Философия

Цуканов Андрей Олегович

Странность личности Макиавелли состояла в том, что, с одной стороны, он всегда стремился к успеху, к карьере в сообществе людей, но, с другой стороны, презирал и самих людей, и их сообщество. Окружавшие его, сталкивавшиеся с ним люди чувствовали это, и потому, уважая и любя Макиавелли, как любят и уважают учителя, человека, который в чем-то выше их, они одновременно и чурались его, а часто даже ненавидели.

В изгнании и бедности он мог играть в карты с безграмотными мужиками и при этом рассуждать: «Так, спутавшись с этими гнидами, я спасаю свой мозг от плесени и даю

волю злой судьбине — пусть она истопчет меня как следует, и я посмотрю, не сделается ли ей стыдно».

Макиавелли все время бросал вызов судьбе, но не был ослеплен ни невзгодами, ни кратковременными успехами, потому что у этого странного философа была еще и другая задача: участвуя в политических играх, вглядываться в игроков, пытаясь уловить законы, на которых основана политика. А значит — создать философию политики.

В Италии в начале шестнадцатого века было на что смотреть и в кого вглядываться. На папском престоле — Александр VI Борджа. Его незаконнорожденный сын Цезарь Борджа, герцог Валентино, решил, пользуясь поддержкой отца, объединить под своей властью большую часть Италии. Флорентийская республика, обеспокоенная планами Цезаря, направила к нему своего посла, коим стал Никколо Макиавелли. Почти год пробыл он при герцоге, ведя с ним переговоры, а заодно пристально наблюдая, как ведет себя и что делает этот абсолютно беспринципный, жестокий и коварный, но такой успешный, по мнению Макиавелли, политик. На его примере Макиавелли потом будет анализировать феномен удачливого политика.

Философа интересовал не столько человек сам по себе, сколько человек как субъект и объект политики. В его философских сочинениях человек перестает быть просто человеком и превращается в человека политического. Даже проблема веры интересовала Макиавелли не в плане спасения души или личной добродетели — вера для этого философа-политика превращается просто в сплачивающую общество идеологию, культ, оберегающий общественную мораль.

Главной книгой Макиавелли стал трактат «Государь»,созданный им в ссылке в 1513 году. В нем философ попытался разобраться в тех факторах, которые влияют на стабильность власти в государствах, способствуют их сплочению или, напротив, распаду. Это зависит, считал Макиавелли, и от формы государства (монархия или республика), и от того, каким путем правитель или правители получают в нем власть (наследование, захват власти, захват чужих территорий и т.д.), и от того, какими способами они эту власть удерживают.

Живший в раздробленной, раздираемой внутренними и внешними властителями стране, Макиавелли видел перед собой одну цель — построение единого и стабильного государства. Осуществить это, по его мнению, мог только сильный и умный политик — государь. Политики, считал Макиавелли, не занимаются нравственностью. Мораль, вера для них лишь инструмент управления подданными и удержания власти. Макиавелли не проповедовал безнравственности в политике (хотя ярлык «аморалиста» надолго приклелея к его имени), но он задавался вопросом: может ли человек добиться политического успеха, не нарушая нравственного кодекса, если вокруг него другие политики этот кодекс нарушают сплошь и рядом? Философ проанализировал множество исторических примеров как из древности, так и из современности. И пришел к выводу — да, конечно, нравственных правил лучше не нарушать без необходимости, но в том-то и дело, считал Макиавелли, что в политике эта необходимость присутствует практически постоянно. Место нравственности — в жизни людей, а в жизни политиков есть только интересы. Таков его неутешительный вывод.

Книга Никколо Макиавелли практически сразу стала настольной для каждого политика эпохи Возрождения, ее влиянию приписывают множество совершенных властителями злодеяний. В культуре Ренессанса даже появился особый тип литературного и театрального героя — «макьявель» — беспринципный, безнравственный злодей и предатель. Но был ли виноват в этом сам философ, или его просто неправильно поняли? Ведь, к сожалению, часто бывает так, что пристальный и честный анализ философа не очень

умные и не очень нравственные люди принимают и пропагандируют как руководство к действию, тем самым пытаясь переложить ответственность с «больной» головы на «здоровую». И Макиавелли отнюдь не единственный философ, с которым такое случилось.

НА ТОМ СТОЮ И НЕ МОГУ ИНАЧЕ

Человек, буквально перевернувший жизнь Европы в XVI веке, родился в небольшом немецком городке Эйслебене. Родители Мартина Лютера (1483—1546 гг.), небогатые люди, воспитывали своего сына в очень строгих правилах. Они мечтали о том, что он станет юристом, и это прибыльное в любые времена занятие даст ему стабильный доход. Но деньги на образование они выдавали Мартину весьма скромные. Учась в нескольких немецких университетах, он просил подаяние под окнами, а иногда добрые люди давали ему бесплатный пансион — ведь он был талантливым, веселым и добродушным юношей.

Судьбу Мартина в корне изменило трагическое происшествие, случившееся когда ему было 22 года — однажды, во время грозы, он шел по улице со своим другом, Алексисом, молния ударила в них и убила Алексиса. Это событие так потрясло Мартина, что он решил бросить учебу и постричься в монахи. Вскоре Лютер стал монахом Августинского ордена. Монашество тяжело давалось ему — будущий переводчик Библии на немецкий язык впервые открыл ее лишь в 20-летнем возрасте.

В монастыре Лютер испытывал тяжкие душевные муки и сомнения, продолжавшиеся до тех пор, пока настоятель монастыря не посоветовал ему прочесть труды Аврелия Августина. Внимание Лютера привлекло авгус-тиново учение о предопределении, утверждавшее, что человеку для полного очищения и искупления своей греховной природы недостаточно только добродетельной жизни — необходимо также сошествие на него Божественной благодати.

В 1510 г. Лютер посетил Рим, к которому относился с таким благоговением, что, перед тем как войти в него, встал перед ним на колени и горячо молился. Но в Риме Лютер вскоре испытал разочарование и в Папе, и в нравах католического духовенства. В те времена в Европе процветала торговля индульгенциями — письменными «отпущениями грехов». Она приняла совершенно безнравственный характер — можно было купить отпущение греха за любое преступление, дело было лишь в размере уплаченной суммы. Не обходилось и без курьезов. Однажды к некоему Тецелю, особо беззастенчиво спекулировавшему индульгенциями, пришел один дворянин и, купив отпущение грехов на три дня, тут же жестоко избил самого продавца.

В 1517 г. Лютер впервые открыто выступил против индульгенций — он прибил к дверям одного из храмов в городе Виттенберге 95 тезисов, в которых отрицал право Папы Римского отпускать грехи. Очистить человека может только благодать от Бога — такова основная богословская и философская позиция Мартина Лютера, позаимствованная им у Августина Блаженного. После этого на Лютера обрушилась инквизиция. Но схватить и предать суду его уже было не так-то легко. Его начали поддерживать некоторые германские княжества, которых, правда, привлекали не столько сами идеи Лютера, сколько возможность использовать их для обретения полной независимости от папской власти.

В 1521 г. Мартин Лютер явился на Собор в городе Вормсе, дабы защитить свою позицию перед иерархами католической Церкви. Некоторые друзья удерживали его, полагая, что дело может кончиться весьма плачевно для Лютера, но реформатор не поддавался уговорам: «Гуса сожгли, но правда его уцелела». Таков был его ответ. Изложив свои доводы о невсесильности папской власти над душой человека и о необходимости обретения Божьей благодати, Лютер закончил свою речь знаменитой фразой: «На том стою я и не могу поступать иначе. Да поможет мне Бог! Аминь.»