Фиктивная жена для миллиардера

Алвин Лана

Самой стало смешно, как подумала об этом. «Все-таки рановато мне дома сидеть, не все творческие амбиции реализовала», — решила про себя. Но тут же вспомнила о времени: его до встречи с адвокатами осталось совсем мало.

— Сергей Вадимович, у меня к вам одна просьба. Скажите адвокатам, что вы требуете встречи с их заказчиками. Хотите, мол, посмотреть им в глаза и кое-что обсудить с глазу на глаз.

— Да я не против, а что обсудить?

— Например, что вам нужно понять, как решится вопрос с деньгами. Они ведь целиком поступят

на счет вашей тётушки, верно?

— Да.

— Но ведь вы же сами знаете ее состояние здоровья.

— Да, только диагноз ей официально никто не ставил. То есть мы-то внутри семьи знаем, что у нее деменция, пока еще не сильная, но прогрессирует. А к докторам не водили, поскольку она категорически отказывается, — сказал Марецкий.

— В этом и суть. Она подпишет документы, получит деньги, а потом как вы до них доберетесь, если с ней что-то, не дай Бог конечно, случится? — спросила я. — У нее есть кроме вас другие наследники?

— Нет, я один.

— Значит, вам придется ждать полгода, прежде чем вступите в право наследования. Но мне кажется, что когда вы получите эти деньги, ваша жена подаст на развод. Вы же сами сказали, что отношения между вами, мягко говоря, не очень.

— Еще как не очень. Что же мне делать? — растерянно спросил Марецкий.

— Выход один: оформить дарственную на своё имя.

— И что это мне даст? Всё равно будет считаться при разводе совместно нажитым имуществом.

— Не будет, в том и дело. Купленное вместе, взятое в ипотеку или в кредит — да, но не полученное по договору дарения. Такой вот парадокс нашего законодательства, — сказала я. — Кстати, поскольку вы близкий родственник, даже налог платить не придется. Сможете доказать факт родства?

— Конечно смогу. У меня семейных фотографий полным-полно. И документы сохранились — свидетельство о рождении отца. Там указаны его родители. Такое же у тётки. Кстати, откуда вы столько знаете про куплю-продажу?

— Много писать пришлось об этом в своё время. Вела в журнале рубрику про недвижимость, — ответила Марецкому. — Так вы согласны?

— Да, конечно! Осталось только тётушку убедить. Если она еще помнит, как меня зовут, — усмехнулся Сергей Вадимович. — Ну, да с этим справлюсь как-нибудь.

Через десять минут возле столовой остановилась большая черная машина со значком «Мерседес» на капоте. Из нее вышли всё те же «двое из ларца» — адвокаты. Мы окликнули их, поскольку снова говорить в общепитовском заведении не хотелось. Там слишком вкусно пахнет, расслабляет мозг и отвлекает его. Марецкий, собравшись с духом, твердо заявил юристам своё требование: увидеться с покупателями, чтобы дальнейшие переговоры велись в их присутствии.

Адвокаты попросили время подумать. Отошли в сторонку и принялись совещаться. Потом позвонили куда-то. Видимо, своим клиентам. Вернулись вскоре и сообщили, что те согласны.

— Вот и отлично, — сказал Марецкий. — Если что, я на ваши условия согласен. Но вот незадача — завтра уезжаю в командировку

в Надым, вернусь через пять дней. Это будет воскресенье. Значит, в понедельник увидимся. В вашем офисе. Адресочек оставите?

Адвокаты с недовольными лицами сделали, что просил Марецкий — сунули ему свою визитку и откланялись. Вскоре их лимузин, шурша шинами по мокрому асфальту, укатил в холод московских улиц. Мы с собеседником проводили его долгим взглядом. Потом договорились о том, что я помогу ему с тётушкой оформить дарственную.

— Буквально завтра, в девять утра, этим и займемся. Надеюсь, вы в командировку не уезжаете? — спросила я.

— Нет конечно, — улыбнулся Марецкий, чьё настроение явно пошло на поправку. — Это я для напыщенных господ придумал, чтобы не торопили. На работе возьму больничный. Потерпят без меня до следующей недели. А то я ведь, знаете, человек очень ответственный. Пока другие чуть затемпературят, так сразу дома остаются, я хожу, пока не начинаю падать от бессилия. Советское воспитание: умри, но сделай.

Расставшись с Марецким, я позвонила Бельскому. Поведала хорошую новость, что мы с Машей договорились называть друг друга мама и дочка. Артём очень порадовался за нас. Сказал, что очень соскучился по обеим и хочет пригласить на прогулку по Москве-реке на собственном катере. Я согласилась, только попросила подождать до субботы: у Маши ведь уроки, да и у меня есть одно важное дело. Миллиардер заинтересовался, какое. Я скрыла основное, сообщив только, что хочу помочь хорошему знакомому провести сделку с недвижимостью. Заодно попросила грамотного юриста.

— Помнишь заместителя Зильбельборда? — спросил Бельский.

— Да, конечно.

— Он в полном твоем распоряжении. Позвони ему через час, номер пришлю в мессенджере. Я его предупрежу обо всем.

— Спасибо, — ответила я с теплотой в голосе. Прежний, холодный и ироничный, вечно подтрунивающий надо мной Бельский куда-то постепенно стал испаряться. Он больше не подкалывал меня, а говорил с добротой и по делу. Без язвительных шуточек. Мне стало нравиться общение с ним. Всегда приятно, когда человек раскрывается с другой стороны, и она светлая.

Я всё сделала, как рекомендовал Артём, и на следующий день мы вчетвером, то есть я, юрист, Марецкий и его тётушка, оформили дарственную. Оказалось, что сделать это довольно просто. Даже визит к нотариусу не нужен был, но адвокат все-таки настоял на его посещении. Сказал, что это необходимо на тот случай, если покупатели вздумают когда-нибудь объявить эту сделку незаконной. Мол, старушка была не в себе и не соображала, кому что дарит и так далее. В общем, если совсем откровенно, то скорее всего так и происходило, поскольку Анна Сергеевна периодически смотрела на нас волнительным взглядом, в котором читалось «кто вы все такие?» Тот же немой вопрос был у нее относительно племянника. Но потом она хоть и с трудом, да вспоминала, кто этот щуплый мужчина, и успокаивалась.