Финно-угры и балты в эпоху средневековья
Шрифт:
В 1969 и 1970 гг. М.К. Атгазисом проведены раскопки посада Межотне и грунтового могильника, расположенных напротив городища на древнем русле Лиелупе; тогда было исследовано 90 погребений (АО 1969 г., с. 332, 333; АО 1970 г., с. 336, 337; Atgazis М., 1970b, 41–46 lpp.; 1971b, 27–30 lpp.).
М.К. Атгазис производил полевые изыскания и в других местах земли земгалов (Atgazis М., 1966, 17–19 lpp.; 1967, 25–27 lpp.; 1968а, 53–55 lpp.; 1969а, 37–41 lpp.; 1970а, 37–41 lpp.; 1971а, 30, 31 lpp.; 1973, 17–19 lpp.). Заслуживают внимания разведывательные работы по выявлению открытых поселений (АО 1977 г., с. 441; АО 1980 г., с. 366). Уделил внимание исследователь и раскопкам могильников. В 1976 г.
Могильники земгалов раскапывались в последнее время также Я.Я. Граудонисом, А.В. Цауне и И.В. Дайгой. Первый исследователь в 1977–1979 гг. вскрыл 78 погребений в грунтовом могильнике Микласкалн, расположенном при впадении р. Ислице в Лиелупе к северу от хут. Какужены в Елгавском р-не (АО 1977 г., с. 444; АО 1978 г., с. 467; АО 1979 г., с. 386).
Ряд могильников земгалов находится на территории Литвы. Среди них можно упомянуть могильник Линксмучяй, исследованный в 1948 и 1949 гг. Р. Куликаускене и датированный VII–XI вв. (Volkait'e-Kulikausk'en'e В., 1951, psl. 279–314).
В коллективном труде «Археология Латвийской ССР» древностям земгалов X–XII вв. посвящен небольшой раздел, написанный М.К. Атгазисом (Latvijas PSR arheologija, 1974, 204–217 lpp.). Этому же автору принадлежит интересное исследование по этнической истории земгалов, в котором большое внимание уделено курганам с каменными венцами I–IV вв. н. э., преемственно связанными со средневековыми могильными древностями этого племени (Атгазис М.К., 1980, с. 89–101).
Курганы высотой 1–2 м и диаметром 5-15 м образуют обычно сравнительно небольшие группы. Каждая насыпь содержит по нескольку захоронений по обряду трупоположения (до 28). Располагаются они на различных уровнях насыпи, в основании, в неглубоких подкурганных ямах. Для этих курганов весьма характерен венец из крупных валунов, сложенный на материке. Он опоясывает срединную часть насыпи, в которой находятся погребения. Курганы с каменными венцами относятся в основном к I–IV вв., а в отдельных местах доживают до VI в. Ареал их обширен — он захватывает среднюю Латвию и значительные части центральной Литвы.
Еще в 30-х годах XX в. на основе анализа погребальной обрядности и вещевых материалов этот массив памятников был дифференцирован исследователями на несколько локальных групп. В частности, на территории Латвии выделяются западная и восточная группы курганов с каменными венцами (Balodis Fr., 1938, 104–111 lpp.). Исследователи не сомневались, что западная группа этих курганов, занимавшая бассейн Лиелупе, за исключением правых притоков Мемеле, оставлена предками земгалов (Moopa Х.А., 1952, с. 17; Ванкина Л.В., Граудонис Я.Я., Шноре Э.Д., 1964, с. 6, 7; Moora H., 1952, 71, 75 lpp.). Область курганов с каменными венцами севернее нижнего течения Даугавы, т. е. юго-западные части Видземе, на основе языковых материалов исследователи также относят к предкам земгалов (Моора Х.А., 1958, с. 31, 32; Атгазис М.К., 1980, с. 92, 93).
