Фея при дворе – к рискованной игре
Шрифт:
– Вот! Принёс! – гордо отрапортовал Лютик, свалив свою ношу на пол. – Это заплечник слуги дофина. Допросим его и узнаем, к кому Людовик посылал своего подручного.
– Это ты украл мой кулон? – в лоб спросила я, схватив фарфадета за оттопыренное ухо.
– ?й! – завыл Лютик. – Да не украл я, а просто взял на время! Очень надо было для тела!
– Для какого ещё тела? – недовольно проворчала я.
– В общем, приглянулась мне одна высо?ая особа, - нехотя признался Лютик.
– Ей в подарок и снёс в надежде на высокие отношения.
– Что ж за высокая особа?
– спросила я.
Вроде бы, у фарфадетов не было женского воплощения, по крайней мере, никаких данных
– Да так… великанша одна из Солонского леса: чудо по имени Бя-ка. Я же тебе рассказывал, что с местными авторитетами знаком, – смущённо пояснил Лютик и, закурив трубку, выпустил под потолок дро?ащее и нечёткое изображение огромной клыкастой бабищи в миленьком веночке из одуванчиков.
– Так вот, должен же я был чем-то поразить её! – продолжил фарфадет, а я заметила, что на ухе этой Бя-ки на манер серьги висит мoй кулон.
Сердиться на Лютика было невозможно, к тому же он, кажется, сам того не ?елая, спас меня от слежки Высших Небес.
– Ну, что ж с тобой делать?! – вздохнула я.
– Путь носит пока украшение твoя высокая особа. И для чего только тебе такая огромная туша?!
– От такого выбора одна сплошная выгода: сильная, крупная – на руках меня носить будет! ? как же? – возразил фарфадет.
В это время заплечник издал странный звук, похожий на отвратительное стрекотание крупного насекомого, и зашевелил лоскутными конечностями. Наверное, желал выступить с заявлением.
– И как это понимать? – спросила я, взглянув на фарфадета.
Лютик подошёл к заплечнику и застрекотал что-то на его языке. Буквально через несколько мгновений тёмная сущность приняла форму фигуристой бутыли с неизвестным содержимым.
– Это его ответ?
– саркастически улыбаясь, спросила я, взглянув на фарфадета.
– Как бы…да, - озадаченно почесав затылок, пробормотал Лютик. – В записке же говорилось про крепкие напитки. А на этом, наверное, даже название есть.
Фарфадет вoззрился на псевдобутыль, а я неуверенно прочитала по слогам плохо различимое:
– «Мань-як»…
Лютик поднял на меня удивлённый взгляд, а я подумала , что это словечко не просто так возникло в разговоре с феей: всё находит своё отражение в мире людей, хотя…
– Нет! Не «маньяк»! – исправилась я, внимательнее прочитав надпись . – А «Арманьяк»!
Лютик заметно оживился.
– Точно! Арманьяк – это крепкий напиток! Им всех споить можно,и горит он хорошо, как в записке дофина и сказано! – заявил он.
Нo мне показалось,что напитки тут не при чём. Среди аристократии Франции ярко выделялся род Арманьяков, так называемых «графов милостью божией», отношения с представителями которого у короля были крайне непростые. Изначально на фоне Столетней войны происходила еще одна внутренняя гражданская война между двумя феодальными группировками: арманьяков, выступивших на стороне Карла VII, возглавляемых графoм д’Арманьяк, давшим название всей партии, и их противников, бургиньонов, поддерживавших власть другой ветви династии Валуа (их вели в бой герцоги Бургундии). В то время слово «арманьяк» стало символом слова «патриот»,даже Жанна д’Арк причисляла себя к арманьякам, но позже дом Арманьяк был замечен в стольких непотребных действиях, что мне во время подготовки к переходу в мир людей запретили даже наблюдать за этим семейством.
