Фея Лоан
Шрифт:
– Представь, что твоя любимая, самый близкий тебе человек - умирает.
Семен думал пару секунд. Отложил хлеб в сторону, отодвинул тарелку и кивнул:
– Ну?
– Близкий мне человек умирает. Я прошу тебя… помоги.
Мужчина вздохнул и честно признался:
– Мы можем сходить к твоей девушке прямо сейчас, а потом вернемся. На месяц зависнуть я не могу. Однозначно.
– Да пойми ты, не получиться к ней просто сходить, она не больна как Эринния - она умирает! Твое и-цы понадобиться ей не раз и не два и по расписанию!
– в голосе Константа появились нотки отчаянья, и Семен виновато отвернулся. Помочь хотелось и было жаль парня, его девушку, но добравшись до своей цели, находясь всего в шаге от Феи и отсрочить встречу на месяц, он не мог. Мало ли что произойдет за это время? Девочку могут выдать замуж, устроить еще что-нибудь, и потом Алена намекнула, что с ней не все в порядке. Возможно, Фея тоже нуждается в допинге. Да нет же! Только подумать - еще месяц, целых тридцать дней не видеть ее! Он умрет от тоски и тревоги за это время!
– Нет, извини, - качнул головой.
Констант готов был сорваться на крик, но, помня опыт подобной эскапады и понимая, что тем сделает еще хуже и точно уже ничего не добьется от Горца, взял себя в руки, попытался вновь уговорить. Главное добиться своего и принудить мужчину пожить рядом с Феей хоть пару дней, а там он сам не уйдет - привяжется как домашний питомец к хозяину, потребность возникнет рядом быть. Давно известно донор становиться зависим оттого, кому вручает свою собственность.
– Прошу тебя, не отказывай. Я никогда никого ни о чем не просил, а тебя мало прошу - готов умолять. Знаешь ли ты, что это для флэтонца?
Семен понял это без слов, по взгляду, виду парня и в отчаянье потер затылок, обдумывая ситуацию: спору нет, помочь надо. Раз гордец Констант готов унизится, значит, дело правда серьезное.
– Давай через три дня, - решился. За это время он успеет встретиться с Феей, поговорить, что-то предпринять. А потом объяснит ей, что ее брат нуждается в помощи и поддержке и она поймет, обязательно. Отпустит, подождет еще месяц.
– Нет у нее трех дней!
– не сдержался сейти и смолк, вспомнив, что ведет себя недостойно.
– Нет у нее трех дней, - повторил тихо.
– Знаешь, что означают фиолетовые пятнышки на коже флэтонца? Конец. Последнюю стадию распада. Каналы уже не работают, зашлакованы, доноры не помогают, лекарства тоже. Органы начинают отказывать один за другим.
– Мне жаль…
– Плевать мне на твою жалость!
– откинул приборы и бокал со стола на пол Констант.
– Мне нужна помощь, - процедил.
– Вернее - ей. Не за себя я прошу - за нее. Что тебе стоит? Ты единственное спасение в этой ситуации. Только ты!… Ты обладаешь уникальным и-цы, так называемым вечным источником. Редкость огромная. Тебе ничего не стоит отдать свою силу. Миг и ты восстанавливаешься. Я еще на корабле понял, что в тебе заложено. У того, что ты к Эриннии привел не так, энергетика не бесконечна, силы мало, потому восстановление долгое. Добровольно бы не отдал - умер. А тебе это не грозит, хоть месяц донором будешь, хоть год, хоть десять, и чем больше отдашь, тем сильнее станешь, тем больше получишь при восстановлении.
Горец молчал, разрываясь между желаниями: помочь Константу и его девушке и увидеть Фею, обнять. И точно знал, как только это произойдет, ему будет не до парня и его проблем.
– Помоги, - молил парень.
– Счет идет не на дни - на часы. Если бы ты знал Фею, не отказывался бы…
Фею?!
Семена пронзило, холодом пробирая до пят: так это Фея умирает?! И ткнулся лбом в столешницу, застонав от переизбытка чувств.
Что же это за люди - флэтонцы? Что за семья у девушки?!
Брат о ней как о любимой говорит, отец лежащую на смертном одре дочь замуж выдавать собирается, а мать вообще не знает что происходит!
Не-е-ет, выходит Семен Фею и домой, за Землю увезет, подальше от всего этого бедлама.
Мужчина поднялся:
– Идем.
– Куда?
– не понял Констант, не поверил, что Горец в один момент сдался, согласился. И притом никаких условий не выдвинул - так не бывает. Тот, кто не просит сразу, попросит позже и много больше, чем хотел изначально.
– К твоей сестре.
Сейти встал:
– Твои условия?
Семен поморщился, с неприязнью глянув на него:
– Ох, и дурак ты, паря, - и подтолкнул его к выходу, поторапливая.
После перехода по лабиринтам дворца мужчины оказались в покоях сейти. Семен не запомнил дороги, интерьера не видел, не заметил слуг, служанок, агноликов, а вот на высокого парня с пронзительным взглядом внимание обратил. Его рывком откинул от постели девушки Констант и выволок чуть не силой прочь из комнаты, оставив Горца наедине с Феей.
Семен стоял у возвышения, на котором располагалась кровать любимой и чувствовал, как сердце выпрыгивает из груди. Пара шагов отделяла его от цели, но они были самыми трудными.
Он видел полог, узорный атлас простыней и тонкую кисть руки с пальчиками, которые знал как свои, свесившуюся с края.
Фея.
Мужчина качнулся и поднялся на ступени, тяжело переставляя ноги. Ему показалось, воздух загустел вокруг, часы остановились. Он вглядывался в то, что лежало на постели, и с трудом узнавал дорогие ему черты. Серая, осунувшаяся девушка смотрела на него огромными блекло-синими глазами и явно ничего не видела.
У Семена горло перехватило от жалости. И подумалось: появись он чуть раньше - встреча была бы иной, а появись позже - ее не было бы вовсе.
– Фея, - прошептал, коснувшись дрогнувшей рукой ее лица, провел ладонью по волосам.
– Нежная моя… Здравствуй.
Девушка сонно смотрела на него и лишь приоткрыла белые губы, желая что-то сказать, но и звука не произнесла. Семен зажмурился, обнял ее, прижал к груди, поднимая с постели, и зашептал в лицо:
– Вот я и пришел. Прости что долго - хотел быстрее…
– Семен, - прошептала Эя, уверенная, что перед ней призрак. Она так хотела увидеть его, так мечтала еще раз услышать его голос, что перед смертью Модраш посла фантом любимого к ней.
– Я, девочка. Не забыла, нежная моя, - вымучил улыбку. Накрыл ладонью щеку и прикоснулся губами к ее губам, и словно в пропость полетел. Сердце рвалось из груди, голова кругом шла, и тело стало невесомым.
Сколько он ждал этой минуты, как хотел обнять и поцеловать Фею, как мечтал, как грезил девушкой, и вот случилось. Он забылся, потерял себя в поцелуе, пропал в бреду желанья, той дикой страсти, у которой нет границ. Себя Семен не помнил, только появилось ощущенье, что ему неистово не хватало того, что есть сейчас и слабое непонимание - как он жил? И страх как тень на краю сознания - а если б не успел? Он крепче обнял Фею, боясь выпустить и потерять. Та застонала, попыталась оттолкнуть, но была слаба как младенец и сама того неведая, уже брала и-цы, пила его как умирающий от жажды, в глаза мужчины смотрела и силилась понять: ей чудится Семен или он реален. И поняла - не фантом.