Фиктивная жена генерального
Шрифт:
И только сейчас осознаю, что дыхание Макса становится каким-то странным, а я еще ко всему в нетерпении ерзаю на одном месте. Наши лица близко друг к другу: его отекшее и мое максимально испуганное.
И вот тут уже замираю я, так как подо мной начинается какая-то непонятная и активная деятельность, перерастающая в некоторую неровность или даже бугрящуюся возвышенность, которая, судя по всему, еще и каменеет.
– Мамочки, – срывается нервное с языка, и я быстро слезаю с остолбеневшего Ржевского и отползаю к тому краю кровати,
Зайчик не разделяет нашего замешательства, только причмокивает, лежа в коконе, и из слюней выдувает большой такой пузырь.
***
– Владислава, – тянет Макс, и я замираю от вибрирующих интонаций в его голосе. – Не делай так больше.
И вот мне сейчас интересно: не делать чего? Помогать, лить из лейки в глаза химию или…
Последнее очень щекочет мои нервы, потому что я не собираюсь ничего подобного делать с этим мужчиной. Да, вот так, именно. Одно большое ничего, которое странным образом преследует меня в последние сутки.
Смелости уточнить, что он хочет этим сказать, я в себе не нахожу, поэтому с перепугу выдаю сухое:
– Хорошо.
Но все-таки совесть еще не успевает меня покинуть совсем, и я решаюсь спросить о его самочувствии:
– Ты как?
– Тебе по десятибалльной шкале или как?
– Можно словами, – киваю и посматриваю за пускающим пузыри Зайчиком.
Что за странный народ эти дети? На улице ночь-полночь, а он лежит и улыбается своим беззубым ртом, даже темноты не боится.
А я вот даже очень боюсь. И темноты, и, как выяснилось, мужчин тоже боюсь.
– Я жив. И если сохранюсь в этом статусе до утра, считай, уже повезло, – с сарказмом проговаривает Ржевский. – Как наш король?
– Превосходно, в отличие от нас двоих.
Затем в воздухе виснет пауза. Я не знаю, что делать дальше. Одно чувствую точно: хочется сладенького. Но его нет. Поэтому, стиснув зубы, встаю и аккуратно подхожу к Максу.
Нужен же внешний осмотр.
Мужчина предусмотрительно складывает руки крестом на том самом месте, чтобы я не вздумала ничего совершить плохого. Наверное, опасается, что с такой сумасшедшей, как я, можно не только глаз лишиться, но и чего повесомее.
– Вроде так даже ничего, – я выдаю свои мысли об отеке в районе глаз.
Мне кажется, припухлость уже спала и не смотрится так страшно, как еще пятнадцать минут назад.
– Если бы ты не закрывал руками, то давно бы уже все прошло.
– Думаешь?
И тут я замечаю, как Макс смелеет и снимает свои большие ладони со штанов.
– Эй, я о глазах, Ржевский, а не о том, о чем подумал!
– Так говори яснее, тебя же не поймешь, нужен переводчик.
Он наконец находит в себе силы подняться и встать во весь рост.
– Если ты хочешь меня задеть, то не старайся, я уже слишком устала. Зайчика, так уж быть, покормлю. А то ты еще дозировку перепутаешь со смесью.
– Я не настолько безнадежен. Это ты у нас девушка как бомба с часовым механизмом. Никогда не знаешь, когда рванет.
– Подумаешь, неженка какой нашелся, – выдаю и улыбаюсь.
Только подумать. Еще с утра я собиралась расстаться со своей девственностью, подарив ее Матецкому. И если бы не мой страх, этот мерзавец снял бы все сливки, а меня непременно бы потом унизил. Пусть и не сразу. Тим не тот мужчина, которому нужны продолжительные отношения.
Ржевский склоняется над Зайчиком и внимательно всматривается в беззубую улыбку.
– Чей же ты на самом деле? – задается вопросом мужчина.
– Сделай тест ДНК. И не надо будет теряться в догадках. Хотя ты не заслуживаешь его!
– Это еще почему?
– А потому, что чужая женщина бродит по твоему дому и занимается всем, а ты только буксуешь и топишь за свою свободу, Ржевский. Ребенок тебе не нужен.
– С чего такие выводы?
– С того…
Мне не хочется сейчас тратить время на анализ его поведения. Холостяк. Богатый. Думающий вечно о работе. В его жизни нет места для Зайчика…
Я в какой-то момент с огорчением думаю о том, что мне даже жалко, что малыш не мой ребенок. Может, для того чтобы стать взрослой и более ответственной, мне не хватает именно такого милого и требовательного короля в своей жизни? И почему-то мне начинает казаться, что наше чувство взаимно. Зайчик так на меня внимательно смотрит, будто знает обо мне больше всех.
Утром я уеду домой. И этот сумасшедший день обязательно закончится. Ржевский, наверное, справится. Наймет няню, а затем отыщет эту беспринципную мамашку. Только я ничего из этого не узнаю. И от этого немного щемит в груди. Внезапно.
Глава 4
Макс
Эти безумные выходные наконец-то закончились.
Вчера я отправил свою неожиданную спасительницу домой. Вручил ей визитную карточку и чуть ли не силой подарил смартфон, который купил, когда мотался в магазин для этого маленького спиногрыза.
Владислава странная девушка. Любая другая на ее месте бы сама вырвала такой дорогой подарок из рук, эта же… чуть ли не заплакала. Да еще и намекнула, что я от нее откупился.
Что в голове у этих женщин – одному Богу известно.
Я сижу в своем кабинете и уже пятнадцать минут смотрю в панорамное окно. Ни одной мысли о грядущем заседании совета директоров, даже нет желания проверить электронную почту. Помощница боится меня потревожить, потому что знает: когда я такой, ко мне лучше не подходить и лишний раз не беспокоить.
Я бываю таким, да. Смурным, с тяжелым взглядом и плохим настроением
От нанятой няньки получил сухое сообщение о том, что ребенок сыт и спит. Ни полслова о его настроении и шалостях. И мне бы сидеть и радоваться, что я вернулся в свой привычный ритм жизни, только в груди образовалась пустота. Оглушающая. Разрушительная.