Философия истории
Шрифт:
Когда же речь у них заходила об отношении социальной материи к социарному сознанию и социальной конструкции, вместе взятым, то становилось ясным, что термин «общественное бытие» здесь не работает. Ведь социальная конструкция представляла собой не что иное, как особый вид социальной реальности. Отношение социальной материи и социальной постройки было отношением двух видов социальной реальности, из которых один был фундаментом для другого.
Поэтому неизбежным было появление еще двух новых понятий — базиса и надстройки. По отношению к социарному сознанию и социальной конструкции, вместе взятым, социальная материя выступала как их базис, а тем самым и как фундамент всего общества, они же вместе взятые как надстройка над этим базисом.
Все эти открытия вместе взятые означали не что иное, как такой разрыв того порочного круга, в коем вращались все домарксистские материалисты и вообще все мыслители, пытавшиеся найти материальные факторы истории, который вел не к социоисторическому идеализму, а к социоисторическому материализму.
Напомню, что у домарксистских материалистов получалось, что общественная среда (т.е. социальная реальность) определяла общественное мнение (т.е. социарное сознание), а последняя, в свою очередь, определяла общественную среду. К. Маркс в том, что мыслители прошлых лет называли общественной средой, выделил два качественно отличных компонента. Один из них — система социально-экономических отношений, которая не зависит от социарного сознания и определяет его. Другой компонент — система волевых отношений (социальная конструкция), которая зависит от социарного сознания, определяется им. И все стало на свое место.
Как только был открыт объективный источник общественных идей (социарного сознания) — социальная материя, материализм был достроен до верху, до конца. Он стал теперь материализмом во взглядах не только на природу, но и на общество. Материализм Маркса есть материалистическое понимание не только природы, но и общества, а тем самым и истории. Уже этим он качественно отличается от всех остальных видов материализма.
Словосочетание «материалистическое понимание истории» в литературе иногда применяется для обозначения не только марксистской концепции исторического процесса, но различного рода концепций, в которых решающая роль отводится не сознанию, а тем или иным материальным, чаще всего природным, факторам (биологическим, географическим, экологическим и т.п.).135 См., например: Бернгейм Э. Введение в историческую науку. СПб., 1908. С.10-11; Kohl P.L. Materialist Approaches in Prehistory // ARA. Vol. 10. Palo Alto, 1981.«В частности, — писал известный английский философ Бертран Рассел (1872 —1970), — философским материализмом не предполагается, что экономические взгляды являются основным в политике. Взгляды Бокля, например, согласно которым климат — один из решающих факторов, равно совместимы с материализмом. Это относится и к взглядам Фрейда, который во всем обнаруживает секс. Существует бесчисленное множество способов рассмотрения истории, которые являются материалистическими в философском смысле слова, не будучи при этом экономическими и не подпадая под формулу Маркса».136 Рассел Б. Практика и теория большевизма. М., 1991. С. 68.
«Нельзя забывать, — вторит ему, например, российский историк Е.Б. Черняк, — и того, что исторический материализм лишь одна из разновидностей материалистического истолкования истории, выводы из которых порой прямо противоположны марксистскому видению процесса развития общества в новое и новейшее время. Отвергая марксизм, многие историки, не только отечественные, но и зарубежные, сознательно или неосознанно, даже считая себя сторонниками иных философско-исторических идей, на практике придерживаются материалистического понимания истории».137 Черняк Е.Б. Цивилиография. Наука о цивилизации. М., 1996. С. 5.
Думаю, что такая точка зрения неверна. На мой взгляд, подлинное материалистическое понимание истории немыслимо без признания существования социальной материи, которую могут образовывать только социально-экономические, производственные отношения. Поэтому единственным материалистическим видением истории является марксистское ее понимание.
Завершая список исходных понятий исторического материализма, нельзя не упомянуть категории «общественно-экономическая формация». Я не буду на ней специально останавливаться, ибо она детально рассмотрена в целом ряде подразделов второй части книги (2.4.2; 2.4.4 — 2.4.9). Эта категория с необходимостью вытекает из всех предшествующих. Если базис общества — система социально-экономических отношений, то совершенно естественна классификации социоисторических организмов по типу господствующих в них производственных связей. Общественно-экономическая формация есть социально-экономический тип общества, при этом такой, который одновременно представляет собой стадию всемирно-исторического развития.
