Фигляр дьявола
Шрифт:
— Я подаю на апелляцию! — вскочил со своего места Питер Бейкер — очень способный и умный адвокат ИРА, который отказался от высокооплачиваемой работы в Брюсселе ради того, чтобы, как говорили, вести свою борьбу в области правосудия.
— Мотивы для апелляций исчерпаны, мистер Бейкер. Все. Я подпишу бумаги. Отведите его в тюрьму, но постарайтесь не упустить, как это сделали лондонские полицейские. Заседание закрыто, слушание следующего дела завтра утром.
В телевизионных новостях в Лондоне только и говорилось об этом. Слава Богу. Наконец-то ирландский суд повел себя как цивилизованный орган правосудия, стал выдавать этих скотов из ИРА, чтобы они получали бы по заслугам. «Теперь им негде укрыться», — возвестила на следующее
Судья Пирсон был популярной личностью в уставшей от террора Великобритании и отчасти Северной Ирландии. В то время как Лондон начал передавать шестичасовые новости, справедливый судья ловил рыбу на удочку в небольшом ручье, протекавшем между пологими холмами в окрестностях Брея в графстве Уиклоу. Его спутником был бородатый, куривший трубку человек с Севера, обладавший такой же спокойной уверенностью, как и Доминик Макмарраф. И, конечно, подобной же уверенностью обладал и судья Юджин Пирсон. Потому что в одном они были совершенно схожи — все они принадлежали к ИРА, хотя брошенный на произвол судьбы Доминик так никогда и не узнал об этом.
Мужчина с Севера, куривший трубку, выбил ее о каблук и теперь смотрел на медленно текущие воды ручья, мох и водоросли, покрывавшие коричневые и серо-голубые камни внизу, восхищаясь чистотой русла. Вверху над головой, на ветке высокой березы засвистел черный дрозд, потом его свист и еще свист кроншнепа послышались в поле. Пятерых надежных ребят, одетых в обычную одежду деревенских рабочих, которые спрятались среди деревьев, следя за тем, чтобы никто не нарушил уединение судьи и его гостя, совсем не было видно.
— Как Мараид? — спросил мужчина, разглядывая трубку.
— Отлично.
— А Сиобан?..
— Как всегда независима.
Мужчина с Севера — а это был начальник штаба ИРА — достал кисет из кармана удобной твидовой куртки.
— Юджин, мы начинаем испытывать недостаток в деньгах.
— О какой сумме идет речь?..
— В зависимости от расходов. Если мы хотим продолжать действовать так, как действовали на протяжении последних двадцати лет, то, возможно, хватит нескольких сот тысяч. Но если Совет будет настаивать на активизации деятельности в ближайшие несколько лет, то речь может идти, пожалуй, и о четырех миллионах.
Пирсон понимал, что под активизацией деятельности начальник штаба подразумевает взрывы бомб и убийства не только на территории Великобритании, но и в странах Европы, да и вообще везде, где британским интересам может быть нанесен ощутимый ущерб. Погибнет много людей, и правительство Соединенного Королевства окажется вынужденным сесть за стол переговоров. В результате будет достигнуто соглашение о выводе войск из Северной Ирландии, и таким образом двадцать лет вооруженной борьбы не пропадут даром. Юджин Пирсон был здравомыслящим и порядочным человеком, он считал себя патриотом, но не верил, что ИРА сможет долго продолжать свою борьбу. Симпатии к ней охладевали месяц за месяцем. Ливийский лидер Каддафи предоставил ИРА тонны взрывчатки «Семтекс», оружие, боеприпасы, и сейчас все это надежно спрятано в подземных бункерах на территории Ирландии, а часть — в потайных хранилищах в Англии и на континенте. Но большая часть оружия будет ржаветь и приходить в негодность, пока не соберут необходимые суммы для оплаты тайных агентов, безопасных квартир, машин и разъездов.
— Фонды истощаются. От северян вряд ли можно ожидать больше нескольких сот тысяч. Крах Восточного блока вообще катастрофа, а наши друзья арабы с Ближнего Востока скупятся.