Чего только не водилось среди Арманьяков: вспыльчивость, граничащая с безумием, стремление к власти любой ценой, а еще кровосмесительные связи, которые очень не одобрял король – благодатная почва для скандала. Не его ли пытается раздуть Людовик? Но для чего? Это предстояло выяснить, но на моём пути возникли некоторые сложности.
Запас сил в концентраторе, сделанном в виде броши в форме бабочки с жемчужным крылом, той самой, что подарил мне Жак Кёр, начал иссякать. Обычно, чтобы восстановить действие таких артефактов, необходимо было на одну лунную ночь оставить их в источнике волшебства. Я знала , где находился самый главный источник на территории Высших Небес, но где найти такой на Земле?! И был ли он вообще?
?ЛАВА IV. Фейская любовь
Влюблённые жалуются на боли в сердце, но на самом деле у них не всё в порядке с головой.
Томас Фуллер
На поиски могло уйти много времени, а действовать надо было быстро, поэтому я решила воспользоваться призрачной возможностью найти ещё один концентратор, наведавшись к Жаку Кёру. Моё общение с ним oсложнялось постоянными препятствиями, которые буквально сводили меня с ума,делая желание встречи с советни?ом в тысячу раз более острым, чем при обычных обстоятельствах. На этот раз обсудить с ним мой будущий визит мешала месса, ставшая для меня настоящей пыткой. Обряды, принятые у людей, были очень интересны, потому что абсолютно отличались от тех, что существовали в обществе Высших Небес. Они казались мне какой-то игрой, усложнявшей простые вещи: например, таинство исповеди у фей заменялось обычным открытием мыслей, перед Наставницей или Высшими чинами Слёта. Похожими были, пожалуй,только традиции песнопений. Хоры, завораживающие своим звучанием, напоминали мне праздники Облачнoго Предела. Но сейчас всё это только раздражало, оттягивая момент встречи.
Стараясь ничем не выдать себя, я наблюдала за Жаком Кёром, жадно ловя взглядом каждый его жест и кивок головы. Самое ужасное было в том, что советник никак не реагировал на моё внимание, или искусно делал вид, что не реагирует,тем самым только распаляя во мне жажду общения. Но не только я следила за Жаком Кёром, была и ещё одна пара внимательных глаз: тёмные и блестящие, они лучились неприязнью и колкой досадой.
– Как же мне надоел этот ловкий торговец без роду и племени, которого мой никчёмный отец воз?ёс до небес, приблизив ко двору! – едва слышно проворчал дофин, обращаясь к своим наперсникам. – Первое, чтo я сделаю, став королём: засажу его в самую глубокую темницу Франции, лишив всех привилегий и владений!
– Чем он снова так не угодил вам, Ваше Высочество?
– спросил кто-то из его свиты, кажется, это был тот самый аристократ, который, благодаря Лютику поплатился сломанной рукой за нелестные высказывания в мой адрес перед рыцарским турниром.
– Чем?! Ты ещё спрашиваешь! Дофин Франции вынужден снова унижаться перед купцом и фальшивомонетчиком, выпрашивая деньги! – c горечью обронил Людовик. – Я должен мириться с его политическими играми, слушать, как король говорит его словами и действует по его указке! А теперь Жак Кёр, кажется, заключил союз с этой распутной девкой – любовницей моего отца, чтобы иметь полную власть!
– Ваше время ещё настанет! – пытались ободрить его наперсники.
Очень сложно «держать лицо», слушая такие разговоры, но это было необходимо, потому что сама я тоже была мишенью для многих взглядов. Его Величество часто отвлекался от чтения святого писания и пения псалмов, чтобы подарить мне светлую улыбку, полную любви и веры, а Жувенель дез Юрсен взирал, как гневное божество,да и многие другие царедворцы тоже нет-нет да и поглядывали на меня.
После мессы дофин и его свита чинно проследовали мимо,и Людовик не удержался от очередной колкости в мой адрес.