3.13.3. Постановка и решение проблемы источника развития производительных сил общества в работах Г.В. Плеханова, П.Б. Струве, A.A. Богданова, П.П. Маслова, К. Каутского, Н.И. Бухарина
Согласно историческому материализму, в основе развития общества, а тем самым его истории, лежит эволюция производства. Развитие производства представляет собой единство эволюции производительных сил и производственных отношений. Ведущим в этом единстве является развитие производительных сил. Прогресс производительных сил лежит в основе развития социально-экономических отношений и смены их типов, а тем самым смены способов производства и соответственно общественно-экономических формаций/
Поэтому важнейшая проблема исторического материализма — это вопрос о том, почему производительные силы развиваются, что является источником их прогресса. Одни сторонники рассматриваемого понимания истории вообще никак не отвечали на этот вопрос. Так, например, поступил известный немецкий историк, социолог и этнограф Генрих Кунов (1862 — 1936) в своей работе «Марксова теория исторического процесса, общества и государства» (Т. 1 — 2. 1920—1921; русск. перевод второго тома: М.-Л., 1930). Другие писали, что производительные силы — конечная движущая сила исторического процесса или что производительные силы — самый подвижный элемент производства.138 Вольфсон С.Я. Диалектический материализм. Ч. 1-3. 7-е изд. Минск, 1929. С. 252. По существу, это был уход от ответа.
Точка зрения, которая господствовала в философской литературе науке в последние десятилетия советской власти, была достаточно четко сформулирована в выступлении на «круглом столе», имевшем место в 1980 г., известным специалистом по историческому материализму Юрием Константиновичем Плетниковым. «Центральное место в теории производительных сил, — сказал он, — занимает проблема источников их развития. В принципе, эта проблема решается в научной литературе вполне убедительно и корректно. Обоснованно делается вывод: источники развития производительных сил коренятся в диалектических противоречиях общественного способа производства, обнаруживающих себя во взаимодействии производительных сил и производственных отношений».139 Плетников Ю.К. О соотношении предмета труда и производительных сил. Проблема источников развития производительных сил // ВФ. 1981. № 4. С. 102.Подобные или сходные формулировки встречались в марксистской литературе и в более раннее время.140 См. Бернштейн Ал. Производительные силы как основная категория марксовой теории исторического материализма // BKA. Кн. 1. 1927. С. 228.И многих они совершенно не устраивали, ибо носили крайне абстрактный характер. Всегда шли поиски более конкретного решения вопроса.
Были марксисты, которые искали источники развития производительных сил за пределами производства. К числу их относится, в частности, Г.В. Плеханов. Он видел источник развития производительных сил в свойствах географической среды. «Итак, — писал Г.В. Плеханов, подводя итог своим рассуждениям, — свойства географической среды обуславливают собой развитие производительных сил, развитие же производительных сил обуславливает собой развитие экономических, а вслед за ними и всех других общественных отношений».141 Плеханов Г.В. Основные вопросы марксизма // Избр. философ. произв. в 5-ти т. Т. 3. М., 1957. С. 153.Концепция Г.В. Плеханова была не однофакторной, а иерархофакторной. По существу, Г.В. Плеханов пытался соединить исторический материализм с географическим детерминизмом. В результате у него получился своеобразный экономо-географический детерминизм.
Этот гибрид существенно отличался от классического географического детерминизма. В последнем главной фигурой был человек. Считалось, например, что климат определяет психические особенности людей, живущих в том или ином обществе, тем самым — общественное мнение и через него — общественную среду, прежде всего политический строй.
У Г.В. Плеханова на первом плане находится общество как целостное образование, не только подвергающееся влиянию со стороны среды, но и в свою очередь воздействующее на нее. Каким образом географическая среда действует на общество, зависит не только от того, какова среда, но и от того, каково общество. «Влияние географической среды на общественного человека, — подчеркивал Г.В. Плеханов, — представляет собой переменную величину. Обуславливаемое свойствами этой среды развитие производительных сил увеличивает власть человека над природой и тем самым ставит его в новое отношение к окружающей его географической среде; нынешние англичане реагируют на эту среду не так, как реагировали на нее племена, населявшие Англию во время Юлия Цезаря. Этим окончательно устраняется то возражение, что характер населения данной местности может существенно измениться несмотря на то, что ее географические свойства остаются неизменными».142 Там же. С. 158-159.