Филант

Вэй Катэр

Главы Парадиза переглянулись между собой, а Манчестер горестно так вздохнул и покачал головой.

– Не, не поймут нас люди. Не поймут... Ты понимаешь, что тем самым загоняешь весь наш город в чёрный список на многие тысячи километров вокруг, м-м?
– Посмотрел он на Базиля взглядом очень уставшего и печального человека.

– А кто сказал, что об этом договоре кто-то узнает? Не дурак, понимаю. Тут и сейчас обговорим все условия, и просто будем стараться их не нарушать, вот и весь договор. Никаких бумажек, или каких-либо других подтверждающих и уличающих вас в связи с нами документов не надо. Слова достаточно.
–

Мур окинул взглядом помещение, задержался на нас с Фомой.
– Думаю, тут нет лишних людей?

– Верно думаешь, - буркнул Прапор.

– В таком случае, господа, прошу, выдвигайте ваши условия.

– Давайте этот вопрос решим позже.
– Поднялся со стула Седой.

– Что мне передать Рябому? Или уже не выпустите?
– Усмехнулся Базиль.

– За мной долг: две жизни, - медленно поднялся Леший, опираясь кулаками о стол.
– Забирай своих людей и уезжай... А Рябому передай - «Поступай по совести». Всё, братцы, по коням.
– Скомандовал батька и направился к выходу твёрдой поступью.

– Леший!
– окликнул его Базиль, подскочив, явно нервничая, что все тут же уловили и напряглись.

Прапор даже положил руку на рукоять ножа, Манчестер сунул ладонь в карман, где он всегда носил женскую «Беретту»...

Леший замер, уже взявшись за дверную ручку.

– Говори, - буркнул он, не поворачиваясь.

– Вопрос не по делу, личный, но очень важный для меня. Мои люди видели верхом на вашем мутанте мальчишку лет десяти-одиннадцати... Как звать его?

Седой с Манчестером многозначительно переглянулись, а я напрягся ещё больше, готовый в любой миг сорваться с места в бой. По спине пробежал неприятный холодок. Мысленно стукнув себя по лбу и выругавшись, выключил блокировку эмоций.

– Ого! Что это? Мур боится? Панический, животный стах, но не за себя, а за ребёнка, за своего ребёнка... за Взрывника?

Медленно развернувшись от дверей, Леший посмотрел на меня, Манчестер и Седой тоже, фоня беспокойством и борясь с желанием, что-то сказать.

– Да что, вашу мать, происходит здесь?!
– Не выдержал я.
– Зачем тебе он нужен?!
– обратился уже к муру и прорычал сквозь зубы, с трудом контролируя накативший гнев и желание набить морду, хоть кому-нибудь. От меня явно что-то скрывали.

– Да говори уже, - обречённо махнул рукой Манчестер, - не видишь: он сейчас сорвётся. Просканировал уже всех давно.
– И обратно уселся на стул, так и не успев от него отойти. Не сел, а плюхнулся...

Непонимающе на происходящее таращились только Фома и сам мур, который переводил взгляд с меня на «играющих в переглядки» глав штаба.

– Зовут его Взрывник.
– Выпалил Седой, и чувство облегчения, радости, рванувшее из сознания этого Базиля, буквально долбануло меня. Я тряхнул головой, проясняя сознание. Я опешил тут же.

– Ты уже догадался, вижу, - усмехнулся Манчестер.
– Да, да, это родной отец мальчишки, самый, что ни на есть. И не смотрите так на меня... оба, - твёрдо заявил Манчестер, быстро учуяв, что пахнет жареным.

Я чувствовал, как во мне закипает кровь...

– Охолони!
– гаркнул голосищем Леший непонятно кому, но на меня подействовало.
– Ты! И ты!
– Тыкнул он пальцем и в мою сторону, и в сторону офонаревшего не меньше меня мура.
– В одну машину сядете и по дороге всё обговорите. А ты, - указал

на Кира, - проследишь, чтобы они не убили друг друга.
– И резко развернувшись, вышел в дверь.

Все двинулись на выход.

***

Ехали молча, практически, всю дорогу. Висевшее в салоне УАЗа напряжение ощущалось не только кожей, но и затылком. Не знаю, о чём думал хмурый папаша-мур, а я, отвернувшись к окну, следил за дорогой и мысленно спорил сам с собой, не хуже психа-шизофреника:

– Ни за что сына не отдам! Как не отдашь, а если он сам пойдёт, отец-то родной? Да какой он отец - мур паршивый! Но родной, а ты кто такой? Сломает жизнь мальчишке. Нет, даже не скажу ему. Всё равно, узнает рано или поздно, простит ли, что скрыл. А если не уйдёт?
– Вот так и спорил... И сколько бы ещё это длилось, не знаю, но Мур, видимо, тоже переваривал в голове всю ситуацию, и в конце концов его прорвало.

– Одно только попрошу у тебя... если живым останусь после этого похода, покажи мне сына.

Я резко развернулся, собираясь отказать, но взглядом наткнулся на выставленную вперёд руку.

– Погодь, не хипиши раньше времени, - прервал он мою не начавшуюся тираду.
– Не собираюсь я ему ничего говорить... и тебя прошу: не надо. Пусть лучше ничего обо мне не знает. Я хочу сыну лучшей судьбы, а быть муром, или сыном мура...
– печально усмехнулся в бороду, опустив голову.
– Нет, не такой жизни я для него желаю. Он - хороший человек и достоин лучшего отца, а не такого... как я... В общем, сделай так, чтобы я его увидел... ещё разок... издалека. Я даже подходить не стану, чтобы не заметил. И вот, это...
– полез отстёгивать с ремня чехол с ножом, протянул мне, - передай, прошу. Знаю, что узнает... просто скажи, что встретил меня и я рад, что у него всё хорошо, и передал подарок со словами - «Крысу ту бритую нашёл и этим ножом голову паршивую отрезал». Так и скажи, он поймёт.

Я молча кивнул и забрал нож, посмотрел: довольно большой, слегка изогнутый, которым можно резать, колоть и рубить, а при случае - треснуть плашмя по лбу так, что мало не покажется, одним словом - Кукри! Хороший такой, настоящий, непальский Кукри. Я уважительно присвиснул и попытался прочесть красивую, витиеватую гравировку. Предложение видел, но прочитать его не смог, потому как букв таких никогда ранее не встречал.

– Что это?
– спросил я у Базиля, имея в виду надпись.

– Понятия не имею. Это нож моего отца. Я, как провалился сюда с ним, так с ним и хожу. Эх, сколько раз он меня выручал... пусть теперь сыну послужит.
– Лицо мужчины озарила тёплая улыбка.

– Я, как понимаю, ты тот самый мур, у которого он жил?
– выдавил я из пересохшего горла и потянулся за флягой.

– Угу...
– Базиль кивнул и уставился в пол.

– Угу...

Мы поняли друг друга и дальше не проронили ни слова. На сердце заметно полегчало. Нотки сожаления и уважения к этому человеку шевельнулись в душе.

Компания наша катила через свежий городской кластер в наглую, напрямую минуя огромные колонны, попутно отстреливая наиболее борзых и охочих до еды мутантов. УАЗ, в котором мы ехали вчетвером: Фома за рулём, на пассажирском переднем - Кир и мы с Базилем сзади, отошёл чуть в сторону, остановился рядом с внедорожником муров, которые уже поджидали своего командира.