Финал Секатора
Шрифт:
— Я это всё к чему, Андронушка, — сказал Борис. — Сдай портальные капсулы мне. Все.
Он протянул руку.
Глава 15
Андрон покачал головой.
— Я не отдам! Борис, у тебя их уже несколько сотен!
— Все. Мне нужны все.
— Кроме одной, я правильно понимаю? — уточнил я.
— Нет, все, — Борис покачал головой. — У тебя их должно быть около пяти.
В глазах мелькнул нездоровый огонек.
— А как ты представляешь мое возвращение обратно?
— Меня это не волнует. Придет новая команда — они и проводят.
Царь тем временем как-то непривычно кашлянул. Я мельком посмотрел на него — на его лице на миг промелькнула гримаса боли.
Я же снова начинал чувствовать голод.
— Ты в курсе, что наше пребывание в немагических мирах вредно для наших тел?
— Нет, — Борис покачал головой. — Подозреваю, это ненаучно. Это всего лишь глюк психики, последствие телепортации.
— И у меня т-тоже? — Вклинился в диалог император. — Я сейчас готов съесть… да вот хотя бы Ивана. Хочешь сказать, я каждый день такое же должен испытывать? Я, б-бывает, использую навык по три, четыре раза за сутки.
Борис странно усмехнулся, принялся обходить стол. Только тут я заметил, насколько он постарел по сравнению с нашей прошлой встречей. А затем он принялся читать стихи.
— «Каждый день выплевывать сердце на сцену с занозами. Каждый день, каждый год, каждый час никогда не проснуться тверезым. Каждый гвоздь в каждый палец каждому встречному. Каждый пес будет лаять на каждого меченого…» *
— К чему этот цирк?! — рявкнул Иван.
— Сына вспомнил, — тихо сказал Андрон и покачал головой, отчего я понял, что это происходит не в первый раз.
— Я родился в тридцать восьмом. Омская область, этот же, пятый Суперствол. Я обошел пару тысяч миров. В большинстве из них — геофизик на Урале, где-то даже приходилось убивать академиков. Почти во всех мирах — одна или две дочери, родившиеся в шестидесятые, но в одной из тридцати двух магистральных ветвей — обнаруживается сын. Тоже Борис — Борис Борисович Рыжий. Поэт, весьма талантливый. Где-то на его стихи даже записывали музыкальные альбомы. Но почти везде он кончает жизнь самоубийством в двадцать с небольшим лет. А поскольку я пришел в этот пучок в районе десятых-двадцатых годов…
Андрон сжал кулаки от бессильной злобы.
— В этом всем нет твоей вины! Ты бы все равно с ним не пересекся и его не спас! Я сто раз тебе про это твердил! Неужели ты действительно затеял всe это ради портальных капсул?! Ты одержим этой местью!
— Осталось полсотни миров с моими копиями. Чтобы прийти и прикончить мерзкого старика, из-за которого жизнь сына прервалась так рано.
— Борис, ты же знаешь, что это рискует изменить ход истории, — вырвалось у меня. — И что теперь ты тоже вне закона.
Борис резко повернулся к нам, направив ствол мне в грудь.
— Что, ты против? Мне ничего не помешает это завершить.
Я мысленно пропел мелодию моего третьего, кинетического навыка, выставил
Император и его телохранитель тоже выглядели обескураженными. Получается, и они тоже пусты?
Иван достал сверкающий пистолет. Щёлкнул спусковой крючок — осечка.
— Думаете, я не предусмотрел вариант «Б»? — усмехнулся Борис. — Я тоже нашёл артефакты в твоём мире, Эльдар. Ваши пушки не действуют.
Не действуют — как так? Матрицированные, понял я. Любое «зачарованное» оружие теперь становилось дефектным. Первым делом я толкнул тяжеленный стол прямо на Бориса, пытаясь придавить его к стене. Он ловко увернулся, отступив к двери. На него шёл Император, ствол Бориса метался то к в сторону Николая IV, то в мою сторону.
Моя рука тоже запоздало дернулась к кобуре, но чужой выстрел прозвучал быстрее.
Я наклонился, пытаясь укрыться за столом и уже приготовился почувствовать боль. Но её не было. Послышался лишь сдавленный хрип, а затем грузное тело Бориса свалилось на пол. Из коридора вышла девушка, всё ещё сжимавшая трясущимися руками пистолет — местный, не матрицированный.
— Андрон… Андрон, он целился в тебя, — лепетала она.
Бывший лифтёр подошёл и тихо обнял её за плечи.
— Всё нормально. Ты сделала всё правильно. Уйди пока из комнаты, я вернусь через пару часов.
— Мне на самом деле жаль, что он умер, — сказал я. — Вы, похоже, были приятелями.
— Если бы я был чуть сентиментальнее, то дал бы сейчас клятву, что всё-таки отыщу его сына, — горьковато усмехнулся Андрон, а затем склонился над трупом. — Никогда не думал, что буду этим заниматься, но сейчас мне придётся обыскать труп моего начальника.
— Андрон, к-кажется? — переспросил император. — Можете побыстрее расплатиться с Эльдаром. И проводить нас. Меня что-то мутит.
— Ваш-величество, а можно я хотя бы в этом мире без советов и указаний? — огрызнулся Андрон, затем сдёрнул с шеи Бориса цепочку с амулетом и кинул в коридор. — Вот он, амулетик. На рынке прикупил — надо же, действует.
Прошарился по карманам, а я услышал тихий диалог царя со своим слугой:
— Интересно, а эти лепёшки со стола… их м-можно есть? И фрукты вон, что это, драконовка?
— Не думаю. Ну что, понравилось вам? Это же реальный риск для жизни!
— И для г-государства, — ответил Император. — Знаю, но я д-должен был это почувствовать. Очень, знаешь, нужно, чтобы дальше жить.
За окном тем временем послышался шум двигателей самолёта. С гражданского аэродрома, расположенного неподалёку, стартовал огромный, крашенный зелёным двухпалубный авиалайнер. По характерному расположению двигателей я понял, что это творение КБ Туполева — с наследием великого конструктора приходилось работать в одном из обречённых миров, чтобы затем подобраться поближе к ядерной триаде.