Финно-угры и балты в эпоху средневековья
Шрифт:
Захоронения производились под курганами в простых прямоугольных ямах, устраиваемых в материковом грунте, на уровне материка, в погребенной почве, на уровне древнего горизонта и в насыпи. Основные захоронения находились под центром кургана в яме, углубленной в материк. Большинство разграблено. Впускные захоронения располагаются иногда в материковом грунте, но чаще выше уровня поверхности материка, под полами насыпи.
Размеры могильных ям — 1,8x0,9–2,7x1,5 м. Глубина ям небольшая. Наиболее глубокие ямы центральных захоронений были опущены в материк до 0,45 м (около 0,7–0,8 м от уровня древнего горизонта). Чаще глубина основных захоронений колебалась в пределах 0,1–0,3 м, т. е. около 0,4–0,6 м от уровня древней поверхности. Наиболее крупная могильная яма (размеры 5,6x2,5 м, глубина 0,35 м) открыта под курганом 13 Усть-Ишимского могильника (диаметр насыпи 18–19 м, высота 1,5 м). В ней обнаружено погребение с богатым инвентарем, подвергшееся
Сверху могила перекрывалась берестой или продольно уложенными досками. Иногда погребенные были завернуты в бересту. В отдельных случаях под скелетами прослежена подстилка из бересты или продольно лежащих плах.
Преобладают индивидуальные захоронения, но среди основных представлены также погребения двух и трех человек. В числе впущенных в насыпи — только одиночные захоронения. Погребенных клали на спине, вытянуто; руки уложены вдоль туловища, а в отдельных случаях руки и ноги согнуты. В погребении 4 кургана 1 могильника Кип, содержавшем захоронения трех человек, двое взрослых (мужчина и женщина) лежали рядом на спине, вытянуто, с диаметрально противоположной ориентировкой, а в ногах женщины покоились останки ребенка (Коников Б.А., 1982, с. 9). Большинство погребенных уложены головой на северо-запад, но наряду с этим представлена и иная ориентировка. На различных некрополях в ориентировке погребенных нет постоянства. Суммарно по всем исследованным могильникам она характеризуется следующими показателями: северо-запад — 42 %, юго-восток — 20 %, юг — 14 %, юго-запад — 12 %, северо-восток — 6 %, восток — 4 %, запад — 2 % (Коников Б.А., 1982, с. 9).
Один раз встречено захоронение человека с конем и один раз — с чучелом (головой и конечностями) коня. В кипском кургане 6 конь был погребен на боку с подогнутыми ногами, черепом на юго-восток. На 0,1 м ниже находилось захоронение человека, в ногах которого были положены седло и уздечка. От них сохранились стремена, удила и бронзовые бляхи (Коников Б.А., Шваан Ф.Д., 1983, с. 47, рис. 2, 1–6). В кургане 1 могильника Алексеевна череп и кости конечностей коня располагались параллельно скелету человека. Аналогии этому имеются в погребениях тюрок и подвергшегося их воздействию населения.
Под курганами обнаружены только два детских захоронения. Об одном из них уже говорилось. Впускное детское погребение 1 кургана 14 могильника Усть-Ишим сопровождалось богатым инвентарем: глиняным сосудом, железным ножом, бронзовыми лапчатыми подвесками, пронизкой со вздутиями, бляхами или пуговицами с изображением головы и лап медведя (такого типа, как на табл. LXXXI, 16), серебряной болгарской серьгой. По-видимому, захоронения детей производились по особому ритуалу, а под курганами на общем кладбище их захоранивали только в особых случаях (Коников Б.А., 1982, с. 9; 1983, с. 106).
Обнаружено два погребения-кенотафа. В погребении 1 кургана 6 могильника Малая Тебендя на дне прямоугольной могильной ямы размещались вещи: глиняный сосуд, бусы, браслет, железные наконечники стрел. В кургане 8 могильника Кип вещи были уложены в могиле на уровне древнего горизонта, перекрыты берестой, а затем над ними был разведен огонь, подобно ритуалу обычных захоронений.
В погребальном ритуале встречаются разнообразные проявления культа огня, широко распространенного ранее в период потчевашской культуры. Рядом с курганами, в насыпях курганов, под ними, на уровне древней поверхности фиксируются остатки кострищ. Отдельные угольки находятся в заполнении могил, а также в специальных ямках, выкопанных близ погребений (Коников Б.А., 1982, с. 8). Перед засыпкой ям их перекрытия иногда поджигались, при этом покойник обгорал до такой степени, что кости его частично кальцинировались. Перекрытие, тлевшее с незначительным доступом воздуха, как правило, сохраняло свою форму (Могильников В.А., 1973а, с. 93–95). Над погребениями в отдельных случаях прослеживаются остатки деревянных сооружений, а также основания кольев или шестов, вставленных в дно могилы.
Большинство погребений снабжено инвентарем, состав и набор которого в разных захоронениях различен. Вещи отсутствуют лишь в единичных случаях. Наиболее богатый инвентарь представлен в центральных захоронениях крупных курганов (Коников Б.А., 1982, с. 11; 1984, с. 88–93). Погребенные снабжались пищей в глиняных сосудах, предметами вооружения и конского снаряжения, орудиями труда, украшениями и предметами культа, к которым относились зоо- и антропоморфные изображения.
