Философский словарь
Шрифт:
Экономика ('Economie)
Этимологически это слово означает «закон» или «управление» (nomos) домом (oikos). Первоначально под словом «экономика» понимали домашнюю экономику в смысле управления семейным имуществом, т. е. ресурсами и расходами семьи. Именно в этом значении употреблял термин Монтень, считая задачу ведения экономики «не столько трудной, сколько тягостной». Главное здесь – не расходовать больше, чем имеешь или зарабатываешь; отсюда же и более расхожее значение слова, чаще употребляемого в форме прилагательного «экономный», т. е. нацеленный на ограничение расходов. В современном значении экономика это одновременно и одна из гуманитарных наук, и предмет изучения этой науки. Экономика – это все, что имеет отношение к производству, потреблению и обмену материальными благами, товарами или услугами, как на уровне индивидуумов и предприятий (микроэкономика), так и на уровне общества или всей планеты (макроэкономика). Сегодня
Эксгибиционизм (Exhibitionnisme)
Наслаждение, вызываемое выставлением себя напоказ, тем большее, чем интимней и непристойней предлагаемая зрителям картина. Эксгибиционизм оскорбляет чувство стыдливости или (если речь идет о любовниках) освобождает от него.
Эксперимент (Exp'erimentation)
Активный, обдуманный опыт; стремление не столько слышать реальную действительность (опыт) и даже не столько вслушиваться в нее (наблюдение), сколько пытаться задавать ей вопросы. Существует особое понятие научного опыта, который обычно ставит своей целью проверку той или иной гипотезы. Для этого искусственно (чаще всего в лаборатории) создают необычные условия, которые могут быть воспроизведены нужное число раз. При этом предполагается, что идет поиск чего-то, мало того, автор эксперимента почти всегда знает, что именно он ищет; не бывает экспериментов без предварительно выдвинутой гипотезы и соответствующей теории, пусть даже впоследствии выяснится, что она ошибочна или носит преходящий характер. «Для научного ума, – говорит Башляр, – всякое знание есть ответ на вопрос. Если вопрос не задан, не может быть и научного знания. Само собой ничто не разумеется. Нет ничего заранее данного. Все есть результат конструкции» («Формирование научного ума», I). Эксперимент – опыт, не разумеющийся сам собой, это – сконструированный опыт.
Ни один эксперимент не способен доказать истинность той или иной гипотезы и тем более – той или иной теории. Мы ищем доказательство, но находим всего лишь пример или контрпример, и лишь последний является решающим аргументом. Вы можете десять тысяч раз проверить предположение, что природа не терпит пустоты или что более тяжелые тела падают быстрее, чем более легкие, – в результате всех этих проверок все равно нельзя будет сказать, что вы установили истину; но одного-единственного эксперимента, если он поставлен строго и может быть воспроизведен, окажется достаточно, чтобы опровергнуть ваши выводы. Поэтому эксперимент играет решающую, ключевую роль лишь в той степени, в какой он способен опровергнуть ту или иную теорию. Экспериментальные науки движутся вперед путем догадок и опровержений, отмечает Поппер, а не путем индукции и проверки. «Не верифицируемость, а фальсифицируемость системы следует рассматривать в качестве критерия демаркации» («Логика научного исследования», глава I). Именно это позволяет наукам двигаться вперед, не давая им застыть на месте.
Экстаз (Extase)
Состояние, позволяющее выйти за пределы себя и всего окружающего, дабы раствориться в чем-то другом (в частности, в Боге); своего рода прыжок в трансцендентность или абсолют. Тем самым противостоит энстазу.
Экстремизм (Extr'emisme)
Стремление идти до конца в заданном направлении, забывая о том, что и в других направлениях может быть законный интерес или смысл. Если правые ошибаются, значит, правы не левые, а крайне левые.
Точно так же, если считать злом левых, благом будут не правые, а крайне правые. Иначе какой смысл причислять себя к правым или левым? Таким образом, экстремизм есть искушение самых убежденных или преисполненных самой яростной ненависти – двойная опасность и двойная сила.
«Хорошие мысли рождаются только в крайностях», – говорил Луи Альтюссер, и, по всей вероятности, в этом утверждении есть доля истины. Когда об экономике рассуждает марксист или ультралиберал, его идеи с точки зрения их интеллектуальной ценности выглядят почти всегда интереснее, чем рассуждения центриста или социал-демократа. Однако реальная действительность – не то же самое, что идеи, и она оказывает свое сопротивление. «Народ ошибается, – писал Монтень, – гораздо легче ехать по обочинам дороги, где края указывают возможную границу и как бы направляют едущего, чем по широкой и открытой середине, безразлично – природой ли она создана или настлана людьми. Но, конечно, везде по обочинам меньше
«Мудрость есть крайнее проявление жизни», – написал я где-то. Но мудрость – всего лишь философская идея. «И мудрость бывает чрезмерной, – учит тот же Монтень, – и не меньше безумия нуждается в умеренности» («Опыты», книга III, глава 5). Он был действительно мудрым человеком, потому что никогда не верил в мудрость.
