уже существовали по большей части формально, всё больше и больше склоняясь к упадку.
Мы узнали, что человечество однажды предприняло весьма смелый социальный эксперимент. Попыталось в одном из небогатых образований древнего Севера на практике реализовать принципиально иные общественно-экономические отношения. Общественную собственность! Никогда я не слышала и слова на подобную тему. Как, впрочем, и старик…
Это звучало, как бред – государство в качестве единого коллективного собственника. Как ни странно, эксперимент во многом оказался успешным. В условиях соревнования богатейшего государства традиционного типа со страной-новатором именно последняя продемонстрировала невиданные возможности, стремительный научно-технический взлёт. Полное отсутствие крупных собственников позволило государству в течение всего лишь нескольких десятилетий обеспечить качественный прорыв. Централизованное руководство и финансирование, плановая экономика позволили сконцентрировать ресурсы на выполнении стратегически важных программ, создать условия для совершения множества научных открытий, вывести человечество в Космос…
Я переспросила, как называлось это государство… В официальной истории вообще не упоминалось ни о каких «государствах», но может сохранилось хоть название? Увы, согласно моим знаниям, первый сателлит создан и успешно выведен на орбиту тауном Стейтс в 83 году до П.К. [21] Затем последовали первый астронавт Земли, лунная программа, развитие системы сателлитов на орбитах: всё тот же таун – полное наименование «Юнайтед Стейтс», и никакого «СССР» или, тем более, «России».
21
П.К. – Падения Кометы (принятая аббревиатура).
Но Диксон утверждала – первый человек, отправившийся в Космос, был из государства размером в одну шестую часть земной суши с этим странным шипящим названием!
Как я знала теперь, государства древности соперничали друг с другом, применяя всевозможные формы борьбы. В результате после череды успехов со страной-новатором случилась неприятность – её взорвали изнутри сторонники традиционной формы собственности, раздробили на множество изолированных таунов и вернули на прежний путь…
Многое в Дик теперь стало ясно. Её странная речь со множеством неупотребляемых слов – протоязык канувших в Лету предков. И привычка путать мужские-женские окончания, вероятно, тоже оттуда. Цивилизованные люди не подчёркивают в каждом слове различия полов, только одичавшие сэвэдж могут грешить подобным.
Проснулись мы рядом – Диксон, казалось, даже во сне следила, чтобы «оперированная» ненароком не улеглась на спину. А я, пользуясь такой возможностью, не балансировала на боку, а подкатывалась к соседке, опираясь на неё, как на подушку. Сутками пластаться на животе совершенно невозможно, от этого даже стала болеть грудь, а Дик не тяготили мои прикосновения, я чувствовала. Ощущая, что спасительница тоже не спит, подумала:
– «В прошлой жизни – сколько тебе было лет?»
– «Тридцать девять».
– «Как странно… мне тридцать два, а теперь выгляжу старше. А вот у тебя в девайсе много изображений девушек, но почти нет мужчин. Почему?» Небольшая пауза. Время на раздумье?
– «Нравится смотреть на красивых девушек». Это, похоже, честно… Откровенность за откровенность.
– «Мне тоже».
Вытекающий из сказанного следующий вопрос я изо всех сил старалась «не думать», закопать в глубине, не выпустить наружу. Но она всё-таки почувствовала, в глазах блеснул отблеск дрожащего на стене огонька…
– «Вот ты поправишься, тогда и вернёмся к теме. А теперь время осмотреть рану».
Диксон предпочла уйти от ответа, спрятать искренность в униформе медика.
Я отодвинула гору полуистлевшей одежды, служившей нам подушками и одеялами, послушно опустилась на живот. Как осточертела уже эта поза…
За спиной раздалось жужжание электромеханического источника света, лёгкие пальцы коснулись кожи вокруг разреза. Дуновение воздуха… Приятный холодок испаряющегося спирта успокоил воспалённую плоть. Руки Дик, такие сильные, могли быть волшебно ласковыми и нежными.
– «Кем ты была в своём мире, что делала там?»
Я повернулась набок, осторожно села, плечом привалилась к уходящей в потолок железной стойке стеллажа, и Диксон опустилась рядом.
– «Да, ты тогда угадала – служила в одной конторе, вроде спецслужбы, только военной».
– «Военной? Это от слова «война» – ты была на войне?»
– «Да». Односложная мысль. А мне так любопытно!
– «Наверное, там интересно?» – я попыталась вытянуть что-нибудь из подробностей.
– «Интересно? Нет, это неподходящее слово. Один человек как-то очень точно сказал: «Солдат на войне – расходный материал, а после – отработанный». Вот, например, сейчас ты выслана, прячешься в подземелье с разрезанной спиной. А война в наше время – это когда плюс ко всем этим радостям», – она обвела глазами полутёмный вонючий склад. –«Постоянный холод или изнуряющая жара, мокрые ноги и задница в чирьях. Нет пищи, воды – иной раз приходится мочой промывать рану, потому что больше нечем. А уж месяцами не мыться и всякие болезни от грязи – это само собой. И почти всегда нужно куда-то бежать, идти, ползти, вытаскивать раненых, волочить неподъёмную тяжесть оружия. Терять своих лучших друзей и подруг из-за глупого случая или дурацкого приказа. Видеть, как молодые здоровые люди за секунду превращаются в безруких-безногих калек…»
Поднявшись, Дик принялась мерить длинными ногами коридор – пять шагов туда, пять обратно.
Вдобавок к мыслеречи, она передавала вспоминавшиеся сами собой образные картины. Бегущих с оружием наперевес людей в насквозь промокшей и пропотевшей одежде. Огонь взрывов, летящие комья грязи вперемешку с кусками человеческих тел. Новобранца, блюющего над разорванным трупом. Обожжённых, изуродованных, ослепших мужчин и женщин, стариков и детей. Последние слова умирающих. Атомные грибы над городами.