Фиаско
Шрифт:
Скотто, едва взглянув на своего начальника, тут же прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
– Эй, вашим домашним следовало бы запретить вам надевать эту хламиду, – шумно затараторила она. – А если вдруг на Майами-Бич разразятся суровые зимние холода со снегом и льдом?
– Да ладно вам, – смутился Банзер. – Я все искал предлога надеть этот наряд с самого Рождества.
– Семьдесят третьего года, – сострил Краусс. Скотто как прорвало. Я тоже больше не мог сдерживаться. Комната затряслась от нашего хохота.
– И что же у нас? – спросила она наконец, отсмеявшись.
– Рассчитываю, вы поправите меня, если я ошибусь, Гэбби. – Банзер добродушно улыбнулся. – Но вообще-то я из породы тех, кто первым задает вопросы.
Он откинулся на спинку стула и внимательно выслушал все, что Скотто рассказала о встрече с Рабиноу.
– Если этот человек замаран, – заключил он, – то играет он так, будто наделен этим даром от природы.
– Да и ставка тут немалая, – быстренько добавила Скотто и обратилась к Крауссу:
– Есть ли новости о «Коппелии»? Они ведь могут стать для Рабиноу вроде удавки.
– Ничего нового нет, – доложил шеф оперативного центра. – Нет никаких связей ни с одной из его компаний. По сути дела, как вы, может, и думаете. – Он не докончил и жестом предложил Скотто досказать за него.
–.. «Коппелия пейпер продактс» в природе не существует, – выпалила она, – а числится лишь на бумаге.
– А как же ее банковский счет, на который перечисляются все переводы? – недовольно проворчал Банзер.
– Откуда перечисляются-то?
– Мы пока продолжаем выяснять.
– И неудивительно, что продолжаете. – Скотто произнесла это по слогам и уселась напротив Банзера.
Я же занял место неподалеку от шкафчика со всякими спиртными напитками. Краусс прошел мимо него как-то незаинтересованно и открыл дверцу небольшого холодильника.
– Может, кому-то хочется прохладительных напитков?
– Давай, что поближе, – поддержал его Банзер.
– И мне того же, – прощебетала Скотто.
– Катков, а вам что?
– Кока-колу, пожалуйста.
С ловкостью циркового фокусника Краусс принялся расставлять банки с напитками.
– Что же вы все-таки предпочитаете? – спросил он, выстроив их в два ряда на столе.
– Одну из ряда А, а другую тоже из ряда А, – бойко ответила Скотто. – Мы либо застукаем Рабиноу с поличным, либо… – Она подцепила пальцем кольцо на крышке банки с пивом и с громким хлопком оторвала заглушку. – …поймаем его, но непременно с поличным.
– Вы так уверены? – не удержался я, сбитый с толку ее напором. – Насколько я понял, он считается невиновным, пока деньги не окажутся у него в руках.
– Да, это так, – подтвердил Краусс. – И в то же время нет никаких признаков, что он намерен прикоснуться к ним здесь, в Америке.
Скотто сердито нахмурилась.
– Он может к ним лично вообще нигде не притронуться. Но если хоть немного усложнить ему жизнь, то, как знать, может, он и согласится сотрудничать с нами.
– Знаю, что вы не преминете поправить меня, агент Скотто, если я что-нибудь не так скажу, – решился я, увидев, что Банзер вопросительно смотрит на меня, – но какой-то час назад Рабиноу вроде бы сам напрашивался на сотрудничество.
– Вы имеете в виду ту чепуху, которую он молол, предлагая беспрепятственно пропустить контейнер на Кубу? – насмешливо спросила Скотто.
– Наверное.
– Это не тот случай.
– Почему же? Мы же следили за контейнером на всем его пути сюда. Можно ведь передать эстафету на следующем отрезке кому-то еще?
– Передать-то, конечно, можно. Но сотрудничества здесь никакого не просматривается, вместо него будет тайный сговор – в самом откровенном уголовном смысле.
– Вы играете со мной в словесные игры, Скотто. Скажите прямо, вы хотите выяснить, в чьи руки приплывут деньги?
– Да ну тебя в задницу. Разумеется, хочу.
– Вот и хорошо. В таком случае сама пойдешь в задницу, если они поплывут в Россию.
Банзер и Краусс переглянулись.
– А ведь вы правы. Так куда же они все-таки поплывут? – не выдержал Краусс.
– А куда легче плыть. Боюсь, ваша коллега либо не хочет, либо не может этого предусмотреть.
– А ты можешь? – взорвалась Скотто, грозно надвигаясь на меня.
– Еще как, и с радостью прослежу, куда именно они направляются. Когда я только влез в эту заварушку, то думал, что она как-то связана с вывозом денег из России.
– С утечкой капиталов, – уточнил Банзер.
– Да, с ней. Но я ошибался. Все обстоит как раз наоборот. Дело не в оттоке, а в притоке денег. Россия очень нуждается в твердой валюте. У крупных компаний и главарей уголовных группировок она есть. Но, спасибо вашим сотрудникам, традиционные пути отмывания грязных денег – телеграфные переводы, всякие там чеки на предъявителя, анонимные банковские счета и тому подобное – становятся все более и более ненадежными. Следовательно, требуются новые…
– Какой же вы умница, Катков, что указали это нам, несмышленышам, – не выдержала Скотто.
– Помолчи, Гэбби, – резко одернул ее Банзер, – дай ему докончить мысль.
– По моему разумению, им нужен новый механизм отмывания денег, и Рабиноу, видимо, держит в руках ключ от него. Он научен горьким опытом и полон радужных надежд на будущее, к тому же на старости лет воспылал лояльностью к матери-родине. Что он решил сделать? Использовав заключенную и одобренную американским правительством сделку с Кубой, он учредил консорциум по строительству нефтегазопровода. И для этого вся грязная наличка, хранящаяся и гниющая в подвалах США, теперь может быть спокойненько перемещена в Россию и прибыльно вложена там во всякие начинания.