Фиктивная жена для миллиардера
Шрифт:
И всё бы хорошо. И вроде всё понятно. Только фамилия мне была очень знакома. Вишневские. Странно. Насколько я помню, такую же носят владельцы холдинга, который я называю «матрёшкой» — в него входит издательство, при котором действует журнал «Зеркало», где мне довелось трудиться. «А как у Нюши отчество?» — задумалась я. Достала смартфон и, пока Радкевич произносил вступительное слово, начала искать. Вот сама виновата: привыкла Николая Нюшей величать, а теперь найти не могу. Стала искать сайт холдинга, нашла-таки! «Заместитель генерального директора по общим вопросам Николай Александрович Кемпа». Так напомнила себе фамилию Нюши и отчество.
Глава 57
Пока адвокаты общались между собой, остальные участники сделки помалкивали. Только слушали очень внимательно, чтобы их интересы не ущемились. Хотя можно было и не стараться: и Радкевич с Зильбельбордом, и Державин своё дело знали прекрасно. Потому постепенно договор купли-продажи обретал более определенные черты. Настолько, что мне даже стало скучно: ну я-то здесь что делаю?
От нечего делать принялась рассматривать сумочку госпожи Вишневской. Между прочим, экземпляр у неё был очень даже пафосный: Skyla Tote Dark Green. Стоит такая на официальном сайте, насколько я помню, $6500. Если на рубли переводить… Да, почти 480 тысяч. Забавно: недавно видела объявление о продаже деревянного добротного дома во Владимирской области. С участком, баней, сараем, колодцем и двенадцать соток земли в придачу. И всего-то за миллион рублей! Выходит, на такие деньги можно две сумочки купить. Никогда потому не могла понять богатых, которые тратят столько на роскошь. Хотя, с другой стороны, зачем госпоже Вишневской дом во Владимирской области? Что она там будет делать? Там и местным-то делать нечего — бегут в Москву.
— Что, нравится? — спросила вдруг Анна Витольдовна, поймав мой взгляд, прикованный к её сумочке. Правда, я уже перестала её с любопытством рассматривать, а глубоко задумалась, но всё же.
— Да, очень, — сама не знаю зачем, ответила я правду.
— Так купите себе такую же, — жеманно ответила Вишневская.
— Зачем? У меня дома лежит парочка от Marc Jacob’s, — ответила я с пафосом. — Просто сегодня решила, они тут будут не к месту, — и обвела комнату взглядом, доказывающим: подобная нищета не подходит к моему аксессуару. Анна Витольдовна со мной согласилась — это подтвердил её слегка брезгливый взгляд, с которым она тоже посмотрела вокруг. Ну да, по сравнению с тем, как одеты супруги, тут — суровая нищета. Никакой позолоты, лепнины, обитого алым бархатом резного дерева, дорогих ваз династии Мин, ковров из натуральной шерсти и хрустальных люстр.
— Скажите, — решила я продолжить разговор. — Ваш батюшка был поляк? Очень красивое и редкое для России имя — Витольд. И красивая фамилия.
— Да, — с гордостью ответила собеседница. — Только Вишневская я по мужу. Мой отец Витольд Кемпа был представителем древнего дворянского рода. К сожалению, в советские времена ему пришлось бежать из Польши в Британию. Но он вернулся, когда советы свергли, и наша историческая родина снова обрела независимость.
Я с трудом сглотнула.
— Кемпа?
— Да, Кемпа, это ответвление от природных князей Заславских, которые ведут свою историю с середины XVII столетия, — сказала собеседница с прежней торжественностью в голосе, только слышала я её словно через вату, заполнившую уши. В голове помутилось. Кемпа — это же фамилия Нюши! Получается…
— Скажите, Анна Витольдовна, а Николай Кемпа, заместитель директора холдинга по общим вопросам, он вам,
— Николай — мой сын! — гордо произнесла Вишневская. Я нервно сглотнула.
— Простите, мне нужно выйти, — проговорила и выскочила в коридор, сопровождаемая удивленными взглядами.
Закрыв дверь, отдышалась. Так вот оно что! Нюша — сын Вишневских, только живет под девичьей фамилией матери! Паззл, который я с таким трудом складывала последнее время, начинал приобретать более-менее осмысленную картину. Итак, Вишневские захотели купить участок земли у тётки Марецкого. Они узнали о том, что у неё есть племянник, который опекает престарелую родственницу, и без него она шагу не ступит, ничего подписывать не станет. Значит, им потребовалось надавить на него как следует, чтобы тот стал сговорчивым. Они узнали, что у него незаконно оформлена прописка и, соответственно, право на владение автомашиной. Потому наняли адвокатскую контору, и юристы принялись давить через это обстоятельство, чему я была свидетелем. Получается, не успей вовремя, Вишневские бы заставили Марецкого с тёткой отдать им землю за копейки. Или бы вовсе потребовали оформить на них дарственную.
Хорошо, с этим разобрались. Но при чем тут Нюша?! Марецкий сказал, что машину у него угнали, пока он был у тётки. А потом она появилась у входа в лесопарк, где я передала деньги Кобальту. Возможно, это всего лишь совпадение: человек, укравший «семёрку», катался по Москве по своим делам и в тот самый день и час, когда я встречалась с похитителем Маши, просто проезжал мимо. Вот только почему-то не кажется мне всё это случайностью: в столице несколько миллионов машин, и чтобы так вышло — это один шанс из очень многих.
Ну хорошо. А Нюша тут при чем? Его родители задумали забрать чужую землю. Такое свойственно очень богатым людям — зариться на чужое. Они иначе бы не сколотили капитал. Это Россия, детка. Тут, как пела старуха Шапокляк, «честными делами прославиться нельзя». И разбогатеть тоже. Неужели Нюша стал бы воровать машину у Марецкого, чтобы того начать шантажировать? Да ну, глупости! Он бы нанял какого-нибудь типа, умеющего угонять «Лады». Не самому же, с его деньгами и положением в обществе, такими мелко уголовными делами заниматься!
С другой стороны, Нюше-то это зачем? Родители задумали стать землевладельцами, так сами бы всем и занимались. Сын вообще может не быть в курсе их дел. И Кобальт здесь ну вообще ни при делах. Блин, я запуталась. «Значит, так, Лана. Без паники на Титанике. Делаем вот что. Во-первых, надо спросить Вишневскую про сына. Во-вторых, поговорить с самим Нюшей. Если машину у Марецкого украл он или что-то знает об этом, то придумать, как вывести на чистую воду. Наконец, постараться найти ниточки, которые тянутся от Нюши к Кобальту», — решила я и вернулась в комнату переговоров.
Там уже всё близилось к концу. Оставалось только заполнить предварительный договор купли-продажи и передать Марецкому задаток. Когда я уселась рядом, он спросил шепотом, что случилось. Я улыбнулась в ответ: «Что-то съела не то на завтрак». И принялась искать глазами взгляд Вишневской. Наконец, зрительный контакт был установлен, и я будто между прочим спросила:
— Анна Витольдовна, ради чистого любопытства. Скажите, зачем вам такой большой участок земли? Собираетесь основать там дворянское гнездо? — я постаралась, чтобы речь моя звучала максимально серьёзно и с завистью. Услышит полячка хоть нотку иронии — замкнётся.