Фигляр дьявола
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду?
— Мне ясно, что здесь дело в грязном кокаине. Преступление по статье сорок четыре, подлежит расследованию в моем отделе. Пришли нам копию, Гарсиа, и сделай пометку, что это для меня.
Стройный полицейский-испанец расценил это просто как насилие.
— Ведь ты же сказал, что не будет никаких записей!
— Я тебя обманул. А теперь поднимай задницу и занимайся своей чертовой работой. Я вынужден был приложиться своими губами к губам этой мертвой наркоманки, когда на них была еще теплая рвота. Так что кто-то ответит за это передо мной. И перед ней. — Сержант внимательно посмотрел на носок левого ботинка. — А теперь тебе пора идти.
— Разумеется.
2
Венецианская Шлюха
Джардин поморгал глазами, вновь сосредоточиваясь на чтении сорок третьей страницы из 108-страничного досье PDW 8/5009—КИТС, которую просматривал уже в одиннадцатый раз.
«Он свободно разъезжает по департаменту Антьокия, и без преувеличения можно сказать, что местные крестьяне считают его героической личностью. Имея огромный доход — около 24 миллионов долларов США в неделю, может позволить себе широкие жесты и строит школы, дома, больницы и, конечно, футбольные стадионы.
Пабло Энвигадо считается самым кровавым головорезом и самонадеянным выскочкой среди семей в Кали и Боготе, которые говорят, что ведут свой род от конкистадоров, завоевавших Южную Америку в XVI и XVII веках и смешавшихся затем с индейцами и испанскими искателями приключений, чьи потомки в настоящее время заселяют субконтинент».
Спасибо за урок истории, Джайлс. Джардин улыбнулся при мысли о Джайлсе Аберкромби, напряженно трудившемся в столице Эквадора Кито на втором этаже посольства Великобритании. Здание посольства построено в старом испанском колониальном стиле, со ставнями, оштукатуренное, с вращающимися вентиляторами и начищенными до блеска деревянными полами. Джайлсу тридцать два года, а впервые он обратил на себя внимание «фирмы» в шестнадцать лет. В то время он учился в одной из респектабельных старинных английских школ-интернатов, из которых выпускаются торговцы недвижимостью, гвардейцы Королевского конного полка, ленивые и смешные составители рекламных объявлений, разъездные страховые агенты, продавцы книжных магазинов. Джардин еще подумал о том, что несколько подобных школ выпускали даже врачей. В школе, где учился Джайлс, классическую литературу преподавал человек, прошлого которого никто не знал. Этот учитель целых восемнадцать лет работал на «фирму», но резиновые дубинки и электроды следователей из латвийского КГБ сделали его непригодным для дальнейшей службы. Именно этот джентльмен сразу понял, что молодому Аберкромби не суждено стать ни торговцем недвижимостью, ни даже гвардейцем. Джайлс закончил Манчестерский университет, какое-то время работал в известной испанской пароходной компании, а теперь, занимая пост первого секретаря посольства Великобритании в Эквадоре, работал под дипломатическим прикрытием на людей из стеклянного здания, под которым когда-то примостилась заправочная станция.
— Сэр, — громко позвала Хетер.
Джардин отодвинул досье, выгнул больную спину, прижавшись несколько раз к спинке кресла, затем снял очки, которыми пользовался во время чтения, и посмотрел на секретаршу.
— Который час?
— Десять минут восьмого.
Хетер завербовали в колледже Мар в шотландском городке Трун. Джардин знал, что она страстно мечтала о какой-нибудь руководящей должности, но пока не было возможности найти человека, который оплатил бы ее обучение в университете, ее мечте не суждено сбыться. Однако юность не знает преград, и Хетер, которая была достаточно умной, чтобы понимать, что к чему, поверила, что в этом здании взмахнут волшебной палочкой, оценят ее и допустят в мир настоящих секретов. Боже, бедная Хетер, но… примерно то же самое произошло и с Джайлсом Аберкромби.
— Боже, ты ведь не отпустила этих людей домой? Они долго ждут?
— С шести. Я выдала им малозначительный материал и попросила ознакомиться с ним. А еще несколько карт Колумбии и досье с подборкой информации прессы. Так что они думают, что задержались исключительно по делу.
Джардин одобрительно посмотрел на секретаршу.
— Отлично сделано…
— Это было нетрудно, сэр.
Хетер повернулась и вышла из кабинета, слегка покраснев от гордости.
