Филогенез
Шрифт:
— Черт, да ты холодный, как эти камни!
Транкс устремил на него золотистые фасетчатые глаза.
— Мой организм кон центрирует тепло внутри, чтобы защитить жизненно важные органы. Я все еще могу идти. Мне нужно только отдохнуть, набраться сил.
— Ты будешь «отдыхать» очень долго, и тогда силы тебе больше не понадобятся,— мрачно ответил Чило.
А собственно, какая ему разница? Ну, помрет этот жук, и что с того? Он вполне может спихнуть тело с края узкой тропы в вон в ту пропасть, и богатые приятели убитых жуликов никогда его не найдут. В одиночку Монтойя сможет двигаться
Ему обещали это. Надо только протянуть руку и взять. Стоит ли возиться с жуком, пусть даже очень большим и разумным, когда впереди такие перспективы? До сих пор транкс не приносил ему ничего, кроме хлопот и проблем. Нет, конечно, он спас Чило жизнь там, в доме браконьеров, но, с другой стороны, ведь если бы они никогда не встретились, Монтойя не оказался бы в такой опасной ситуации! И, мало того, огромное членистоногое — еще и преступник, изгой среди своего собственного народа! Ладно бы Чило спасал какого-нибудь инопланетного святого или, на худой конец, крупного дипломата!
Конечности Деса снова подогнулись, он опустился на землю и съежился под своими одеялами. Даже усики его сложились, свернулись в тугие спирали, чтобы уменьшить потери тепла. Чило молча смотрел на него. Впереди манила тропа — узкая, протоптанная в дерне тропка, ведущая к широкой дороге, вымощенной золотом. Если повезет и тропа не оборвется, к ночи он будет внизу, а к завтрашнему вечеру придет в Синтуйю. Чувствовал он себя превосходно, и по мере того, как спускался все ниже, возрастающее содержание кислорода придавало ему новые силы.
Чило сделал пару шагов по тропе, обернулся, посмотрел через плечо.
— Пошли. Мы не можем останавливаться здесь, если хотим спуститься с гор до наступления темноты.
— Постой, погоди еще секунду! — взмолился транкс.
Голос его был еще более шелестящим, чем обычно.
Монтойя нетерпеливо ждал, глядя на непроницаемую пелену облаков, вечно окутывающую зеленые склоны.
— А, черт!
Он развернулся, подошел к инопланетянину, распластавшемуся по земле куском сине-зеленого льда, из-под которого торчали ноги. Чило перевесил рюкзак на грудь, повернулся к транксу спиной и наклонился.
— Давай. Вставай и забирайся. Дорога-то под горку. Ноги в руки!
— Ноги в руки? — почти прозрачная защитная мигательная перепонка дрогнула.— Что это значит?
— Да скорей же! — Чило спешил и злился на себя, ему было не до дурацких вопросов.— Клади свои верхние конечности мне на плечи, вот сюда.— Он похлопал себя по плечам.— И держись крепче. Я тебя немного пронесу. Когда мы спустимся пониже, станет теплее, и вскоре ты снова сможешь идти сам. Вот увидишь.
— Ты… ты меня понесешь?
— Не понесу, если ты будешь так сидеть, шипеть и чирикать! Вставай, черт тебя подери, пока я не раздумал!
Холодные, жесткие руки вцепились ему в плечи. Ощущение оказалось странным и жутковатым, как будто на спину к нему карабкался огромный краб. С помощью всех четырех верхних конечностей транксу удалось как следует уцепиться за верхнюю часть туловища человека. Посмотрев на себя, Чило увидел тонкие пальцы, сомкнувшиеся у него на груди под рюкзаком. Транкс держался крепко, но при этом как-то ухитрялся не сдавливать ему грудь. Инопланетянин был достаточно плотен, но не сказать чтобы чересчур тяжел.
Чило решил, что ненадолго его хватит, тем более дорога шла все время под гору. Главная опасность состояла не в том, что он рухнет под весом жука, а в том, что споткнется или поскользнется на неровной тропе.
Изогнувшись и посмотрев назад и вниз, Чило увидел четыре остальных конечности инопланетянина, висящие свободно вдоль его собственных ног. В нос ударил изысканный аромат транкса. И, окутанный благоуханием, Чило продолжил спускаться.
— Ты только держись! — сердито бросил он своей неподвижной ноше.— Когда станет потеплее, тебе получшает.
— Да…
Чило почувствовал, как у самого его плеча шевельнулись четыре жвалы, и его едва не передернуло.
— Когда станет потеплее. Не знаю, как тебя благодарить.
Знакомые слова в произношении инопланетянина казались странными и непривычными.
— И постарайся пока не трепаться,— добавил Чило.
Поэт послушно умолк.
Постепенно человек приспособился к добавочному весу и зашагал быстрее. Ближе к вечеру скорость спуска существенно возросла. Слава богу, транкс, верный своему слову, молчал. Он даже не спросил, когда они остановятся перекусить. Такое поведение инопланетянина вполне устраивало Монтойю.
К тому времени, как затуманенное солнце начало валиться за Анды, в сторону Тихого океана, они, по расчетам Чило, находились уже на полпути к джунглям. Завтра к полудню окажутся у подножия гор, где станет слишком жарко и влажно для человека, а для транкса — в самый раз.
— Пора слезать! — объявил Чило своему пассажиру.
Транкс медленно отцепил лапы одну за другой от груди человека и плюхнулся наземь.
— Без твоей помощи я бы так далеко не ушел.
Крепко придерживая одеяла иструками и стопоруками, поэт выбрал бревно, которое должно было служить ему постелью этой ночью, и кое-как оседлал его всеми четырьмя ноголапками. Гнилое дерево оказалось сырым и неприятно холодило незащищенное брюшко.
Чило, сам не зная почему, решил подбодрить спутника.
— Ну, здесь-то тебе должно стать получше. Тут все же теплее, тебе должно быть уютнее.
— Да, теплее,— согласился транкс— Однако не настолько тепло, чтобы я мог чувствовать себя уютно.
— Потерпи до завтра,— сказал Чило. Он опустился на колени рядом со своим рюкзаком и достал оттуда одну из бездымных зажигательных палочек, которые позаимствовал в логове браконьеров. Вообще-то такие палочки предназначались для разведения костров, но в отсутствие сухих дров придется зажечь несколько штук и сложить из них костерок. Что поделать, искать сухой хворост в тропическом лесу — все равно, что искать орхидеи в тундре.