Филант
Шрифт:
– Во, лупит!
– смахнув воду с лица, проорал Тавгай, стараясь перекричать шум мотора и стрельбы. БТР нёсся на всех парах к воротам города. Крутым фейерверком оказался бы в мирное время суматошный обстрел с обеих сторон.
– Чей участок?!
– спросил раненый боец из стрелкового расчёта.
– Лешего молодняк зверствует!
– криво усмехнувшись, ответил Тавгай.
– Его участок! А с «Джигита» - дед, из крайних свежаков который.
– Хрена се!!!
– удивлённо воскликнул раненый, вздёрнув брови.
– Где он таких ток находит?! У нас - что не свежак, то - фигня голимая, сто пудово,
– это он уже пробурчал себе под нос с задумчивым видом, но Тавгай прекрасно расслышал и сказанное ему не понравилось.
Он давно хотел попроситься в отряд Лешего, но всё как-то не решался, переживал, что такие, как он, Лешему не ко двору, и сильно расстроился, когда вернувшись с очередного задания, узнал об уходе Мухи и Тороса. С этими бойцами он был дружен, и с их уходом из подразделения Тавгай, не очень-то общительный, с постоянным волчьим взглядом, вовсе ушёл в себя, превратившись в почти киборга с единственной эмоцией - яростью. Слушалась эта машина смерти и досконально выполняла все приказы только Прапора, которого Тавгай чтил на втором месте после БАТЬКИ.
БТР с грохотом перелетел через подвесной мост, промчался сквозь тоннель, остановился в колодце, за двойными стенами. Бойцы поспешно выбирались из транспорта, вытаскивали раненых. Подоспели свежаки, приставленные к Батону медбратьями, унесли новых пациентов, а все, способные держать оружие в руках, рванули на стены. Бой продолжался...
На границе черноты, недалеко от острова.
– Ну и зануда высокомерная эта Катенька, - жаловался Микроб Разбою во время прочёсывания небольшой деревеньки, расположенной посреди леса, у границы чёрного кластера.
– Ты, наверно, забыл, что она - Высшая и гораздо старше Умника? По идее, Катенька должна была взять его под опеку, как младшего, или вызвать на бой, но она просто признала его первенство, хоть, и не сказала об этом семье, но слушается Умника во всём, а это уже о многом говорит.
– Для неё мы - просто стая, а не семья. Она не воспринимает как мы значение этого слова, а мы её в семью пока что не принимали. И о чём говорит такое поведение? Думаешь, гендерное превосходство на неё повлияло? Память из прошлого сыграла злую шутку, и она, вроде как, питает чувства к нашему вожаку? Я не думаю, что это возможно, потому как гормоны, отвечающие за половую принадлежность, у нас отсутствуют, а на одной памяти никакого лямурного влечения не будит. Химия, брат.
– Микроб многозначительно кивнул головой, подтверждая собственное изречение.
Разбой остановился и внимательно посмотрел на младшенького, будто пытался разглядеть что-то в недрах его черепа.
– Чего?
– не понимая такого поведения брата, спросил Микроб.
– Да, вот, думаю, как в таком доходяге помещается столько разных мыслей и таких умных слов.
– Ничего я не доходяга! Ещё немного и рубером стану!
– Возмутился матёрый кусач.
– Мы с тобой в один день сюда попали, из одного города, и я уже до элиты дорос, а ты даже до рубера не дотянул, а вот думал бы поменьше и ел бы почаще, гляди, хоть Моню бы догнал. Этот - тоже мыслитель недоделанный. Правильно Док сказал, что у вас, у обоих развитие мозговой...
– Разбой задумался, вспоминая умное слово.
– Деятельности, - помог Микроб.
– Ага, вот это самое развитие у вас намного опережает обычное, и паутина ваша гораздо светлее нашей. Возможно, споры у тебя и у Мони немного по-другому работают, не так, как у большинства Иных.
– Говоришь, у меня паутина светлее?
– задумался Микроб и, оттопырив нижнюю губу, автоматически поскрёб когтем налобную пластину.
– Да, самая светлая из всех нас, а у диких она темнее, чем у Борзи. Не замечал разве?
– Нет... не замечал...
– мутант уже летал где-то далеко в «облаках».
Разбой слегка пихнул тазом брата (оба шли медленно, на четырёх конечностях), и тот, шустро просеменив вбок переставными шагами, чуть не завалился, гулко приложившись о добротный забор.
– Очумел?!
– Возмущённо заурчал Младший.
– Про задание забыл, мозговой индиго?!
– У меня идея появилась по отбору кандидатов в ученики, - не обратив внимания на злой тон Разбоя, снова задумчиво произнёс Микроб.
– Надо обязательно Умнику рассказать и Доку тоже.
– Сейчас нам надо наших караулить и врага не прозевать, а не обо всякой всячине думать. Прохлопаем скрытов, вот Умник обрадуется и по голове нас так погладит, что...
– Замри, - тихо уркнул Микроб и повёл носом, пытаясь уловить лёгкий запах пота, аромат которого только что мимолётно донёс ветерок.
У соседнего забора, вроде обычно, расположился куст ярких цветов, но всё же почему-то он не вписывался в общую картину.
– Идём скорее, Разбой, не мешкай, - быстро Микроб поспешил в лес.
– Это не цветы, нам глаза отводят, там - люди.
– Сказал он, как только они скрылись с открытого пространства за густой листвой деревьев и кустарником. И уперев лапой в грудь Разбоя, тем самым остановив его порыв тут же вернуться, добавил.
– Давай подождём, пока они сами вылезут, не нравится мне, что эти люди вот так цветочками прикинулись.
– У них Сенс есть, раз прикинуться успели.
– Не факт. Ты так мною о забор грохнул, что и глухой бы расслышал. Да и ресурсы дара не безграничны, кончатся рано или поздно. Будем ждать.
– И сколько ты предлагаешь их пасти? А если сейчас наши вернутся? У нас и так времени мало, Док нам что сказал делать, забыл? Да ещё и эти в доме сидят, а если высунутся?
– Нам сказано охранять, мы и охраняем. На силу брать не всегда годится, иногда и головой подумать полезно, или ты всерьёз решил, что у тебя девять жизней?
– Мя-у, - выдал Разбой, покосившись чёрным глазом на мелкого.
– Пойди, со скреббером пошути так, - тихонько уркнул Микроб.
– Посидим. Поспешишь - людей насмешишь, а подождёшь - сытым пойдёшь. Тем более, их не много, быстро управимся. А лётчики спят сейчас и никуда не выйдут, не боись.
– Ладно, уговорил. Есть и вправду, чёт, охото.
– Разбой мечтательно, с аппетитом посмотрел на виднеющийся вдали пышный куст и облизнулся.
Ждать пришлось недолго, всего пять минут, и проявившиеся в пространстве четыре бойца ощерились оружием в сторону мутантов. Один из них держал на плече гранатомёт типа «Вампира». Люди явно нервничали и о чём-то переговаривались, спорили ожесточённо.