Феномен
Шрифт:
Когда я проснулся, то через отверстие свет ко мне не попадал, значит, ночь уже. Скидывая с себя пласты песка и дёрна, я выбрался, и осмотрелся, отряхиваясь. Темно, только чуть дальше, в полукилометре, несколько костров видны, где рассмотрел угловатые коробки танков и грузовиков. Это немецкая часть на ночёвке в открытом поле. Присев, на миг осветил циферблат фонариком, снова подзаводя часы. Полночь, без десяти минут. Вовремя проснулся. И выспался, чувствовал себя лучше, хотя всё равно звон в ушах и походка неровная. Пора сваливать. Что я сделал? Забрал две ручные гранаты, в нише лежали, пришлось откопать, отряхнулся хорошенько, даже форму и исподнее снял, под одежду песок набился, да и в сапоги, снова на себя всё, ну и сев на край ячейки, прямо из кастрюли поел с лепёшками. Где-то треть осталось. Уже не горячий суп, не обжигал. С двумя лепёшками навернул. А то есть просто мучительно хотелось. Ещё немного била дрожь, продрог, почва внизу холодная, плотно облегала тело, выстудила. После этого убрав всё, трусцой побежал в сторону немцев, заодно согревшись. И то в голову отдавало. Напрягаться мне нельзя. Хочу у них что прихватить. Каску и пилотку прибрал, волосы тёмные бликовать не должны. Дальше упав на землю, на пыльную траву, пополз по-пластунски. Я за трофеями. Кстати, раз коснулся колера волос. Вид у тёзки был приятный, худощавого телосложения, если
А сблизившись с военным полевым лагерем, обойдя часового, старался двигаться где темнее и где не освещено светом костров, начал работу. К слову, у меня в хранилище меньше тонны, вроде набирал столько, но двести сорок девять тонн свободного пространства имел. Сначала на стоянку грузовиков наткнулся. Тут в шестом грузовике увидел бочки и знакомый запах бензина. Аккуратно, стараясь не шуметь, забрался в кузов, и по одной бочке, полные, в хранилище отправлял. Потом из другого грузовика шесть ящиков с патронами для немецких карбонов и пулемётов, тут один боезапас. Специально по маркировкам отбирал нужные. Два ящика с бронебойными патронами, два с разрывными, и два с тяжёлыми остроконечными пулями патроны. В другом грузовике десять ящиков с гранатами, те что с длинными деревянными ручками. Тут же были осветительные ракеты, всего шесть ящиков, все прибрал. Переждав под очередной машиной пока часовой пройдёт, я кузов следующего грузовика освободил от бочек с бензином, когда наткнулся на армейскую полевую кухню. Обычною германскую на три котла с деревянными колёсами. В стороне пасся конь, слышал встрёпывание с той стороны. Повар с помощником спали у кухни, расстелив шинели. Видимо охраняли. Рядом грузовик, из открытого дверного проёма кабины свешивались ноги, видимо водила там. Спал. Кузов крытый, и я подозреваю, что в кузове припасы для кухни. Мне таких ценных трофеев ещё не попадалось. Пришлось ножом сработать, сначала повара, потом помощника. Тот носом такие рулады выводил, невольно прикрывал шумом мою работу. Убедившись, что те мертвы, прихватил их карабины с ремнями, что на верху кухни лежали, а саму кухню отправил в хранилище целиком. Потом подошёл к задку «Опеля», и начла развязывать тент. Хм, хитрый узел, видимо тут среди солдат крысятничать, стащить что, обычное дело. Ножом срезал, и забрался внутрь. Там задёрнул полог и осветил всё фонариком. Неяркий луч с синим светофильтром, снаружи через щели не должны увидеть. А это я удачно зашёл, пещера Али Бабы. В большинстве тут были германские продукты, их маркировки на ящиках, мешках и бидонах, но были и советские. Например, два мешка с гречкой, три ящика с тушёнкой, шесть мешков с макаронами. Видимо уже где-то склад распотрошили или в какой брошенной машине нашли. Вот так стал убирать в хранилище всё, пока кузов не опустел. Машина заметно поднялась, пустая же. Были тут и овощи, и картошка, да капуста с морковью и луком, узлами целыми. В общем, всё необходимое.
