Финно-угры и балты в эпоху средневековья
Шрифт:
Для точки ножей и других железных изделий служили каменные оселки (табл. LXXXIII, 15). Все они сильно сработаны, маленькие и, очевидно, являлись предметами импорта, поскольку в лесном Прииртышье нет выходов абразивного камня. Импортными является также часть кресал. Овальные кресала XII–XIII вв. (табл. LXXXI, 5), вероятно, русского производства или изготовлены по их подобию. Некоторые типы кресал X–XI вв. с зооморфными рукоятками, с изображением коня, зайца, конских головок сделаны, по-видимому, местными мастерами по привозным прототипам (табл. LXXXI, 1–4).
Основным оружием был лук со стрелами. Лук сложносоставной, с костяными накладками. Наконечники стрел железные и костяные. Их формы повторяют образцы, известные у соседей, и в первую очередь у тюркоязычного населения степи и лесостепи. В IX–X вв. были распространены железные трехлопастные и трехгранно-лопастные черешковые наконечники стрел (табл. LXXXIII, 1–3). Для XI–XIII вв. характерны плоские железные наконечники
Другие предметы вооружения известны в единичных находках. В курганах Малой Тебенди и Эбаргуля обнаружены боевые топоры с узким лезвием (табл. LXXXIII, 40), имеющие аналогии в памятниках салтовской культуры (Плетнева С.А., 1967, рис. 36; Сорокин С.С., 1959, с. 142, рис. 4). В Усть-Ишимских и Кипских курганах (15, 13) найдены железные наконечники копий (Коников Б.А., 1983, с. 107; Коников Б.А., Шваан Ф.Д., 1983, с. 49, рис. 4, 1). В качестве защитных доспехов (табл. LXXXIII, 14) использовали железные чешуйчатые панцири (Коников Б.А., 1978а, с. 231; 1980б, рис. 2, 23, 24; 1983, с. 107).
Предметы конского снаряжения — удила, стремена — в памятниках усть-ишимской культуры в основном следуют образцам, широко распространенным у населения степей Евразии. Часть из них была получена с юга в результате обмена, часть, несомненно, местного производства. Последнее заключение аргументируется находкой в кургане 13 Усть-Ишимского могильника биметаллического стремени, у которого основание петли для путлища украшено бронзовым изображением головы филина (Коников Б.А., 1984, рис. 2), отлитым в типично местном зверином стиле (табл. LXXXI, 34). В IX–X вв. были распространены железные однокольчатые удила со стержневыми псалиями из железа или кости (табл. LXXXI, 31). Подобно псалиям сросткинской культуры (Степи Евразии, 1981, рис. 27, 64, 65), концы их иногда раздвоены наподобие рыбьего хвоста или увенчаны головками животных. Стремена — арочной формы, с петлей для путлища, пробитой в выделенной пластине (табл. LXXXI, 33). Подпружные пряжки — железные подпрямоугольные, овальные и костяные (табл. LXXXI, 32). В X в. появляются удила со свободно вращающимися кольчатыми псалиями, которые широко бытуют в последующее время. В XI–XII вв. входят в обиход стремена округлых очертаний с петлей, пробитой в расплющенной и приостренной верхней части дужки (табл. LXXXI, 29). Для украшения сбруи в IX–XI вв. использовали бляшки округлой, сердцевидной и крестовидной форм (табл. LXXXI, 8, 9, 12), а также удлиненные орнаментированные бронзовые наконечники ремней сросткинских типов, прототипы которых попали в лесное Прииртышье с юга и юго-востока (табл. LXXXI, 13–15). Сбруя украшалась также бронзовыми бубенчиками двух типов (табл. LXXXI, 20, 21): грушевидными крестопрорезными (X–XI вв.) и шаровидными щелепрорезными конца XI — начала XIII в. (Колчин Б.А., 1958, с. 110; Седова М.В., 1959, с. 237). В Западной Сибири грушевидные бубенчики, по-видимому, доживают до XII–XIII вв. Являясь, очевидно, предметом импорта, они проникают в Приобье не ранее XI в., когда Новгород входит в тесные взаимоотношения с «югрой».
Помимо бубенчиков, украшениями служили полые полубубенчики — подвески-накладки двух типов: полукруглые и граненные в сечении (табл. LXXXI, 22, 23). Подобные полубубенчики известны в памятниках IX–X вв.: в хазарском слое Саркела (Артамонов М.И., 1958, рис. 30), в пещере Нукат в Башкирии (Садыкова М.Х., 1962, табл. IV, 1, 2). Оба типа полубубенчиков найдены совместно в одних комплексах и являются одновременными. В погребении 2 Эбаргульского кургана 1 они встречены вместе с шаровидными бубенчиками с одной прорезью (такого типа, как на табл. LXXXI, 21). Следовательно, население Прииртышья использовало их до XI–XIII вв. Встречаются также мелкие полубубенчики с рубчатой насечкой (табл. LXXXI, 19, 26), подобные которым найдены в погребении XI в. на р. Чусовой (Прокошев Н.А., 1937, с. 132).
К IX–X вв. относятся флаконовидные подвески (табл. LXXXII, 37), аналогии которым представлены в синхронных памятниках Прикамья (Голдина Р.Д., 1969б, табл. VI, 113).
