Фэнтези 2003
Шрифт:
— Пресвятая матерь! — прошептал Дмитрий. — Не соврал Хранитель! Здесь и в самом деле была битва...
Под чьими-то ногами захрустел в тоннеле песок.
Холодея, Дмитрий резко обернулся, осветив подкрадывающегося сзади человека, увидел загородившуюся от света ладонью Катю с карабином в другой руке, с облегчением расслабился.
— Я же приказал тебе сидеть у костра!
— Мне показалось, что тебе требуется помощь, — виновато Щмыгнула носом девушка. — Да и страшно там одной... Кто это? — Она увидела лежащие в тоннеле тела «археологов».
— Любители антиквариата, — усмехнулся Дмитрий.
— Они... живы?
— Живы, живы, только испугались маленько, сознание потеряли от страха. Там наверху третий лежит, разве ты его не заметила?
— Нет.
— Сбежал, наверное, паразит. Ладно, фиг с ним, иди зови наших.
— Можно я тоже посмотрю, что там? — Катя принюхалась, сморщив носик. — Как здесь странно пахнет... химией...
— Этот куд не вскрывали тыщу лет. — Дмитрий подвинулся, подсветил фонарем. — Смотри.
Катя заглянула в дыру и вдруг одним движением впорхнула в помещение, прислонила к стене карабин, всплеснула руками.
— Господи, это же древнерусские воины! Как живые!
— Не трогай ничего! — Дмитрий был вынужден пролезть в святилище вслед за девушкой. — Прошла тьма времени, как они тут бились, но кто знает, какие ловушки оставили предки, чтобы уберечь могилу.
— Какие на них доспехи! Бармица... кольчуга... наручи...
— Сама сказала — это древнерусские доспехи, и надписи на стенах сделаны славянской вязью, глаголицей. Даже, наверное, прочитать можно.
— Почему они убили друг друга? Они же русские...
— Не знаю.
— А почему их похоронили в такой позе? Они даже не сгнили и не высохли! Забальзамированы?
— Возможно, была использована какая-то магия.
— Я в магию не верю, — отмахнулась девушка, жадно разглядывая неподвижные фигуры. — Посмотри, один из них, наверное, знатный воин, а второй нет, у него и доспехи попроще, без украшений и наворотов. И рукоять меча совсем простая, ремешком обтянута. А у того — с золотом и драгоценными камнями.
— Это Чернага, княжеский сотник. А его противник — русский светлый воин Боривой.
— Откуда ты знаешь?
— Сорока на хвосте весточку принесла.
Дмитрий подошел ближе, разглядывая мечи, которыми воины проткнули друг друга. Оба меча — черный и льдисто-металлический — свободно пронзили кольчуги противника и вышли из спины того и другого бойца.
Дмитрий протянул руку к застывшему Боривою, лицо которого, в отличие от искаженного лица противника, было спокойным и умиротворенным, хотел потрогать меч, но почувствовал ледяной озноб, отдернул руку.
И тотчас же в святилище объявился новый гость, монах в рясе, с мощным фонарем в одной руке и помповым ружьем в другой. Дмитрий узнал его — это был тот самый монах, что навещал Витюшу Костина в Москве и который, очевидно, сидел в засаде у городища прошлой ночью.
—Стоять! — каркнул он, красноречиво оскалясь. — Назад!
Дмитрий послушно попятился. Ему показалось, что от последних слов монаха меч Боривоя засветился изнутри и погас.
— Ты тоже! — Ствол ружья повернулся в сторону Кати.
— Кто вы такой? — возмутилась девушка. — По какому праву командуете? Что вам здесь надо?
— Назад, я сказал!
— Отойди, — мягко посоветовал Дмитрий, поискав глазами карабин и жалея, что тот недоступен. — Это прямой потомок распинателей.
— Кто?!
— У тебя шибко умный дружок, — скривил губы монах. — Чересчур умный. Такие долго не живут. К стене!
— Да что вам нужно?!
— Ему нужен меч, — сказал Дмитрий.
Оскал монаха стал шире.
— Правильно, господин Храбров. Мне нужен Меч Крестителя. Он еще послужит нашему Делу. А вот ты зря встрял в эту историю, да и знаешь больше, чем нужно. Придется оставить тебя здесь. — Монах хихикнул. — Еще на тысячу лет. И девку твою тоже.
— Вы не посмеете... — дрожащим голосом проговорила Катя, отступая вдоль стены к проему, из которого вылез гость.
— Стой, где стоишь, а то умрешь раньше времени. А ты, мастер, встань на колени, руки на затылок.
Дмитрий помедлил, прикидывая свои возможности. Он мог бы в прыжке достать гостя, но вряд ли это позволило бы ему увернуться от пули.
— На колени! Быстро!
Дмитрий опустился на одно колено.
Монах перестал сверлить его яростными белыми глазами, подошел к застывшим в последнем движении воинам, оглядел
их, ощерясь, и вдруг толкнул ближайшего к нему в плечо. Тела воинов со стуком упали на пол святилища и... рассыпались в прах! Зазвенели раскатившиеся по полу мечи.
Дмитрий вздрогнул.
Тихо вскрикнула Катя, сделав еще один маленький шажок к дыре в стене.
Монах сбросил с головы монашеский клобук, открывая бритый наголо череп, шевельнул носком сапога меч Чернаги, длинный, черный, с богатым эфесом, потом осенил себя крестом и одним движением поднял меч над головой. С рукояти меча стекла ему на лоб голубая электрическая змейка. Он вскрикнул, пошатнулся, однако на ногах удержался. Глаза его засияли, как два рубина.
— Он мой! — прорычал монах хрипло. — Он мой! Теперь я — Креститель! Я буду карать и миловать! Я довершу то, что начали предки, да не закончили! Я стану...
Его речь прервал выстрел.
Пуля вжикнула мимо уха монаха, влипла в стену.
Катя успела-таки схватить карабин, играя испуганную до смерти женщину.
Монах оглянулся в недоумении, ощерился, вытянул в сторону девушки меч.
— Отдай!
— Держи его на мушке! — быстро сказал Дмитрий, вскакивая. — Этот новоявленный Навуходоносор запросто может отправить нас на тот свет!
С кончика черного меча сорвалась молния, угодила прямо в карабин Кати. Та вскрикнула, отшатнулась, бледнея и роняя оружие, и осела по стене на пол. Закрыла глаза.