Феодал
Шрифт:
Через версту - вновь разоренная деревенька. Та же картина разрушений и парочка окоченевших трупов крестьян посеченных саблями.
Когда к вечеру двенадцатого дня отряд добрался до усадьбы, князь уже вернулся из похода. На заснеженном поле лежали неубранные трупы татар. Перед надвратной башней тел было особенно много. Никто их не убирал. В открытых воротах стояли хмурые стражники, из тех, что уходили с князем в поход в далекую землю под названием Пермь.
Рябой, бросив взмыленного коня у коновязи, топтался на месте, не решаясь подняться
– Что ж ты, мил человек, натворил-то?
– слова Демьяна, княжеского осадного воеводы, резанули словно ножом по сердцу.
– Перехитрили меня бесермены, - Рябой склонил замотанную окровавленной тряпкой голову.
– Перехитрили его! Ты зачем на татар пошел? Сказано тебе было, собрать народишко в усадьбе и пересидеть набег!
– сорвался на крик сильно разгневанный Демьян.
– Я перед князем отвечу за свои проступки, - бешено сверкая очами, взбрыкнул провинившийся.
– Ответишь! За все ответишь!
– на крыльце с перекошенным от злобы лицом появился боярский сын Лука Фомич, бывший ватаман ушкуйников, а ныне первый княжеский воевода.
– И отвечу!
– задирая голову к верху, чтобы посмотреть в глаза своего бывшего ватамана, сквозь зубы процедил Рябой.
– Катерина пропала, - тихим голосом сообщил новость Демьян.
От этого известия у Рябого душа ушла в пятки. Выхватив из-за пояса кинжал, он резко взмахнул единственной рукой, но был остановлен железной хваткой Демьяна.
– Ишь што удумал! Нет. Тебя судить, голубь ты сизый, князь будет, - Демьян завернул руку Рябого, отбирая кинжал.
– Ахмет! В поруб его!
– грозно рыкнул воевода.
Старый татарин Ахмет, словно в ожидании этого приказа, вместе с помощниками стоял за спиной Рябого. Два татарина подхватили вырывающегося Рябого под локотки, а Ахмет легонько ударил кистенем по затылку. Рябой сразу обмяк. Татары потащили бесчувственное тело прочь от крыльца.
– Боже! Если ты есть, не дай сгинуть боярыне!
– взмолился старый воин.
– От Булата с Кулчуком нет вестей?
– Лука Фомич спустился вниз по лесенкам и остановился рядом с другом.
– Пока нет, - помотал головой Демьян.
– От сыновей посыл был. Переняли два десятка татар, отстали от своих бесермены.
– И?
– Лука замер в ожидании.
– Мещерский юрт, - выдохнул Демьян.
– Вот черти!
– боярский сын в сердцах сплюнул.
– Мыслишь, сговорились с ордынцами?
– Не мыслю, ведаю, - покачал головой Демьян.
Андрей беспокойно спал, изредка вскрикивая во сне, и видел дивный сон, яркий, красочный и, главное, очень реалистичный.
Во всех деталях, до мельчайших подробностей, вплоть до глубоких царапин на золоченом доспехе терминатора, перед взором Андрея предстал закованный в железо перс-харасанец, словно Шварценеггер, безжалостно убивающий его, Андрея воинов.
Вот перед
Краешком сознания он понимал, что это ему снится, что такого быть в реальности не может. Почему? Да потому , что не может - и точка! Все видения плод его воспаленного сознания, наверное, он попал в автокатастрофу и находится между жизнью и смертью. Отсюда и галлюцинации, но почему они так реальны?
У него есть жена, есть бизнес. В конце концов, он уважаемый человек в серьезных бизнес-кругах.
Но сын... Маленький беззащитный комочек на его огрубевших руках и теплое, ласковое прикосновение женских рук! Андрей физически ощутил прикосновения! Ему так этого не хватает, а во сне - сын существует, Андрей слышит его писклявый голос, звонкое журчание и чувствует тепло, согревающее руки.
Жена Света и слышать не желает о детях, говорит, что сначала хочет пожить для себя, а уж потом, если бог даст, то можно подумать о наследнике. В порядочных семьях хорошим тоном считается беречь свое здоровье. А роды, роды не идут на пользу молодой женщине, они портят фигуру и если бы только фигуру...
Яркий образ вечно недовольной жены предстал перед глазами, и воспаленный мозг ответил нестерпимой пульсирующей болью. Андрей беспокойно заметался, пытаясь отогнать видение, но образ жены не уходил, настойчиво требуя очередное брильянтовое колье.
На плечи легли ставшими такими родными маленькие девичьи руки и вторая девушка забрала сына с его рук. Сахарные уста впились в губы Андрея, заслоняя образ жены, стирая его из памяти, словно кто-то нажал клавишу 'Делит'.
Андрей знал, что девушки сестры, что младшая из них - мать его сына и что обе они - его жены. События, разворачивавшиеся во сне, так увлекли Андрея, что ему очень хотелось, чтобы сон не кончался, чтобы сказка стала былью.
Глава вторая. ПЕРЕХОД
Он мчался по ночному шоссе, утопив педаль газа до упора. Стрелка спидометра перевалила за отметку сто восемьдесят километров в час, но спортивный автомобиль явно проигрывал соревнование в скорости мыслям своего хозяина. События последних трех месяцев ярким калейдоскопом проносились перед глазами Андрея. Благо, что трасса в это время суток пуста, до рассвета оставалось часа два. Тело Андрея жило собственной жизнью, и госпожа удача благоволила Андрею, ибо на пути не встретился ни один экипаж гаишников. Вот и отворот, дальше дорога представляла собою памятник дорожникам развитого социализма. Нужно отдать должное строителям коммунизма в отдельно взятом государстве, асфальт имел место быть, несмотря на более чем тридцатилетний возраст. Ямы и выбоины на дороге имелись в достаточном количестве, чтобы укротить пыл заядлых гонщиков, и Андрей скинул скорость.