Также тихо покинув кузов, я дальше двинул по ночной стоянке. Приметил «кюбельваген», офицерский автомобиль, новый. Да от него краской ещё пахло и свежестью, вот и прибрал. Хорошая машина, мне нравилась, хотя и заднеприводная мне модель попалась. Потом два мотоцикла «БМВ», с пулемётами на колясках и всем что внутри было убрал. На этом всё, и так обнаглел. Были бы гранаты нормальные, растяжки бы поставил, заминировав кузова с боеприпасами, но чего нет того нет. Сапёрного снаряжения и тротиловых шашек я тут не нашёл, так что, что есть. Покинув так лагерь, также по-пластунски, да я и по нему также передвигался, после встав, побежал по дороге. Ну и достав велосипед, налегая на педали, погнал дальше. Бесшумный транспорт, самое то. По пути часто попадалась брошенная или повреждённая советская техника, которую я внимательно изучал. Для того тут и нахожусь. Первой моей добычей стал груз «Зис-5», просто стоявший на обочине, судя по поднятому капоту, поломка двигателя. Тот серьёзно так присел, гружёный по самое не могу. Фонарик здорово выручал, кузов крытый, откинул полог и понял, что в кузове ящики с гранатами. Причём, одного типа. «РПГ-40». Да, противотанковые гранаты. Два ящика с краю кем-то уже распотрошены, но не полностью. Ящик за ящиком отправлялись в хранилище. Те два потрошёные поставил на землю и снарядил двенадцать гранат, что там остались после других, сами ящики бросил. Тут ещё спицы блеснули в стороне, при свете Луны. Подошёл, как грузовик освободил, и понял, что на боку лежит советский легковой мотоцикл, «Л-300», целый я проверил, даже завёл, и прибрал. Рядом командир, старший лейтенант пограничник, забрал документы и ременную систему с пистолетом.
Потом несколько брошенных и разбитых грузовиков поделились со мной шестью шинелями, новенькой красноармейской формой, фурнитурой, патронами к винтовке и пулемётам, гранатами, было шесть ящиков «Ф-1» и двенадцать с «РГД-33», небольшой запас патронов для «ДШК», две тысячи, и нашёл брошенный броневик, это был «БА-11», во вполне неплохом состоянии. Час им занимался, заправил до полного бак, дал поработать движку, проверил как внутри, установил на пустое место курсовой пулемёт «ДТ», снарядов в боеукладке прибавил до полного, а так тот в порядке. Проверил ходовую, покатавшись, и заглушив двигатель, прибрав бронемашину, покатил на велосипеде дальше. Объехал Кобрин за остаток ночи, и проверив по пути дивизионную школу Тридцатой танковой дивизии, свернул на пинскую дорогу, где вскоре и нашёл подходяще место для днёвки. Только не лес или рощу, а открытую местность, овражек, и убрав всё, искупался в озере рядом, и голышом уснул, завернувшись в одеяло. Второе вроде подстилки. Кстати, бельё постирал. Дошли руки всё же. Что по двору школы, сожжено там всё. Под остатками навеса обгорелые остовы «тридцатьчетвёрок» стояли, да и остальные танки. Видимо курсанты, уходя, всё огнём уничтожили. От складов с имуществом одни развалины. Планы пока такие, прибрать к рукам тот вездеходный пикап и метнутся в сторону Лиды, взамен отобранного у меня «ИС-3М», заберу новенький «КВ-2» с железнодорожной платформы, ну и остальные уничтожу. Также самолёт мне нужен. Или наш «У-2», я знаю где взять, или немецкий «Шторьх». У Кобрина аэродром, немцы на него переберутся, там и позаимствую с запасами топлива. А то так крутя педали я слишком медленно передвигаюсь. Где мой красавиц вертолет, незаменимая машина? Эх. Заодно в Варшаву слетаю. Был у меня польский спиннинг, хорошая шутка. Хочу там посетить рыболовный магазин. Вот на таких мыслях и уснул.
