FIDES
Шрифт:
– Но… ведь это не Нина мне сказала «сообщи, мол, Снейпу, ты ведь тоже всё слышала», а… я сама, и то от отчаяния, – МакФорест снова стёрла появившиеся слезинки.
– Это ничего не меняет, – протянул Снейп в задумчивости. – Нина бы и не сказала, слишком серьёзно относится к клятвам. Хотя многие клятвы обходятся даже просто написанием того, что «нельзя сказать». Слабые, конечно, клятвы, но факт есть факт. Так а что же с идеей? Неужели Берни так толкает вперёд слизеринское прошлое, что он хотел выступить против “великого света” в лице долькоеда?
– Берни... был обижен за Слизерин. Потому и ушёл. А про свет. Вы же
– И чего же утверждал Берни, против “силы любви”?
– FIDES. “Верность”. Берни изучал много манускриптов об этом кольце, о палочках, о том, что должно случиться. О победе над злом с помощью именно этой палочки. Об уничтожении ей даров, потому что они приносят только зло. И правда, вдуматься, – кому принесли добро хоть мантия, хоть воскрешательный камень? И сказка подтверждает это.
“Ну... предположим, близнецам Уизли мнатия-невидимка принесла немало добра. В их понимании”, – мысленно отвлёкся Снейп, но сразу вернулся к повествованию Энди.
– А гравировка, – возможно это случайность, доставшаяся нам в наследство от кельтов. Но... в противовес Дамблдору это годилось как нельзя лучше.
– Но почему? Не слишком ли странное совпадение, – Снейп уже почти перестал удивляться, что девушка так долго говорит разумные и серьёзные вещи. Дело даже не в том, что она сквиб, просто Снейп уже привык считать её беспробудной пьяницей, “хорошо отдохнувшей” у дядюшки, а оказалось, что португалка провела там неплохую “разведывательную работу”, да и умудрилась столько запомнить, очевидно, со слов самого старика. И это не смотря на пьянство, скрыть которое было сложновато. Но устав удивляться крепости и силе воли молодой... практически маглы, Снейп внимал каждому её слову, ведь они могли помочь ему самому.
– Берни сказал, что любовь это ерунда. И Дамблдор с его Гриндевальдом ярчайший тому пример, – зло прошипела Энди. – хорошо ещё, что он никому не выдал старого козла с его тайной, а может, вовсе и не хорошо. Никто же не знает про Дамби и Гриндевальда, – фыркнула Энди, она-то знала всё лишь в будущем и из фанфиков. Но как она, читая фанфики ребёнком в Португалии, могла хоть на миг представить, что её родной дедушка дружил и с Дамблдором, и... с Гриндевальдом?
Снейп молчал, ожидая продолжения. Подробности личной жизни директора не волновали его ни на кнат.
– Главное – верность, – вот что он противопоставил лозунгам Дамби, – утеревшись, девушка подняла лицо, исполненное робкой торжественностью момента. – Его идеи были правее, и Дамблдор их не оценил. Ведь никто не мог быть правее “великого светлого”, тем более, какой-то лесной придурок с посохом. Дамблдор всю жизнь плёл интрижки, его слова расходились с делом, его идеи противоречили способам их исполнения. Любой это скажет, любой, и Вы, Северус, – девушка заговорила твёрдо и проникновенно, при этом громко, как на митинге, – Берни же утверждал, что главное быть верным как своим целям, так и пути, по которому идёшь к ним. Верным самому себе и своим убеждениям. Верным своему предназначению, – в её глазах будто зажглись маленькие факелы, так горячо она разделяла идеи дяди Берни, к тому же, она была верна своему времени, своему личному, пусть и невеликому, делу, и хотела вернуться, а эти лозунги словно придавали ей сил и надежду на благоприятный
Северус понимал её, но всё же устало потёр переносицу. Теперь в его жизни кроме старичка, двинутого на великой любви ради всеобщего блага, появился ещё один старичок, двинутый на грандиозной верности. И они зачем-то собирались победить друг друга. Или не собирались. Снейп настолько глубоко задумался, что в памяти всплыла даже картинка из магловского детства, где соседские мальчишки стреляли друг в друга из водяных пистолетиков, громко вопя о каких-то своих...”детских идеалах”. Снейп в таких развлечениях не участвовал, а с тех пор, как у одного из ребят в пистолетике неожиданно оказался кипяток, даже перестал присутствовать ради мерлинова покоя.
– Как видите, Северус, – голос Энди вырвал его из нелёгких мыслей, – речь тут не об одной любви и лимонных дольках.
– Вижу, мисс МакФорест, – Снейп поборол некоторое... стеснение и высказал мысль целиком, – вижу, что сумасшедших кукловодов становится больше.
Энди фыркнула, но молчаливо согласилась.
– Подождите, – новая догадка зельевара лишь сгустила темные облачка над их беседой, – но ведь палочки сделал Олливандер. И всего двадцать четыре года назад. Он сообщил мне лично. Если древнее кольцо существовало и сейчас наш неуч-маг счёл за него кольцо Нины, не спорьте, Энди, – быстро добавил Снейп в ответ на скривившуюся физиономию девушки, – неуч, который не может отличить магическое от простого и современного, потому как даже палочкой не владеет, но где же те старинные палочки? Они современные. И сделаны из древесины, принесённой Берни.
– Да, я знаю это. Палочки утрачены. Берни воссоздал комплект. Точнее, он дал полные указания мастеру, своему другу, Олливандеру. Древесина взята с дерева рода. Не с этого, что возле хижины, это бук. С какой-то друидской поляны у южного моря. Того самого, которое “и поглотит их навеки”, – напомнила Энди о “Свитке времён”, печально знакомом зельевару. – Берни искренне верил, что его идею получится осуществить. А ещё он... он уже путешествовал во времени.
Северус, проникшийся необходимостью разговора с Берни, предпочёл проглотить услышанное до поры, и задал более важный вопрос.
– Как он... вообще узнал про кольцо Нины? Она ведь... далеко нездешняя.
Энди замялась с ответом, но высказать предположения ей помешал шум из гостиной. Нина проснулась и звала Снейпа.
– Идите в гостевую, пока я буду у Нины. Живо, – скомандовал Снейп, вылетая из кухни со скоростью “нимбуса”.
Блондинка вышла, когда он уселся рядом с девушкой, и спокойно прошла по лестнице, радуясь, что сложенный диван развёрнут к двери. Ей даже хватило наглости задержаться на верхней площадке,а не уйти в комнату. К тому же, она помнила про скрипучую дверь.
Но разговора пары она всё же не слышала. Кроме самого конца, где Снейп съязвил, что “ради их же блага” ему необходимо срочно отбыть в Шотландию и поговорить с Берни.
На этом месте Энди не смолчала и крикнула с лестницы:
– Северус, Берни сейчас в Хоге... – она почти пожалела о сказанном, потому что Нина начала орать, что “больше не желает видеть эту сволочь возле себя и Снейпа, и всё равно их общению скоро пришёл бы конец”, почему, правда, Нина не уточняла. В отличие от Энди. Но так же, как и та, пафосно заявила, – “неделей больше, неделей меньше, не вижу разницы”.