Филолог. Магия Слова
Шрифт:
– Не буду я бить животинку!
Лот вздохнул:
– Пока есть время, пройдитесь по двору. Привыкните друг к другу.
Наверное, Розалинда и впрямь была послушной, или же Таня оказалась более умелой наездницей, потому что ее лошадь размеренно вышагивала по двору, повинуясь приказам. Моя же Мелисандра сразу ломанулась обдирать кусты, будто насмехаясь над моими приказами.
– Пришпорь эту бестолочь и вдарь уже по крупу, – крикнул Лот.
Я воспользовался своими сапогами с подметками, но без толку. Лошадь потянула
– Она не чувствует в тебе силу, – сказала Таня. – Не чувствует хозяина. Будь построже.
– Да я стараюсь!
– Непослушная лошадь на пути, полном опасностей – это плохо, – покачал головой троглодит.
В этот момент Мелисандра решила выполнить акробатический кульбит и встала на передние ноги, подкинув круп вверх.
С визгом я шлепнулся прямо на камни. Ощупал себя: вроде живой и относительно целый. Только пара синяков на локте и разбита коленка. Чудеса! От такого падения я должен был переломать все кости. Неужели это синкретизм сделал меня более устойчивым и здоровым?
Не обращая внимания на смех Лота и крик Тани, я легко вскочил на лошадь и со всей силы ударил ее хлыстом по крупу. Мелли взвилась на дыбы и бросилась прочь со двора, но в этот раз я сидел в седле, как каменный.
– Молодец! Так ее! – крикнул Лот, а затем вдруг скомандовал: – «Рысь»!
К этому я оказался не готов. Лошадь будто бы подкидывала меня вверх при каждом движении. Я опирался на ноги, стараясь держать равновесие.
Тогда Мелисандра перешла в галоп, стремясь сбросить меня, но я остался непреклонным, не выпуская поводья и направляя в нужную сторону.
Наконец, лошадь выдохлась и подчинилась.
– Шаг! Домой! – скомандовал я.
Мелсандра развернулась и спокойно, не обращая внимания на кусты и собак, двинулась в замок.
Когда мы въехали во двор, там собралась процессия из двадцати троглодитов во главе с принцессой, которая прощалась с родителями. Я тихонько пристроился в конец кавалькады, поближе к Тане и Лоту.
Ульрика не увидит родных по меньшей мере три года, и в тот момент мне показалось, что принцесса вот-вот разрыдается.
Нет, не разлуки она боялась. Ульрика опасалась, что когда станет настоящим синкретистом, ей будут безразличны проблемы королевства. Даже клан и семья уйдут на второе место, не сможет принцесса разделить с ними горе и радость.
Теперь у нее все станет по-иному.
Ульрика бросила прощальный взгляд на замок в скале и пустила лошадь в галоп.
Мы поспешили за ней.
Глава 6
Шаткая рысца – наказание для неопытного наездника. Я бормотал алфавиты, пытаясь устроиться поудобнее, пока мы неслись вслед за принцессой.
К счастью, Ульрика быстро успокоилась, и ее лошадь перешла на шаг.
Дорога петляла так, что не всегда было понятно, спускаемся ли мы еще глубже в подземелье или же выходим на поверхность.
Вскоре я поравнялся
Сложно это, учитывая мою робость в общении с противоположным полом. Одногруппница Танюха и сто филологинь с факультета, конечно, не в счет. Они – не девушки, а что-то вроде корешей, соратники в тяжком бою с Синтаксисом и древнерусской грамматикой.
Ульрика, если опустить то, что она – принцесса троглодитов и дочь главы клана, оказалась вполне обычной девчонкой.
Я даже осмелился спросить, почему к синкретистам такое неоднозначное отношение. Почему ими восхищаются, но их же опасаются и даже ненавидят.
– Синкретизм – это огромные возможности, которые даны узкой прослойке населения нашего мира, – пояснила Ульрика. – Естественно, особые способности всегда будут вызывать зависть. Но есть и другие причины. Что лежит в основе синкретической магии? Смешение и сочетание несочетаемого, за счет которого происходит изменение реальности. Я не слишком заумно объясняю?
– Чувствую себя на паре по философии. Вы такая умная и образованная, принцесса!
Ульрика покраснела от моей откровенной лести:
– Спасибо, я очень стараюсь не опозорить свой клан. Так вот, иногда резкое изменение реальности имеет нехорошие последствия. Не буду скрывать, их много. Особенно пугающе выглядит появление синкретических…ммм…существ.
– В смысле существ? Монстров?
– Именно. Часто встречаются человеко-собаки или волко-мухи, или рыбо-олени. Неприятно. А еще они агрессивные и опасные твари. Поэтому святой обязанностью мага является борьба с порождениями синкретизма. Уже через пару месяцев обучения в школе мы отправимся в дозор в лабиринт, подземелья, а, может, в лес.
– Час от часу не легче, а я-то думал, мы попали в симпатичный мирок меча и магии, населенный прекрасными эльфами, единорогами и феями.
– С эльфами скоро познакомишься, и вряд ли у тебя язык повернется назвать их прекрасными, – усмехнулась принцесса. – Единорогов принято держать в качестве тяжеловозов. Кстати, в этом нет ничего романтического. А что касается фей… За них тут мы, синкретисты.
– Но есть и те, кто против нас?
Принцесса напряглась и крепко сжала поводья:
– Есть… – и назвала слово, которое я не понял.
Я промолчал, решив, для себя, что буду звать этих неведомых врагов антисинкретистами или же просто астами.
Ульрика так сжимала поводья, что, казалось, ее руки вот-вот посинеют от напряжения.
Вдруг принцесса вырвалась вперед и жестом остановила отряд:
– В этом месте край владений моего клана. Через двадцать минут мы выйдем на поверхность. Я опасаюсь нападения. Лошади должны идти нога в ногу. Держим строй!
Я притормозил Мелисандру, дожидаясь Лота с Таней. Мы оказались в хвосте процессии, о чем я быстро пожалел.