Фэнтези-2006
Шрифт:
— А вы уверены, что подействует? — спросил дракон. — Мы все-таки не демонов по полю гоняем?
— А, — отмахнулся Щитман. — На колдунов, дорогой дракон, формула старика Соломона действует ничуть не хуже. Вот если бы у него разыгралась мигрень…
— Кажется, я знаю, что делать. И хорошо бы успеть до вечера, пока он не наделал дел! Представляете, что будет, если Черный Циклопидес решит позабавиться с нашим быком Абдуррахманом? Да тут замок развалится!
— Да-а, — протянул барон Кирфельд,
— И… что же вы предлагаете? — заинтересованно вытянул шею сэр Олаф.
— Я предлагаю следующее. Исходя из того, что гнойный колдунишка долго жил средь магометан, я думаю, что к спиртному он не приучен вовсе. Следовательно, сколько-нибудь заметного бодуна ему не стерпеть.
— Вы предлагаете его напоить? — скептически изогнул бровь сэр Олаф. — Да он вас к себе просто не подпустит, что с бутылкой, что без!
— Пить я с ним и не думал, — возразил ему Шон. — Вы забываете о том, что мы, драконы, умеем управлять ветрами — в определенной степени, конечно. Иначе мы не смогли бы летать — крылышки коротки. А ваш покорный слуга, ко всему прочему, еще и учился когда-то в знаменитом кислодрищенском метеотехникуме. Исходя из всего вышесказанного, я имею честь предложить следующий план: на площадке северного крыла замка, обращенном к старому монастырю, мы разведем большой огонь, на который поставим кипятиться медные котлы с брагой. Довернув соответствующим образом ветер и прибавив ему мощи, я направлю поток испарений прямо на логово негодяя. Сделать это нужно вскоре после захода солнца — я слыхал, будто большинство магов ложатся спать сразу после заката. Во сне Циклопидес вряд ли примется ставить блоки либо бормотать заклинания, а раз так, его развезет как миленького, причем в самые короткие сроки. Ближе к полуночи его необходимо разбудить — и здесь нам не обойтись без вашей, маркграф, помощи.
— И чем же я смогу вам помочь, дорогой Шон?
— Известно, что вам случалось избавлять страждущих от запоров. Так нашлите на него диарею, да покруче, со вздутием, и чтоб мало не казалось! Тогда к полуночи вскочит, как миленький, и тут-то мы его… От злобы негодяй начнет колдовать напропалую и наколдует себе такого, что мама родная не узнает!
— Но мне нужна хотя бы фотография!
— А вы представьте его себе… Насколько мне известно, негодяй одноглаз — от того и Циклопидес. Видимо, бородат. У вас обязательно получится.
— Я помогу! — сверкнул очами сэр Олаф. — Нас тоже кой-чему учили!
— Но остается девственница, — со вздохом напомнил присутствующим маркграф Ромуальд. — Которая должна оседлать дракона и произнести заклинание.
— Да, это вопрос, — пригорюнился Шон. — Быть может, племянница старшей кухарки?
— Кто, Риорита? — фыркнул добрый барон. —
— Петронелла? — улыбнулся Шон.
— Ну, если ты, негодяй, там не постарался, так больше, поди, и некому было.
— Увы, мой друг, чудес на свете не бывает.
И была вызвана красавица Петронелла. В свои неполные пятнадцать она уже носила изящные башмачки сорок третьего размера и изысканно сосала чупа-чупс, приводя своими манерами в восторг решительно всех, даже самых строгих ревнителей пошехонской старины. Пока ее искали по всему замку, наши дипломированные мудрецы неистово вспоминали пресловутую формулу.
— Эники-беники, ели вареники?.. Нет, это против глюков-заворотников… Как же там, постойте? Шишел-мышел…
— Тише вы, этак сейчас все крысы герцогства к нам пожалуют, изгоняй их потом! И чему вас только учили столько лет! Слушайте, Ромаульд: «На стуле сидели, ели сардели. Ели сардели, в воду глядели. Как поглядели, так прослезились: зеркалом все грехи отразились». Вот вам и есть настоящий Соломон Стульский!
Тем временем молодая бонна привела мадемуазель Петронеллу. Та, увидев гостей, несколько смутилась и принялась ковыряться в носу.
— Папа, конфету хочу, — сообщила она. — «Мишка на севере». На худой конец и «раковые шейки» подойдут.
— Погоди, доченька, — расчувствовался счастливый отец. — Ты ведь любишь дядю Шона, верно?
— Люблю, — немедленно призналась юная красавица.
— А летать ты на нем любишь, не правда ли?
— Нет, летать не люблю.
— Это от чего ж?
— А он пукает сильно.
Шон тяжело вздохнул и отвернулся.
— А если я куплю тебе пирожное, ты согласишься немного полетать на дяде Шоне?
Петронелла опустила очи долу и задумчиво поковыряла паркет носком хрустальной туфельки.
— Маловато будет, папаша, — решила она после недолгого размышления. — Тогда уж ящик мороженого пожалуйте.
— Да хоть два! — обрадовался барон Кирфельд. — А вот скажи, стишки ты учишь? Учит она стишки? — обратился он к бонне.
— Чрезвычайно, — ответствовала достойная особа.
— Ну-ка, — предложил барон, и довольная таким оборотом Петронелла, выкатив вперед грудь, встала в позу и прогудела:
— Я вам пишу, чего же боле… но это мне не нравится, пап.
— А что тебе нравится, дорогая?
— А вот: «…Только водка лучше всякого лекарства — эх, королева вино-водочного царства!!!»
— Достаточно, — поморщился Кирфельд. — Сейчас, доченька, тебе нужно будет выучить один коротенький стишок, а потом ты залезешь на спину к дяде Шону и продекламируешь его. Хорошо?
— По рукам, папаша. А мороженое?
— Утром. Слово дворянина.
— Ладно, гляди у меня…