Элеаты(элейская Школа) ('El'eates)
Элеей называлась греческая колония, расположенная на юге Италии. Именно там родились Парменид и Зенон Элеат (не путать с основателем стоицизма Зеноном из Китиона), возглавившие так называемую элейскую школу. Если верить тому, что сохранила традиция, они отрицали существование движения, изменения и множественности, настаивая на единстве и неизменной сущности бытия. Элеаты пытались доказать, что видимое и признаваемое расхожим мнением за истинное таковым не является. Отсюда парадоксы Зенона (Ахилл никогда не догонит черепаху; летящая стрела неподвижна и т. д.) и вечное, абсолютное, «сплошное» бытие Парменида. Бытие есть, небытия нет. Значит, изменения (которое предполагает переход от бытия к небытию и от небытия к бытию) не существует. В этом смысле элеаты опровергали учение Гераклита.
Что касается меня, то я, основываясь на труде Марселя Конша («Парменид. Фрагменты поэмы», 1996), вижу в этом учении прежде всего идею вечного присутствия; не отрицание Гераклита, но его понимание sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности). В настоящем времени бытие и изменение составляют единое целое. Все меняется (что подтверждает правоту Гераклита), но все меняется только в настоящем, которое постоянно остается тождественным самому себе (что подтверждает правоту Парменида: «Его не было, его не будет, потому что оно есть сейчас»). Таким образом, вечность и время – это одно и то же. Но что именно? Настоящее, которое проходит и в то же время остается неизменным, как стрела в полете, одновременно движущаяся (там, где она была, ее уже нет, а там, где она будет, ее еще нет) и неподвижная (она есть здесь и сейчас).
Элита ('Elite)
Этимологически – совокупность избранных, но избранных благодаря случаю или в результате собственных усилий, а не Богом и не народом. Своего рода светская и меритократическая (т. е. получившая власть за счет собственных способностей) аристократия; слой лучших людей, обязанных своим положением лишь собственным талантам или труду. Но было бы ошибкой принимать это определение целиком и полностью. Есть разные элиты (спортивная элита – не то же, что ученая элита, которая, в свою очередь, не то же, что деловая или политическая элита), при близком знакомстве с ними поражающие своей посредственностью. Так, собрание профессуры самого престижного из университетов отнюдь не производит впечатления «сливок человечества». Полагаю, то же относится и к другим кругам, знакомым мне меньше. Никто не может быть лучшим всегда и во всем. Субъект элиты это индивидуум, общая посредственность которого, являющаяся родовым признаком, содержит в себе по меньшей мере одно исключение, связанное с талантом или умением. Это лучше, чем ничего, но это не бог весть что.
Люди часто поражаются, узнав, что такой-то великий философ, оказывается, был нацистом, а такой-то другой – скупердяем или трусом. Все дело в том, что они принадлежали к какой-либо одной элите, а вовсе не ко всем элитам сразу. Поэтому вряд ли стоит удивляться, если министр делает ошибки в правописании.
Элитаризм ('Elitisme)
Любая идейная система, признающая существование элиты или способствующая ее возникновению. Так, республиканский элитаризм, стремящийся к образованию элит, в которых нуждается республика, противостоит аристократизму (настаивающему на воспроизводстве элит «по крови») и эгалитаризму (отрицающему надобность элит как таковых). Вот почему элитаризм приносит двойную пользу. Иначе равенство шансов привело бы к уравниловке, причем по нижнему пределу.
Эмоция ('Emotion)
Единовременный аффект, который скорее движет нами, чем организует нас (как чувство) или захватывает нас (как страсть). Например, гнев, испуг или любовь с первого взгляда суть эмоции. Они могут перейти в страсти и чувства – ненависть, страх, настоящую любовь. «Череда живых эмоций, связанных с одним и тем же объектом, рождает страсть, – писал Ален, – преодоление состояния страсти называется чувством». Но цепочка может быть выстроена и в обратном порядке: всякая страсть есть источник эмоций, а преодолению поддается лишь выдохшаяся страсть. Границы между этими понятиями зыбки; вообще, зыбкость и неопределенность являются основным свойством эмоции: если бы мы могли точно понимать, что чувствуем, волнению не осталось бы места. Вот два человека встретились взглядами. Они смущены, их что-то влечет друг к другу, они испытывают легкую радость и в то же время беспокойство, сердце начинает стучать быстрее, и так же стремительно проносятся в голове мысли… Что это – зарождение любви или мимолетной страсти? Точно узнать об этом можно лишь спустя время, когда эмоции либо угаснут, либо устоятся.