Пирсон знал об этом. Он посмотрел, как гость из Белфаста раскуривает трубку, подумав при этом, к чему приведет их беседа. Она должна быть очень серьезной, потому что подобные встречи сводились до минимума по вполне понятным причинам безопасности.
— Юджин, я хочу, чтобы ты встретился с человеком из Боготы.
Пирсон вздохнул. Если дело касалось крупных нелегальных финансовых средств, то все дороги неизменно вели в Колумбию.
— Но мы же не связываемся с деньгами, выручаемыми от продажи наркотиков.
Он посмотрел на крупную форель, медленно двигавшуюся в ручье к берегу и не обращавшую никакого внимания на мушку, предлагаемую ей в качестве наживки.
— Ты просто встреться с ним. Сделаешь, а..? Этот человек имеет доступ к миллионам. К деньгам, а не к наркотикам. Человек чистый и умеет держать язык за зубами. Наш агент в Майами проверял его.
— Богота для меня означает кокаин. Наше движение не может запятнать себя наркотиками, Брендан, и это моя твердая позиция.
Хотя судья был убежденным, активным и наиболее законспирированным сторонником ИРА, он не испытывал угрызений совести, потому что одновременно с этим оставался порядочным человеком, способным блюстителем закона и его места в ирландском обществе.
Брендан Кейси раскурил трубку, наполнив окружающий теплый июньский воздух запахом ароматного табака. Когда спичка начала уже обжигать пальцы, он отшвырнул ее в ручей.
— Я переговорил с четырьмя мудрыми людьми. Будь в следующее воскресенье в семь часов в баре отеля «Георг V» в Париже. Этого парня зовут сеньор Рестрепо. Выслушай его, Юджин. Хотя бы послушай, что он хочет сказать…
Пирсон занимал равное положение с Кейси в Совете ИРА, но не принимал непосредственного участия в вооруженной борьбе. Вклад Пирсона в общее дело заключался во всесторонней оценке того, каким образом террористическое движение должно развиваться, не теряя при этом симпатии и получая поддержку определенных кругов на родине и в мире. И Пирсон подтвердил, что обладает здравой и точной интуицией. Но Кейси был выходцем из ирландского гетто, он убил своего первого британского солдата в возрасте шестнадцати лет. В двадцать лет он командовал «Бригадой Белфаста», отсидел три года в тюрьме, в составе делегации «временных» [2] участвовал в секретных переговорах с британским правительством, проходивших в красивом особняке на Чейни-уок в лондонском районе Челси, снова вернулся к вооруженной борьбе, а затем занял высокий пост в политической иерархии партии Шинн фейн. Уверенный в себе, не знающий отдыха, с горящими глазами, он очень хорошо вписался в борьбу, которую вели средства массовой информации, и примерно тогда же начал курить трубку. И вот теперь он — влиятельная фигура в ИРА. И если кто-то становился на его пути, Пирсон не сомневался, останется ли в таком случае тот человек в живых. Это было ясно, как дважды два — четыре.
2
Члены и сторонники «временного» крыла партии Шинн фейн выступают за объединение Ирландии путем вооруженной борьбы и террора.
Черный дрозд был, безусловно, редкой птицей на Даунинг-стрит в Лондоне. Но действительно ли это черный дрозд? Дэвид Джардин отнюдь не был экспертом по черным дроздам. На самом деле это мог быть соловей, хотя Дэвид не был уверен, поют ли соловьи в три часа дня. Джардин не был также экспертом и по Даунинг-стрит, 10. [3] Полем его деятельности являлась активная разведка, которую секретная разведывательная служба Великобритании называла «отрезанным ломтем», потому что агентов этой разведки при провале убивали. А может быть, это был воробей, но разве воробьи могут так хорошо петь? Нет, они чирикают, это известно каждому дураку. Боже мой! Премьер-министр только что задал ему вопрос. Уже два года Джардин курировал Южную Америку, и за это время седьмой раз находился на Даунинг-стрит, 10. И вот теперь замечтался. Он встретил вопросительный взгляд премьер-министра и в свою очередь вежливо посмотрел на него.
3
Лондонская резиденция премьер-министра.