Глиняные сосуды (от одного до трех) представлены почти на всех погребениях. Помещались, как правило, они в ногах, реже — у головы или руки. В одном случае (Малая Тебендя, курган 7) один сосуд стоял под коленями, а другой — в изголовье. В погребении 2 кургана 14 Ильчебаги сосуд стоял кверху дном на берестяной крышке, лежавшей на берцовых костях. В погребениях сосуды часто стоят вверх дном (до 50 %). Аналогичное положение сосудов известно и в потчевашской культуре. В более раннее время этот обычай единично представлен в культурах кулайской и саргатской (Могильников В.А., 1968б, рис. 45). Помимо керамики, в богатых погребениях находятся клепанные из листов меди котлы, а в одном из погребений Усть-Ишимских курганов обнаружен довольно хорошо сохранившийся берестяной туес. Под медными сосудами сохранились остатки кожаных или шерстяных подстилок (Коников Б.А., 1983, с. 104; 1984, с. 92). В ряде погребений в ноги покойника справа были положены седла, от которых сохранилось по паре железных стремян, а в одном случае стремена найдены в бронзовом сосуде. Предметы одежды и украшения располагались в тех местах, где их носили при жизни.
Наконечники стрел в погребениях лежат поодиночке или группой в ногах или у головы (Коников Б.А., 1982, с. 13). Вероятно, они были положены в колчан.
Зоо- и антропоморфные изображения, игравшие культовую роль (обереги), возможно, нашивались на одежду и в погребениях обнаруживаются в различных местах: возле черепа, между ног (Коников Б.А., 1980а, с. 52–55). В кургане 1 могильника Имшегал две полые бронзовые подвески со стилизованным изображением медведя (такого типа, как на табл. LXXXII, 24) располагались рядом (Коников Б.А., 1978б, с. 65, 66; 1980а, с. 51, рис. 1, 26, 27).
Основная масса вещевого инвентаря, характеризующего уровень развития и облик культуры, представлена в погребениях. Среди орудий труда имеются железные тесла или мотыжки двух типов (табл. LXXXIII, 42, 43), вероятно различающиеся по функциональному назначению. В могильнике Александровка II (курган 6, погребение 1) встречено мотыгообразное орудие типа «куштана» с втулкой для насада (табл. LXXXIII, 29). Для раскалывания дерева применяли костяные клинья, подобные использовавшимся в потчевашской культуре (табл. LXXXIII, 44) и применявшимся обскими уграми до XIX в. (Сирелиус У.Д., 1907, с. 41–69). Для обработки дерева служили также железные долотовидиые орудия (Коников Б.А., 1982, с. 7).
Железные ножи представлены в основном двумя типами: 1 — с прямой или чуть горбатой спинкой, непосредственно переходящей в черешок, и с уступом при переходе от лезвия к черешку (табл. LXXXIII, 16); 2 — ножи с двумя уступами со стороны лезвия и спинки при переходе от лезвия к черешку (табл. LXXXIII, 18). Ножи обоих типов использовались еще в период потчевашской культуры, но в X–XIII вв. ножи с двумя уступами получают более широкое распространение. Наряду с железными использовались ножи, изготовленные из ребер животных, с острыми заполированными краями (табл. LXXXIII, 17). Подобные ножи предназначались у обских угров для чистки рыбы и расщепления волокон крапивы и дикой конопли (Попов А.А., 1955, табл. IIIа).
В бронзолитейном производстве пользовались глиняными тиглями и льячками. Плоскодонные цилиндрические тигли (высота 4–6 см, диаметр 2–5 см, емкость 15–20 куб. см) иногда снабжены вертикальными ручками. Часть льячек имеет носик для разлива металла и орнаментирована нарезкой и оттисками мелкого гребенчатого штампа (табл. LXXXIII, 36). Льячки и обломки тиглей встречены на большом числе поселений, что указывает на широкое распространение литья из бронзы.
Пряслица дисковидной и уплощенно-цилиндрической формы (табл. LXXXIII, 31, 33, 34, 37–39) делались из глины, кости и камня. Большинство глиняных пряслиц украшено зубчатым орнаментом, иногда радиальными и кольцевидными вдавлениями. Костяные пряслица обычно декорированы резными радиальными узорами. Для прядения, вероятно, использовали шерсть и волокно дикой конопли и крапивы. В Усть-Ишимском кургане 13 под медным котлом сохранился кусок шерстяной материи полотняного переплетения, раскрашенной растительными красками в зеленый, коричневый и светло-коричневый цвета (Коников Б.А., 1984, с. 92). В этом же кургане обнаружена сумка, сшитая из шкуры лошади (Коников Б.А., 1984, с. 93, рис. 3, 2). Ряд бытовых вещей — шилья, иглы, рукоятки ножей и шильев — сделаны из кости (табл. LXXXIII, 19, 20, 28).