Фея Желаний
Шрифт:
Они ужасны. Все. Но Грэм Эйнардс оказался ужасным в высшей степени!
Начать с того, что, невзирая на протесты, он всё-таки сожрал кусок пирога, а потом совершил ещё более оскорбительный поступок — попытался оплатить мой счёт.
Будто я немощная. Словно у меня ни рук, ни головы, ни собственного торгового дела за плечами. Будто я не я, а какая-то финтифлюшка продажная. Кокетка, ждущая милости от «сильных мира сего».
И если покушение на пирог я стерпела, то, когда Грэм вытащил кошелёк, у меня глаз задёргался. Шипение было ему ответом!
Подскочив, схватила корзину и помчалась к стойке, за которой важно протирал кружки хозяин. Бросила ему две монеты, круто развернулась, и…
— Не понял, — бухнул Грэм.
Отвечать я не собиралась. Продолжать наше «свидание» — том более. Независимая и решительная шагнула к двери, и всё чудесно, но в проёме меня поймали за локоть.
— Так, подожди.
Голос Эйнардса прозвучал сурово. И никаких больше улыбок, кстати. Лишь набежавшая на лицо туча.
— Всего доброго, — отчеканила я, выдёргивая локоть из захвата. Но выдернуть не удалось.
В ночную тьму я шагнула вместе с Грэмом, по ступенькам спустилась в его же компании.
Потом у меня отняли корзину, и в таком очень неприятном состоянии повели прочь от заведения. Причём направление выбрали занятное — мы шли именно в ту сторону, где находился мой дом.
Пять шагов, десять… Ночная тьма сгустилась, и я не выдержала:
— А ну прекрати! — сказала строго.
Остановилась, всё-таки вернула свой локоть и потянулась за корзиной. А Грэм подался вперёд, чуть не тараня меня своей широкой грудью, и произнёс:
— Это ты прекрати.
Я не то чтоб растерялась, но для ответа нужен воздух, а его не было, и пока я вдыхала…
— Что происходит, Ами? Что за дела? Я какой-то кривой, урод, пьяный?
Пьяным он не был, хотя вином попахивал. Кривым и уродом тоже, но…
— При чём тут это?
— Да при том! — выпалил Грэм.
Он злился всерьёз, и это охладило. Нет, я не боялась, хотя габариты мужчины располагали, просто послышалось в его возгласе что-то очень искреннее.
— С чего относишься ко мне как к какому-то отбросу? Откуда такая неприязнь?
Я подумала, и решила простить пирог, чтобы не мешался. Не портил своей мелочностью глобальную картину моей нелюбви к мужскому полу.
Ну и лично Грэм, в общем-то, не имел к теме особого отношения. Он как насморк при простуде — следствие, а не причина. Разумно ли злиться на насморк? Точно нет.
Новый глубокий вдох, и я взяла себя в руки. Улыбнулась искренне и сказала:
— Давай я не буду объяснять?
Пауза и продолжение:
— С тобой всё хорошо. Ты симпатичный, просто мне это не нужно. Все эти заигрывания, ухаживания и прочие намёки не для меня. Не приставай, и я не буду рычать.
Я протянула руку, предлагая отдать мне корзину. Это был жест примирения, финал разговора, но Грэм не внял.
— Мужененавистница? — в лоб спросил он.
Я закатила глаза.
— Я нормально отношусь к мужчинам. Просто не люблю, когда они приближаются ближе, чем следует.
И вроде понятно объяснила, но…
— А в чём проблема-то? — Точно стражник, они все, независимо от рангов, туповаты.
— В том, что мне это не нужно, — повторила терпеливо и взялась за ручку корзины. Заодно вспомнила, что там записки, посвящённые этому барану.
А Грэм оказался действительно непробиваемым. Дёрнул корзину на себя и спросил:
— Что конкретно «не нужно»?
Р-р-р! Моя выдержка сдохла.
— Да вот это всё!
Я указала на его массивное тело.
— Оно… там… — я продолжила тыкать пальцем, — вот это… Потное, вонючее, храпящее! Подмышки волосатые, — я указала на обозначенную область, потом палец поменял направление и ткнул в сторону паха: — и там! Неприятное, неэстетичное, этот ваш… грустный слоник. Фу!
Грэм, который как раз поднял руку и озадаченно принюхивался к собственной подмышке, изумился. Хлопнул глазами, открыл рот, закрыл.
Миг, и он возмутился:
— А почему сразу «грустный»? Может у меня весёлый?
— Отстань! — рявкнула я.
Перед глазами пусть на секунду, но возникло видение упомянутого «добра», и меня аж перекосило.
— Ясно, — процедил Грэм сквозь зубы.
Нахмурился, окинул взглядом с головы до ног, словно выискивая изъяны, а потом заявил:
— Пойдём, идеальная моя. Провожу до дома.
— Я сама чудесно дойду! — аж кулаки сжались.
— Ага. Надорвёшься ещё, — он демонстративно взвесил в руке корзину, — а нас со «слоником» потом совесть замучает. Не хочу жить с таким грузом. Так что давай, шустрей.
Глава 11
Я думала, что день сегодня ужасный, а оказалось отвратительный. Вынужденная прогулка в компании Грэма Эйнардса убила остатки настроения, и лишь одно успокаивало — судя по выражению мужского лица, общались мы во второй и последний раз.
На прощание, уже перед дверью моей лавки, Грэм спросил:
— Слушай, а что там? — он тряхнул благополучно донесённой корзиной: — Булыжники что ли?
После этого провожатый попытался заглянуть под укрывавшее корзину полотенце, и я стукнула его по руке.
На этой чудной ноте мы и расстались. Я развернулась, вошла в лавку и заперлась на все замки. Потом облегчённо вздохнула и выбросила глупого мужчину из головы.
Корзину запихнула под прилавок — послания почитаю завтра, — и отправилась в жилую часть дома. Хотелось ванну с пеной. Срочно. А ещё раздеться и вина.
От одежды я начала избавляться ещё в лавке — есть такая привычка. Путь до ванной оказался усеян предметами гардероба, от плаща до кружевных панталон. Причёску тоже разбирала и переделывала на ходу — вытащила шпильки и закрутила волосы в высокий узел.