***
За следующие семь дней я всё запланированное совершил, и сейчас выходил к позициям, что занимали остатки моей дивизии, которая сейчас находилась в котле, в районе деревни Любоничи. Причина, почему именно сюда, так тут штаб нашей дивизии располагался, а при мне пленный, ни много ни меньше, а целый полковник Вермахта. Начальник штаба пехотной дивизии, что действовала против моей дивизии. Да ещё с портфелем документов его взял. Вон, часовые у штаба уже засекли, как я, выставив штык в сторону полковника, он даже не связан был, конвоирую его в их направлении. Я был по полной форме одет, скатка через плечо, вещмешок за спиной, каска на голове, на мне подсумки, фляжка, гранатная сумка, пехотная лопатка. То есть, как положено прикинут. Правда, с левого бока ещё кожаный портфель с бумагами по дивизии германского офицера, но это так, дополнение. Я уже видел суету в роще, появились командиры, и генерал, комдив, знакомый мне по прошлой жизни. Ожидали, когда я подойду. Так, где там мой честно заработанный орден?
М-да, семь дней прошли, как пролетели, но хранилище полное, всего сто кило свободного места на всякий случай. Из техники, танки: по одному «КВ-2», «Т-34», «БТ-7», «Т-28» и «Т-26». Из броневиков: «БА-11» и «БА-10М». Из танкеток: два плавающих «Т-40» с двадцатимиллиметровой пушкой и второй с «ДШК», «Т-38М», и «Т-38». Огнемётные машины: «ОТ-26» и «ОТ-133». Все танки и танкетки в полном порядке, на ходу и при боезапасе. Готовы к немедленному использованию. Также были тягачи: два «Комсомольца». Из автомобилей, новенькие: «Газ-АА», «Газ-ММ», «Газ-ААА», «Зис-5» и «ЯГ-6», из легковых новых авто этого года выпуска: три «эмки», одна из них вездеходная, два пикапа на базе «эмки», один из них вездеходный, «кюбельваген» и генеральский «хорьх». Мотоциклы: два «Л-300», два «М-75», два «ПМЗ-А-750», два «БМВ», два «Цундап» и один грузовой немецкий мотоцикл на гусеницах. Из авиатехники, это «У-2», нашёл свежий, сорок первого года выпуска, не изношенный, и «Шторьх» с закрытой кабиной, тоже этого года. Потом более сорока видов единиц стрелкового оружия, коллекция моя, не более двух одного вида, это не касалось пистолетов и револьверов, их куда больше. Три единицы с глушителями, повезло добыть. Крупнокалиберных пулемётов не было, хватит тех что на танкетках стояли. Всё остальное это продовольствие, топливо и боеприпасы. Миномёта два, один полковой другой батальонный к каждому по сто мин. Противопехотных немецких мин, «лягух», тридцать штук и всё. Заметили, что места для всего уже не хватит? У меня заполнилось хранилище, поэтому стеная и плача я выкинул «КВ-2», сразу места для всего остального хватило. Ну и дальше поиском занимался. А раз место появилось, то прихватил ещё новенький бронетранспортёр «Ганомаг», укороченная версия «Sd.Kfz. 250», в кузове спаренные зенитные пулемёты «МГ-34». Ну и двуствольную зенитку «Эрликон», с тройным боезапасом. Хотя насчёт «КВ» я погорячился. Спрятал его с тремя собратьями на том недоступном острове, посреди болота, проведя консервацию, чтобы до конца войны простоял, запер, накрыл брезентом и оставил. Ну и ещё три десятка единиц разной техники, что после войны станет ну очень редкой, в единственных экземплярах. Тоже под консервацией оставил. Всё же «Шторьх» это вещь, смог сесть на песчаную косу, хотя разгона для взлёта потом едва хватало. Без вертолёта тяжело.
