Фиктивная жена миллиардера
Шрифт:
— Ты требовал, чтобы я держала мои чувства при себе. Держи свои при себе тоже! Особенно, ревность.
Он нахмурился, скривившись, будто съел пол-лимона. Меня прошило мучительной болью. Я не должна была ожидать другую реакцию.
— Не придумывай себе чепухи.
— Я ж не слепая, — попыталась вернуть себе хоть немного побитой гордости. Все равно наше будущее останется только в моих мечтах. — Я тебе нравлюсь, только ты себе в этом не признаешься.
На его губах мелькнула саркастическая улыбка и растаяла,
— По тебе психбольница плачет. — Он цепко схватил меня за руку и поволок за собой в спальню. — Знал бы, что ты невменяема, вышвырнул бы из квартиры вон.
— Знала бы я, какой ты подонок, никогда бы у тебя не попросила помощи!
Демид толкнул меня на кровать и швырнул мне пеньюар, который я бросила в кресло, когда спешила на встречу к брату.
— Надевай быстро. Не зли меня, — говорил он, снимая свою рубашку. Хотелось метнуть ему эту полупрозрачную ткань обратно, расцарапать лицо, прокусить его наглые губы. Он не позволил мне побыть наедине с собой, облегчить муки слезами. И мне надо хоть во что-то их выплеснуть.
К черту все... Пусть трахнет меня. Так, что я забуду не только о брате, но и свое имя.
Хоть ненадолго. До банкета.
Я стащила с себя подрагивающими пальцами платье, откинула его к креслу — не долетело, шмякнулось на ковер. К черту, все к черту. Этот пеньюар почти ничего не скрывал, но, может, Демид хотел снять его с меня сам. Или даже не снимать, а трахать и смотреть, как нежная ткань ласково качается на мне.
Одевшись, я легла в соблазнительную позу, чувствуя, как каждый нерв искрит и вибрирует в ожидании.
— Становись на колени. Лицо в подушку.
Вот так, сразу? Но Демид, раздевшись, уже полностью был готов. Идеально вылепленные бугры мышц приковывали взгляд. Я хотела, чтобы он накрыл меня собой, сдавил мое хрупкое тело своими мощными руками. Сдавил до хруста, до сладкой боли. Чтобы его колючая щетина царапала кожу, влажную после поцелуев.
Но ему не надо прелюдий — он слишком зол для нежности, его вздыбленный член окаменел от желания таранить меня до крика. До безумия. И он не хочет ждать.
— Элизабет! — громыхнуло мое имя. — Тебе нужно повторять дважды?
Он двинулся к кровати с таким видом, будто собрался меня утопить в подушках. Сердце подскочило и лихорадочно затрепыхалось, но я осталась лежать в той же позе.
— Поставь сам, как тебе нужно.
Кровать прогнулась под его весом. Чем ближе он, тем шальнее носилась горячая кровь по венам. Он сжал пальцами мой подбородок, приподнял мою голову, заставляя смотреть себе в глаза.
Ты слишком дерзкая последнее время. С какой стати осмелела?
Где-то между слепой надеждой и обреченностью я потеряла часть себя. Или, может, обрела то, что поможет мне не сгинуть, не сгореть в его ярости, не быть раздавленной окончательно его сокрушительной энергией.
Я
Как я его предам? Я прикусила губу, дрожа всем телом. Может, надо уничтожить все сейчас, чтобы потом было легче? Довести его до точки невозврата?
— Мне просто нравится тебя злить, — сказала я и с трудом выдавила улыбку.
В его глазах полыхнул смертоносный огонь. Я вдохнула этот обжигающий жар, зная, что он выжжет весь кислород из груди и может меня разорвать на части.
Сильные пальцы до боли продавили мои щеки, впиваясь в челюсть. Да, ненавидь меня. Так сильно, чтобы я ни на что больше не надеялась.
— Ты, мелкая дрянь, будешь у меня бояться лишнее слово сказать после того, что я сейчас сделаю.
Каждую мышцу в теле заколотило от страха. Ударит? Нет, глубоко внутри я чувствовала, что Демид не станет так вымещать на мне злость, чтобы я ни творила. Он не опустится до рукоприкладства.
Зато использует свою силу по-другому.
Он поставил меня в ту позу, которую хотел, оставляя на моей коже пылающие отметины жестких прикосновений. Я впечаталась лбом в подушку, прогнулась в спине под давлением его руки, подрагивающие колени уперлись в матрац.
Отстегает ремнем до красных полос? Чтобы я вздрагивала три дня, присаживаясь на пятую точку? Боковым зрением я заметила, как блеснула пряжка. Но Демид решил по-другому — он резкими движениями завел мне запястья за спину и их скрутил ремнем. Грубая кожа впилась в мои руки.
На самом деле это была ласка, если сравнивать с тем, какой колючей проволокой обстоятельства сковали меня.
Демид стянул до колен мои трусики — я необъяснимо трепетала, и страх растворялся в желании прикосновений. Любых. Жгучих, ласковых, требовательных, жестоких.
Его ладонь не мягче ремня. Обрушилась на мою ягодицу колючим шлепком. Кровь вскипела под кожей.
— Раз тебе нравится меня бесить, то, может, ты от этого кайф получаешь? — Мелкие шлепки посыпались градом на ягодицы, ни одного местечка не осталось без внимания. Там уже горело так, словно кипятка плеснули.
— Нет! — выкрикнула я, на миг отвернув лицо от подушки. Снова солгала. Машинально. Я уже безнадежно заражена ложью — его ладонь доставляла мне острую сладость. Распалила все вокруг, и промежность мучительно ныла, складочки увлажнились.
Я спятила до такой степени, что наслаждалась любым его прикосновением.
Ловкие пальцы скользнули между ягодицами вниз, между плотно сведенных бедер, растерли мою влагу по промежности. От ярких вспышек меня задергало как от разряда тока.
— Нет, значит? Подожди, скоро я сделаю то, что тебе точно не понравится.