Фиктивная мама для дочери чудовища
Шрифт:
Неужели она не должна была делать всего этого?
Мне кажется, что любая девушка на её месте повела себя именно так.
Вот только Лиза не любая.
Она особенная.
Думаю о том, что между нами разница в возрасте семь с половиной лет, и ей нужен другой мужчина, более молодой, перспективный, без детей в довесок. Я выигрываю только по одному пункту: я перспективный, выгодная партия… Пусть и понимаю, что если Лиза выберет меня из-за этого, я не смогу так жить, потому что буду желать любви, ответных чувств, которых никогда не испытывала ко мне Диана.
Воспоминания об умершей жене заставляют меня стиснуть зубы и сжать руки в кулаки.
— Папа, не руг-г-гайся с ней! — хмурится Алиса и начинает заикаться.
Раньше она не заикалась кажется, впрочем, долго она и не говорила… Сейчас всё будет в новинку. Я открываю рот, чтобы ответить, но Лиза снова опережает меня, найдя выход из ситуации.
— Солнышко, папа не ругается! Я на него ничуть не обиделась ведь! Папа всё правильно сказал: он должен решать свои дела сам… И наши тоже! — Лиза хихикает, и я понимаю, что она делает это через боль.
Думал, что прогулка будет наполнена счастьем и искрящимися улыбками, а вместо этого чувствую себя каким-то идиотом, испортившим всё. Ещё и это сообщение никак не выходит из головы, из-за чего я на взводе.
— Я схожу в туалет! — поднимается на ноги Лиза.
Я понимаю, что она просто хочет перевести дух и успокоиться, и отвечаю ей лёгким кивком. Теплоход медленно движется, и люди уже начинают собираться у борта, чтобы полюбоваться красивыми видами. Меня немного укачивает, поэтому я решаю посмотреть на воду.
— Хочешь полюбоваться водичкой? — спрашиваю я.
— Да! — улыбается Алиса.
Мы встаём из-за стола и идём к тому краю, около которого меньше людей. Дочь держится за перила и смотрит на воду, а в её взгляде плещется столько восхищения, что теперь я хочу взять её на море. Телефон снова пиликает в кармане, я достаю его и утыкаюсь в экран. Сверлю его взглядом всего несколько секунд, уверенный в том, что звонит тёща, но это не она.
Олег.
— Да, — отвечаю я и отхожу на пару метров от дочери, чтобы она не услышала разговор.
— Слушай, Марат, кое-что удалось найти на твою тёщу…
Визг из-за спины заставляет резко обернуться. Двое дерущихся скатываются в нашу сторону и толкают Алиску, успевшую залезть на деревянные ящики, которых я не заметил сразу. Телефон выпадает из рук, когда дочь переваливается за борт и начинает испуганно кричать. Шок схватывает всё тело сильнейшей судорогой, и я теряюсь. Мимо пролетает Лиза и перемахивает через борт. Мне кажется, что я попал в прошлое, когда точно так же ничего не успел сделать…
Глава 17. Лиза
— Я не понимаю, как всё произошло! — говорю я, кутаясь в тёплый плед, который мне принёс кто-то из персонала теплохода.
Меня всю трясёт от холода, стоит только ветерку пройтись по коже или попасть в моё «укрытие». Я чувствую себя мокрой тряпкой, которую кто-то долго и упорно поливал водой. Вода стекает по ногам, и плед уже практически не защищает: мне кажется, что он насквозь пропитался, и теперь такой же мокрый, как и я сама.
Алису быстро переодели в сухую одежду, которую я догадалась положить в сумку и взять с собой на всякий случай, потому что сестра постоянно так делала. Ксюша каждый раз брала чистые вещи, когда шла с детьми на прогулку, и говорила, что это малышня — никогда не знаешь, что они учудят. Наверное, именно по этой причине я собрала сумку и для Алисы, и сделала это очень кстати.
Теплоход возвращается обратно, потому что мы с Алисой нуждаемся в осмотре. Девочка не пострадала, скорее, просто испугалась, а вот я до сих пор не могу прийти в себя.
Зубы стучат друг о дружку, а ноги пор сводит судорогой, хоть меня давно вытащили из воды.
Когда бросалась в реку, чтобы спасти ребёнка, сама не знаю, чем думала, потому что плаваю я не особо хорошо. Следовало дать возможность более опытным пловцам проявить себя. В конце концов, рядом с Алисой находился её отец. Не понимаю, почему Марат ничего не сделал, почему не бросился за своей дочерью, и как так получилось, что он стоял рядом, а она упала в воду?..
Как такое, вообще, могло случиться?
Мы с ним почти не говорим, а мужчина неустанно обнимает Алису, поглядывая на меня взглядом побитого пса.
Я даже толком не помню, как добираемся до дома, и как я переодеваюсь. В себя прихожу только тогда, когда сижу с кружкой горячего чая в руках и смотрю на поверхность, с которой медленно поднимается пар. Мне казалось, что я успела согреться, но время от времени плечи всё равно передёргиваются.
— Я уже уложил Алису! — виноватым тоном выдаёт Марат и переминается с ноги на ногу, не решаясь сесть за стол вместе со мной.
Весь день пролетел, и я даже не заметила как… До сих пор сердце не на месте, а все мысли возвращаются к тому моменту, когда я вышла из туалета и увидела падающую за борт Алису. Что было бы, если я немного задержалась? Руки начинают трястись. Не следовало мне снова думать об этом! Страшно даже представить, что я опоздала… Общая слабость делает тело похожим на вату. Меня немного знобит, но в целом состояние вроде бы нормальное, и я очень рассчитываю, что не заболею.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Марат, пытаясь вывести меня на разговор, потому что я ничего не ответила на его первую фразу.
Я пожимаю плечами ему в ответ.
— Лодыжку тянет… В целом всё вроде бы хорошо.
Мне хочется спросить, почему отец не бросился на спасение своей дочери, но я не делаю этого — у каждого поступка должна быть своя причина. Не так важно, почему он не бросился в воду, важнее то, что девочку удалось спасти. Не та сейчас ситуация, чтобы препираться и обвинять кого-то в том, что он чего-то не сделал.
Марат всё-таки приближается, садится в углу стола и пытается заглянуть мне в глаза. Я позволяю ему сделать это, и наши взгляды скрещиваются. Губы мужчины трогает едва заметная тень улыбки.