Фиеста в Кала Фуэрте
Шрифт:
Гордиться ему, честно говоря, особенно было нечем. За долгие годы он обидел и оскорбил слишком много людей, а прошлая ночь в этом смысле оказалась рекордной, и вспоминать это было невыносимо. Тем не менее ничто не могло испортить его приподнятое настроение.
Я привык к ее лицу...
Пластинка кончилась, и Джордж вошел в дом, чтобы ее перевернуть. Закрыв крышку проигрывателя, он позвал:
— Хуанита!
Она размешивала
— Se~nor?
— Хуанита, ты знала, что Пепе, муж Марии, вчера возил сеньориту в аэропорт?
— Si, se~nor, — ответила Хуанита, не поднимая головы.
— Он тебе сказал, что привез сеньориту обратно?
— Si, se~nor. Вся деревня об этом знает.
Джордж вздохнул, но расспросов не прекратил.
— А Пепе говорил, что сеньорита потеряла паспорт?
— Он не знал, что она его потеряла. Просто паспорта у нее не было.
— Но она разговаривала с гвардейцами в аэропорту?
— Не знаю. — Хуанита налила кипяток в кофейник.
— Хуанита... — Поскольку Хуанита не повернулась, Джордж положил руку ей на плечо и, когда она на него посмотрела, к своему изумлению, увидел, что ее темные глаза сверкают от смеха. — Хуанита... сеньорита не моя дочь.
— No, se~nor, — серьезно подтвердила Хуанита.
— Только не говори, что ты это знала.
Хуанита пожала плечами.
— Пепе считает, что она вела себя не как ваша дочь.
— А как?
— Она была ужасно расстроена.
— Хуанита, она мне не дочь, а племянница.
— Si, se~nor.
— Скажи об этом Марии, ладно? А Мария пускай скажет Томеу, а Томеу — Розите, а Розита — Рудольфо... — Оба рассмеялись. — Я не вру, Хуанита. Но это и не совсем правда.
— Не беспокойтесь, сеньор. Дочка, племянница... — Хуанита пожала плечами, словно этот предмет не заслуживал обсуждения. — Главное, что сеньор — друг Кала Фуэрте. Все остальное неважно.
Такое красноречие было несвойственно Хуаните, и Джордж так растрогался, что готов был ее расцеловать, но побоялся смутить и поспешно сказал, что умирает с голоду. В одиночестве ему сидеть не хотелось, поэтому он пошел к Хуаните на кухню и заглянул в хлебницу, рассчитывая найти какую-нибудь горбушку, которую можно намазать маслом и абрикосовым джемом.
В хлебнице, как обычно, полно было хлеба, в основном уже зачерствевшего.
— Безобразие, — укоризненно сказал Джордж. — Гляди: хлеб уже позеленел. — И в доказательство перевернул хлебницу вверх дном; куски посыпались на пол. После того, как выпала последняя заплесневелая корка, на пол спланировал лист белой бумаги, который Хуанита постелила на дно, а за ним — тоненькая темно-синяя книжечка.
Она упала между Джорджем и Хуанитой, и оба недоуменно уставились друг на друга, готовые обменяться взаимными обвинениями.
— Что это?
Джордж поднял книжечку, повертел в руках.
— Это паспорт. Британский паспорт.
— Чей?
— Я думаю, сеньориты.
Джордж решил начать не с начала,
Стук был очень деликатный, и тарахтенье пишущей машинки его заглушило. Минуту спустя дверь приоткрылась; Джордж краем глаза это заметил и повернул голову, не отрывая пальцев от клавиатуры.
В дверях стоял высокий и очень красивый молодой человек. На нем был строгий темный костюм, белая рубашка с крахмальным воротничком, галстук; выглядел незнакомец чертовски самоуверенным и спокойным.
— Простите, если я помешал, но на мой стук никто не ответил, — сказал он. — Это Каса Барко?
— Да.
— В таком случае вы — Джордж Даер.
— Совершенно верно. — Джордж встал.
— Меня зовут Родни Экленд. — Молодой человек, видимо, счел неудобным продолжать разговор, не представившись, и подошел к столу, чтобы пожать Джорджу руку. — Доброе утро.
«Крепкое рукопожатие. Прямой проницательный взгляд. Солидный человек, — отметил про себя Джордж. И невольно подумал, сам устыдившись этой мысли: — Жуткий зануда».
— Я не ошибся, Селина Брюс здесь остановилась?
— Да. — Родни огляделся с немым вопросом в глазах. — Она сейчас купается.
— Купается... В таком случае, позвольте кое-что вам объяснить. Я — адвокат мисс Брюс. — Джордж молчал. — Боюсь, отчасти я виноват в том, что она затеяла эту поездку. Именно я дал ей вашу книгу, а она, увидев фотографию, возомнила, что вы — ее отец. Мы с ней это обсуждали: она решила вас разыскать и попросила составить ей компанию, но, к сожалению, мне предстояла деловая поездка в Боурнмаут для встречи с очень важным клиентом, которую я не смог отменить, когда же вернулся в Лондон, оказалось, что Селина уже три или четыре дня как уехала. Ну и я, естественно, сел на первый же самолет и... короче, собираюсь ее отсюда забрать. — Мужчины внимательно изучали друг друга. Помолчав, Родни добавил: — Вы, конечно же, не ее отец.
— Нет. Ее отца нет в живых.
— Сходство, однако, поразительное. Даже я заметил.
— Джерри Даусон — мой дальний родственник.
— Удивительное совпадение!
— Да, — сказал Джордж. — Удивительное.
Родни, кажется, впервые чуточку смутился.
— Мистер Даер, мне неизвестны обстоятельства этого... довольно неординарного визита; я даже не знаю, что вам Селина о себе рассказала. Ей всегда страшно хотелось... я бы это назвал навязчивой идеей... иметь отца. Она воспитывалась у бабушки, и ее детство было, мягко говоря...