В офис Джардина входили узел связи и две оперативные комнаты, разделенные перегородками на квадратные кабинки, расположенные вдоль стен. В каждой кабинке лежит свой набор карт, блокнотов, ручек, скрепок. Они напоминали Джардину лошадиные стойла частной школы Дорсет, где в третьем классе учился его сын Эндрю. Имелся и зал для совещаний, где принимали чиновников из Министерства иностранных дел, Министерства обороны, ЦРУ, секретной службы и Кабинета министров, но, естественно, не одновременно, потому что это было бы слишком нахально. Чрезвычайно ограниченный круг людей попадал в личный кабинет Джардина, охраняемый от нежданных посетителей Хетер, бдительно стоящей на посту в маленькой приемной. Попадали к Джардину только начальники отделов, заместитель шефа и, конечно же, сам шеф, хотя на практике обычно самого Дэвида Джардина вызывали в офис, расположенный на самом верху здания, для встречи с шефом Стивеном Маккрейем — сэром Стивеном.
Если зал для совещаний пустовал, то он служил сотрудникам офиса своего рода клубом, они чувствовали себя уютно среди развешанных по стенам карт, классных досок, экранов, магнитофонов. В одном из картотечных шкафов держали джин, виски, пиво и херес. В ящике стола под картой района Анд хранились стаканы и чайные салфетки, на которых было написано на гэльском языке: «Подарок из Бангора». Эти салфетки привезла миссис Браунлоу из одной из своих летних поездок во время отпуска.
В зале сидели скромно одетые, со скучающим выражением на лицах трое мужчин и женщина. Они посмотрели на Джардина, который закрыл за собой дверь, осторожно прошел мимо них, словно боялся нарушить благоговейную тишину, и открыл ящик картотечного шкафа, в котором стоял холодильник для пикников. Дэвид достал из холодильника бутылку пива «Дос Эквис», ловко откупорил крышку об угол шкафа и повернулся лицом к присутствующим.
— Давайте помолимся. — Его начальственный голос прозвучал мрачно. — Давайте помолимся за молодого человека, обладающего инстинктом выживания лисицы, хитрого, как Дженис Чизолм, из отдела оперативных расходов, умеющего менять внешность, как хамелеон, обладающего памятью, как у тещи, интеллектом средневекового дона… свободно говорящего на двух языках, особенно на испанском, на котором говорят в Южной Америке.
Джардин задумчиво потер горлышком бутылки подбородок, разглядывая папки с досье, лежащие на столах перед участниками собранной группы, чтением которых был занят каждый из них. В группу входили Билл Дженкинз — начальник оперативного отдела, Кейт Говард — из отдела кадров (вербовка и планирование), Ронни Шабодо — из отдела специальных проектов и Тони Льюис, отвечающий за безопасность в отделе «Вест-8», как официально именовалась в офисе Южная Америка.
Кейт еще некоторое время продолжала читать лежащее перед ней досье, ее очки в пластмассовой оправе сползли на кончик носа. В Оксфордском университете Кейт входила в команду гребцов, привыкла рваться к победе, несмотря на встречный ветер и волны, и вот сейчас она тоже согнулась в напряжении, заставляя себя дочитать до конца досье «Контакты между подлежащими выдаче преступниками и колумбийскими официальными и неофициальными лицами», явно не обращая внимания на присутствие опоздавшего на два часа куратора Южной Америки. Остальные знали, что Кейт любит подчеркивать свою ученую степень в области психологии поведения, поэтому обменялись взглядами и продолжали терпеливо ждать.
Джардин подул на бутылку с мексиканским пивом и заткнул горлышко подбородком, будто решив для себя не утолять жажду, пока Кейт не закончит чтения. Забавная сценка.
Наконец она подняла глаза, средним пальцем левой руки водрузила очки на переносицу и, близоруко щурясь, остановила свои умные глаза на Джардине. В ее взгляде также сквозил умеренный интерес, обусловленный теми историями из его личной жизни, которые она слышала.
Джардин прислонился спиной к карте Анд, зажав бутылку двумя руками.
— Объектом беседы является Китс, такой причудливый псевдоним присвоила Пабло Энвигадо миссис Браунлоу. У Очоа кличка Шелли, у остальных — Милтон, Браунинг и Вордсворт. Но Коулриджа среди них нет…
— Коулридж? — удивился Тони Льюис, сверяясь со своими записями.
— Это шутка, — подала голос Кейт.
— Понимаешь, Сэмьюэл Тейлор Коулридж курил опиум, — вмешался Шабодо, отодвигая кресло от стола и вытягивая ноги. Он сцепил пальцы и начал медленно вытягивать руки, при этом раздался хруст, похожий на радиопомехи.