Фиеста в Сан-Антонио
Шрифт:
Коултер подошел ближе, и Трейвис отодвинул Натали в сторону, заслоняя ее своим телом.
— Только через мой труп, — сказал он, как всегда, спокойно и тихо.
— Не надо меня пугать, Маккри, — предупредил Коултер. — Мне приходилось справляться с мужчинами покрупнее и посильнее вас.
— Ну что ж, попробуйте. Я слишком долго не вмешивался, наблюдая за тем, как вы унижали ее, вытирали об нее свои грязные ноги. Больше я не намерен молчать.
— Трейвис, пожалуйста! — Натали схватила его за рукав, пытаясь удержать, чувствуя, как
— Ах, вы молчали! — Рот Коултера скривился в усмешке. — Может быть, вы молчали потому, что обнимали и целовали ее?
Он сделал угрожающий жест и шагнул вперед. Натали вырвалась из рук Трейвиса, пытавшегося удержать ее и заслонить собой, и забежала вперед. Она уперлась руками в его широкую грудь, чтобы остановить его.
— Прекратите! Оба! — кричала она в отчаянии. Но, взглянув на мужчин, поняла, что они ее не слышат.
— Я убил бы вас за то, что вы сказали, если б не боялся, что Натали меня возненавидит, — сказал Трейвис.
— Вы что, собираетесь отрицать, что целовали ее? Напрасно, она во всем призналась.
— Да, он один раз поцеловал меня! — крикнула Натали в отчаянной попытке предотвратить эту бессмысленную драку. — Но совсем не так, как ты думаешь! — Она почувствовала, как Трейвис вдруг замер.
— Разве вам не все равно, Коултер, что ваша жена нравится другому мужчине? — Карие глаза Трейвиса пристально изучали Коултера. — Вы, кажется, ничего не имели против, когда мужчины заигрывали с вашей первой женой. Почему же вас так беспокоит, что мне нравится Натали? Или боитесь, что я тоже могу ей понравиться?
— Она останется со мной, — рычал Коултер, грозно наступая. Свет упал на его лицо, глаза сверкали, как клинок занесенной шпаги. — Если вы задумали убежать вместе, то знайте, ничего у вас не выйдет. Я найду вас повсюду.
— Коултер, какая разница — одной женщиной больше, одной меньше? — продолжал издеваться Трейвис.
— Прочь с дороги, Натали, — потребовал Коултер сдавленным голосом, в котором звучала угроза.
— Нет, — сказала она сначала тихо, потом повторила громче: — Нет! — Трейвис не пытался остановить ее. Натали бросилась к Коултеру и, как кошка, вцепилась в него. — Я не позволю вам драться!
Одним небрежным движением Коултер освободился от ее цепких пальцев. Полоснув своим злым взглядом по ее лицу, он схватил ее за плечи и, насмехаясь над ее жалкой по-пыткой остановить его, холодно произнес:
— Тебе не удастся защитить его.
— Слепой дурак, она хочет защитить вас, а не меня, — сказал Трейвис с горькой усмешкой.
Коултер выругался и перевел взгляд с Натали на Трейвиса.
— Так я вам и поверил!
— Кажется, вы стали таким же, как все мы, смертные, Коултер? — с тяжелым вздохом произнес Трейвис. Напряжение схватки, казалось, спало. — Похоже, вы спустились на землю с заоблачных высот и поняли, что значит любить до умопомрачения.
У Натали дух захватило, когда она услышала эти слова; она не могла в это поверить. Она с сомнением посмотрела на Коултера, который еще крепче сжал ее плечо, и увидела, как на его обычно бесстрастном суровом лице отразилась невероятная боль. Он смотрел поверх ее головы на Трейвиса.
— Это правда? — прошептала Натали. Она всем телом прильнула к Коултеру, не обращая внимания на боль в плече, которое он крепко сжимал. — О Коултер, неужели это правда? Ты меня любишь?
Он посмотрел в обращенное к нему лицо Натали. Взгляд его выражал страстное желание. Он прижал ее к своей груди так крепко, что Натали задохнулась. Подбородком и щекой Коултер терся о ее волосы.
— Да, — стонал Коултер, — да, я люблю тебя, Натали.
Все ее тело сотрясалось от рыданий. Это были слезы счастья. Свершилось то, что казалось невозможным. Натали не могла говорить от переполнявших ее чувств и молча наслаждалась объятиями Коултера.
Но в следующее мгновение он с силой оттолкнул ее от себя и скрылся в тени деревьев, даже не оглянувшись. От неожиданности Натали застыла, с недоумением глядя ему вслед.
— Я думал, что его уже ничем не проймешь, — услышала она голос Трейвиса. — Без вас, Натали, он погибнет.
Его карие глаза смотрели на нее с болью.
— А вы? — В эту минуту Натали забыла о своем счастье. Ей было жаль Трейвиса. — Что собираетесь делать вы?
— Буду жить, — сказал он с печальной улыбкой. — Я ведь только смотрел на вас издали, и мне не придется страдать от воспоминаний, я никогда не обнимал вас так, как мне того хотелось.
— Вы можете остаться здесь, — прошептала она.
— Да, знаю, — вздохнул Трейвис, превозмогая боль. — Но я скопил немного денег и хочу начать свое дело.
— Желаю вам удачи.
Трейвис повернулся к своему пикапу.
— Коултер ушел, чтобы не мешать вам. Раньше он никогда ни с кем не считался и ставил свои интересы превыше всего. Не мучайте его больше, Натали.
Ноги уже сами несли ее к дому.
— Прощайте, Трейвис, — проговорила Натали сдавленным голосом и побежала.
Сила ее любви была так велика, что ей казалось, будто она летит по воздуху. Она с разбега толкнула входную дверь и замерла на пороге, встретившись взглядом с Коултером. В его глазах была боль.
— Я знал, что ты не уедешь без Рики, — сказал он, отворачиваясь. — Но молю Бога, чтобы он дал мне силы отпустить тебя.
Послышался шум удаляющегося по дороге пикапа.
— Трейвис уехал, — тихо промолвила Натали. — Я остаюсь и никогда больше не встречусь с ним. Я и не собиралась никуда уезжать.
— За кого ты меня принимаешь? За дурака? — взорвался Коултер. Его глаза сверкали от возмущения. — Утром, когда я спустился вниз, чтобы позавтракать, я думал, меня ждет твоя любовь, я услышал, как ты сказала Трейвису, что любишь его и никакие деньги для тебя значения не имеют. Я видел твои глаза, в них было столько нежности, когда он тебя поцеловал.