Да, у меня три армейских полевых кухни, две немецких одного типа и одна наша, там ещё духовки, хлеб печь можно, этого года выпуска. Пользуясь свободным временем, отмыл их все и приготовил блюда в каждой по вкусу. А я хороший повар и на таких полевых кухнях готовил. В немецких три котла, у одной в большом котле борщ, настоящий, в втором котле гуляш, в третьем какао. У второй кухни, щи в большом котле, во втором котле отварной рис и в третьем чай. В нашей русской армейской полевой кухне, один котёл под уху отдан, второй под макароны с тушёнкой, уже перемешана, а третий под пельмени. Мясорубка была, взял из квартиры бандита в Бресте, накрутил фарша, налепил пельменей и вот в котле триста штук и приготовил. Между прочим, на все три кухни я потратил сутки. Ну и в духовке около сотни буханок белого и чёрного напёк, что успел. К слову наши отступали, бросали колхозы, я под видом снабженца на грузовике приезжал, успевал до немцев, и выдавая бланки, нашёл в брошенном штабе, забирал немалое количество разных припасов. Около двух тонн сливочного масла, три тонны молока, тонну сметаны, полторы тонны сыра, двести пятьдесят литров мёда, двадцать туш бычков, мне закололи и разделали, пятнадцать свиней также закололи и разделали. Яиц тысячу. Побывал я в Варшаве, есть такое, как раз к дивизии оттуда прилетел. Это песня, такие снасти, немало средств потратил в магазине. Спунинги, небольшие удочки для зимней ловли, бредни, надувную лодку и многое другое. Отложил сто кило для снастей в хранилище, а пришлось на двести размещать. Добыл у немцев марки, настоящие, не оккупационные, их и тратил. Да и закупался как немец, в гражданском. Одежда с того убитого не состоявшегося насильника, я её уже постирал, высушил и погладил. А ведь и для зимы у меня ничего нет, вскрыл склад в Минске, ещё до Варшавы, с утеплённым обмундированием, брал для комсостава. Шесть овечьих полушубков разного размера, а то я в разной комплекции людей попадаю, шапки-ушанки, валенки, утеплённое бельё, форма, две палатки зимних, одна на десять человек, другая на взвод, прошиты войлоком, утеплённые. К ним по печке-буржуйке. Кровать армейская, матрас к ней, постельное шесть комплектов с двумя подушками. Слабая замена моему домику и бане, но хоть это, пока не подойдёт время и новые не закажу финнам. Это всё что у меня есть. Мало, знаю, но хранилище полное и подборка имущества для жизни, включая на природе, вполне полная. Я готов к службе и войне.
Вот так меня и встретили. Хорошо встретили. А вот то что после проверки, к вечеру, определили в разведбат дивизии, быстро оформив документы, не понравилось. Там от этого разведбата едва взвод наберётся. Не хочу в разведку, мне мои ноги дороги, там всё на ногах. Ещё комдив обещал к награде за полковника представить, как вырвемся из окружения сразу отправит наградные. Ну а пока просто сказал спасибо, и отправил служить дальше. И я пошёл. Воевать. Проблемой стало то, что вовремя выхода из окружения, разрыв мины отправил меня в беспамятство, а я ещё от прошлой контузии не отошёл. Всё правильно, догадались, очнулся на поле среди группы других военнопленных. Как раз в колонну собирали. Я и очнулся-то потому что меня пнул немец, судя по нашивкам, рядовой из пехотной дивизии, где я полковника умыкнул. Из охранной им тут рано быть. Встать смог, с трудом, но надо, иначе пристрелят как других бедолаг рядом, а я пока на перерождение не хочу, меня и тут всё устраивает. Да и мало ли оно последнее? Шатало, сам я явно обыскан, карманы вывернуты, как будто у меня там что-то было, вещмешка нет, ремня нет, сапог нет, пилотки нет, расхристан, но включился в общую колонну. Почти полторы сотни набралось. Сил бежать нет, да и идти тоже, неделю отходить и набираться сил придётся, не меньше. Только тогда о побеге можно думать. Да и не сбежишь тут, не ночь, открытое поле.
Меня всё же кто-то подхватил под локоть, поддерживая, я рассмотрел только белокурые локоны молоденькой девушки-военфельдшера. Сам выберусь и её спасу, клянусь. Вот так колонна и двинула. М-да, первый опыт пленения у меня. Как же мне фигово.
Конец книги.
Продолжение следует.