Финишная кривая
Шрифт:
– Какой этаж вас интересует? – спросил Саша, дав «клиентам» возможность осмотреть фасад здания.
– Любой выше третьего, – помня, что чеченец живет на четвертом, с ходу ответил Павел.
– И желательно вот это крыло, – Надежда указала на ту половину дома, где поселился «клиент».
– Пройдемте, – менеджер пропустил супругов вперед. – Там как раз уже живет мужчина из русской республики.
– У него большая семья? – поинтересовалась Надежда. – Хорошо бы вдали от родины иметь соседей, которые не дадут забыть родного языка.
– Он один. – Парень услужливо открыл дверь и, что-то сказав на турецком охраннику, снова перешел на русский: – Но ваших земляков здесь скоро будет больше, чем нас. Поэтому не бойтесь одиночества. Кроме тех, кто переехал сюда насовсем, много туристов. Особенно летом.
Последнее он сказал, когда они вошли в лифт.
– У нас в таких домах нет лифтов, – заметила Надежда.
– Но ведь есть старые люди, инвалиды или просто кто-то сломает ногу. Как так? – лицо турка приняло удивленно-глупое выражение.
Она лишь развела руками.
Квартира, которую предложил менеджер, располагалась этажом выше апартаментов чеченца. Как оказалось, все двери в доме железные.
Достав ключи, менеджер открыл замок.
В просторном коридоре на стене установлен домофон.
Павел стал осматривать помещения, стараясь запомнить все до мельчайших подробностей, ведь точно такая планировка и у Самлиева.
Просторная спальня. Кухня в американском стиле совмещена с гостиной. Пол покрыт светлой керамической плиткой. Окна и балконные двери ПВХ. Мраморные подоконники.
Менеджер, не умолкая, говорил, расхваливая то вид из окна, то материал, из которого сделаны те или иные элементы конструкций. Павел его не слушал. Лишь кивая, он с задумчивым видом вышел на балкон, прикидывая возможность спуститься к чеченцу, используя ограждения. Из окон изучил каждый куст, расположенный на дальности, позволяющей попасть в стоящего рядом с бассейном человека из пистолета с прибором бесшумной стрельбы. Внимательно осмотрел двери. Дав знаками понять Надежде, чтобы она как можно дольше отвлекала турка, он обратился к тому с просьбой дать ключ, чтобы проверить, как легко открывается замок.
Ничего не подозревая и продолжая что-то взахлеб объяснять супруге, тот протянул ему всю связку.
Оказавшись на площадке, Павел быстро спустился на лестничную клетку, снял с ноги пляжную тапку, положив его вверх полимерной подошвой. Порывшись в карманах шорт, достал оттуда зажигалку. Вынул носовой платок, обмотал им большой и указательный пальцы правой руки, после чего, насколько это было возможно, намочил материю слюной. Прислушался. По-прежнему было тихо. С опаской посмотрев в окно, стал нагревать ключ.
Металл быстро раскалился и уже жег пальцы даже через тряпку. Запахло паленым. Кляня себя за непредусмотрительность, что не взял с собой обычный пластилин, морщась от боли, он приложил ключ к тому месту подошвы, где не было рисунка. Едкий запах вмиг разнесся по всему пролету. С опаской поглядывая на датчик дыма противопожарной системы, установленный под потолком, повторил ту же манипуляцию еще раз, только с левой стороной ключа. Когда все было кончено, всунул ногу в тапок и, вернувшись к дверям, стал возиться с замком. Ключ слегка изменил свой цвет, сделавшись радужным. Но не это беспокоило его сейчас, а запах горелой пластмассы, который упорно не хотел выветриваться. Несколько раз открыв и закрыв дверь, вошел в квартиру.
– У вас какие-то проблемы? – настороженно спросил турок. – Вы очень долго изучали, как исправен замок.
– Да нет, – возвращая связку обратно, улыбнулся Савин. Положив руку на плечо менеджера, он увлек его на балкон: – Я еще вот о чем хотел спросить, какая глубина этого бассейна?
– Ровно два метра. Воду меняют каждую неделю. У нас заключен договор с компанией, которая чистит их…
Турка опять «понесло», и Павел уже не беспокоился о том, что, оказавшись на лестничной площадке, тот почувствует запах горелой резины.
– Что случилось, дорогой?! – Войдя в гостиную, Аслан Тарамов изобразил на лице недоумение. – Звонит твой Рог, говорит, надо с хозяином срочно встретиться, да не где-то, а прямо у него дома. Спрашиваю, зачем? Только что виделись. Говорит, очень срочно…
Беспалов, одетый в домашний халат, поднялся из стоящего напротив камина кресла и показал на аналогичное рядом рукой:
– Присядь.
Аслан подчинился.
– Расскажи-ка мне, мой милый друг, через какие банки Демидов отмывал деньги и как оказывалась помощь вооруженным формированиям?
– А чего рассказывать? – Тарамов пожал плечами и уставился на огонь. – «СтройРосБанк» и «Капитал». Их филиалы были во Владикавказе, Махачкале, Нальчике. Даже когда самый страшный война был, мы спокойно валюта оттуда возили. А почему ты спрашиваешь?
– Разве ты не понимаешь? – Беспалов вернулся в свое кресло, потом, резко соскочив, стал ходить из угла в угол гостиной, теребя подбородок. – Это бомба. Если она сработает, Демидов не президентское кресло займет, а камеру следственного изолятора. Если, конечно, его до нее довезут. Он организатор. А сколько людей через него переслали средств на вашу поддержку? Одному богу известно.
– Зачем им рассказывать? Они соучастники.
– Когда решаются такие вопросы, языки, как правило, развязываются. Не имеет значения, каким образом. Сами ли они начнут шантажировать Демидова, или кто-то вставит им в задний проход по паяльнику, но поверь, всплывет. И именно перед самыми выборами.
– Только за этим вызывал, да? – разочарованно спросил Аслан.
– Ты меня не перестаешь удивлять. – Некоторое время Беспалов смотрел на Тарамова как на несмышленого ребенка, потом заложил руки за спину и встал между ним и камином. – Сотни деловых людей, иностранных фондов, в конце концов, просто бандиты вкладывают в Демидова миллиарды. Ты хочешь, чтобы из-за какого-то просчета эти средства превратились в прах?