Украшениями как сбруи, так и одежды являлись круглые выпуклые медные бляшки (табл. LXXXI, 24, 27) двух типов: кольцевидные и сплошные умбоновидные со слегка приподнятым и украшенным насечками ободком, с двумя отверстиями для пришивания. Аналогичные бляшки были распространены в IX–X вв. у населения степей Юго-Восточной Европы (Ляпушкин И.И., 1958, рис. 17, 3; ОАК за 1903 г., рис. 112; Филипченко В.А., 1959, с. 240, рис. 1, 14). В Прииртышье они, возможно, были привозными и бытовали до XI–XIII вв. Наряду с одинарными встречены парные бляшки. Кольцевидные бляшки в виде тонкого бронзового кольца с приподнятым внутренним краем подобны бляшкам Лядинского могильника (Ястребов В.Н., 1893, табл. VI, 1).
Украшениями служили также сердцевидные чеканные бляшки, орнаментированные ложной зернью и завитками растительного узора, встреченные в Усть-Ишимских и Эбаргульских курганах (Коников Б.А., 1982; Могильников В.А., 1968в, с. 283, 284). Подобные бляшки из Тюхтятского клада датируются X в. (Евтюхова Л.А., 1948, рис. 126, с. 67–70). Такие бляшки использовали главным образом для украшения поясов в X–XI вв. Наряду с ними пояса декорировались гладкими сердцевидными бляхами, круглыми полушаровидными и крестовидными (табл. LXXXI, 8, 9, 12). Наконечники поясных ремней удлиненные, сросткинских типов (Степи Евразии, 1981, рис. 26, 22, 60, 69; 27, 36, 43–47) и также украшенные растительным или зооморфным орнаментом (табл. LXXXI, 13–15). Для застегивания поясов пользовались бронзовыми литыми рамчатыми пряжками с приостренным кольцом и железным язычком (табл. LXXXI, 7). Реже для этого служили, вероятно, железные пряжки (табл. LXXXI, 6, 10) и бронзовые парные застежки, имевшие на одной части крючок с утолщением, а на другой прорезь для его закрепления (табл. LXXXI, 11). Часть воинов, очевидно наиболее выдающихся, как и в предшествующее время, носили по два пояса (Усть-Ишимские курганы). В погребениях рассматриваемой культуры пояса найдены без пряжек, которые, по-видимому, обрывались или отрезались перед совершением погребения. В отдельных случаях прослежено, что концы поясов складывали вдвое и перевязывали (Коников Б.А., 1984, с. 89; рис. 1).
Для застегивания одежды, очевидно, использовались бронзовые пуговицы выпуклой формы с поперечной петлей на обороте, украшенные геометрическим или зооморфным орнаментом, обычно изображением головы медведя (табл. LXXXI, 16–18).
Украшения представлены браслетами, серьгами, височными кольцами, накосниками, бусами, а также большим числом шумящих подвесок. Среди украшений наряду с вещами местного производства много импортных вещей западного, славянского, приуральского, пермского и болгарского происхождения. Накосники по форме напоминают круглопроволочные браслеты (табл. LXXXII, 30, 31). Они вплетались в косы и были характерны для лесного Прииртышья и Сургутского Приобья XI–XIII вв. Браслеты пластинчатые литые двух типов. Специфичными для рассматриваемого региона были широкие браслеты с изображением головы и лап медведя на концах (табл. LXXXII, 35). Представлены также узкие пластинчатые браслеты с расширенными концами с гравированным линейным и зооморфным орнаментом (табл. LXXXII, 25).
Серьги довольно разнообразны и представлены частью местными, но преимущественно импортными изделиями. Усложненной модификацией серег салтовского типа с подвеской является серьга из Новоникольского могильника (табл. LXXXII, 20). Бронзовые литые серьги в виде несомкнутого кольца (табл. LXXXII, 15) имеют многочисленные параллели у кочевников степей Прииртышья и в сросткинской культуре (Степи Евразии, 1981, рис. 26, 91, 92; 27, 86). Использовались также большие по диаметру круглопроволочные серьги или височные кольца (табл. LXXXII, 9). Довольно широко вошли в обиход серебряные трехбусинные с зернью серьги славянского и болгарского производства (табл. LXXXII, 10), найденные в нескольких погребениях Прииртышья (Кип, курган 1; Ирча и др.).
Бусы были в основном женским украшением и нашивались на одежду, пояс, головные уборы, носились в качестве ожерелий. В погребениях находится от пяти до 395 бусин стеклянных, сердоликовых, янтарных и бронзовых. В основном бусы были древнерусского производства (Коников Б.А., 1984, с. 95). По-видимому, они представляли значительную ценность.
Большую группу украшений составляют различные виды шумящих подвесок, которые не были характерны для потчевашской культуры и распространились в X–XIII вв., вероятно, в значительной мере под воздействием западных контактов. Часть подвесок была импортного, вычегодского и прикамского, происхождения, например, рубчатые пронизки со вздутиями и подвесными бубенчиками (табл. LXXXII, 36), почти тождественные приуральским (Талицкий М.В., 1951, рис. 26, 6, 13, 16). Очевидно, под влиянием привозных образцов появляется местное производство шумящих подвесок. Отливались подвески с умбоновидной основой, к которой на цепочках подвешивались подобные прикамским колокольчиковидные подвески и «утиные лапки» (табл. LXXXII, 28, 32–34, 38). В качестве основы подвесок использовались также некоторые «птицевидные» изображения (табл. LXXXII, 26, 27).