С V в. в бассейне Лиелупе и в юго-западной Видземе курганный обряд погребения исчезает. Он постепенно сменяется грунтовыми захоронениями. Наблюдается генетическая преемственность между этими древностями, исключающая предположение о миграции сюда в то время нового населения. Обряд погребения — трупоположение — остается прежним. В некоторых грунтовых могилах сохраняется венец из камней. Прослеживается постепенное развитие украшений, орудий труда и прочих элементов культуры.
Эволюция обрядности и материальной культуры земгалов на протяжении от V до XIII в., когда принадлежность древностей этому племени определяется письменными источниками, не имеет каких-либо перерывов или скачков (табл. CXV).
В V–VII вв. вырисовываются племенные особенности земгалов, очевидно свидетельствующие об их сложении как отдельной этнической группировки балтов.
Для земгалов, впрочем, как для латгалов и селов, характерна противоположная ориентировка погребенных. Мужчин хоронили в основном головами на восток, женщин — на запад. В X–XII вв. женские погребения ориентируются преимущественно на север — северо-запад или на север, мужские — в противоположном направлении. Мужским захоронениям земгалов свойственно присутствие оружия и орудий труда, в женских обычно встречаются украшения.
Характерным женским головным убором земгалов был жгутовый (или спиральный) венок. Он состоял из массивных трубкообразных спиралей, нанизанных на лыковый жгут, который предварительно обматывался шерстяной пряжей. На затылке он имел своеобразную «косу», сделанную из спиралек в несколько разветвлений. Подобные головные венки характерны также для латгалов и селов. От последних земгальский головной убор отличается массивными скреплениями.
Распространенным украшением земгальских женщин были бронзовые шейные гривны. Пользовались типами, встречаемыми и среди других балтских племен. В V–VII вв. чаще иных бытовали гривны с утолщенными и фасетированными концами (табл. CXVI, 3) а в VII–XI вв. — с петлей на одном конце и пуговицеобразным утолщением или крючком на другом (табл. CXVI, 14) и с неравномерно тордированным стержнем (табл. CXVI, 11). Передки в земгальских древностях также гривны с седловидными концами и дротовые в три-четыре оборота.
Распространенной принадлежностью женской одежды земгалов были бронзовые булавки. Для V–VI вв. свойственны булавки с конусообразной головкой (табл. CXVI, 6, 11), к V–VIII вв. относятся булавки с профилированной головкой (табл. CXVI, 12), к VI–VII вв. — с колесообразной, дополненной треугольником. В памятниках VI–XI вв. встречаются булавки с треугольной головкой, а VI–XIII вв. — с крестовидной головкой. На основе последних эволюционировали крестовидные булавки, получившие широкое распространение среди эстов. Земгальские булавки нередко являлись составной частью нагрудного украшения из бронзовых цепочек.
Все названные типы булавок не были собственно земгальскими. Этнически определяющими для этого племени являлись булавки с кольцевидной головкой (табл. CXVI, 7), ставшие характерной деталью украшений земгальской женщины.
Распространены были среди земгалов также пластинчатые браслеты и различные подковообразные застежки (табл. CXVI, 25).
Собственно земгальскими можно считать массивные бронзовые браслеты с треугольным ребром посредине (табл. CXVI, 23), относящиеся к V–VIII вв. Они стали прототипом манжетообразных браслетов (табл. CXVI, 21), которые получили весьма широкое бытование среди земгалов и жемайтов и в меньшем количестве проникали к латгалам.
Для мужских погребений земгалов характерны железные втульчатые топоры, втульчатые наконечники копий, пешни и косы. Изредка в этих захоронениях встречаются кресала и точильные бруски. При женских трупоположениях обнаружены железные мотыги (табл. CIX, 4), серпы, шилья и пряслица из песчаника.
На основании рассмотренных данных территория земгалов определяется как бассейн р. Лиелупе с прилегающими к нему районами (карта 44). Западная граница ее простирается до р. Вента, охватывая бассейны рек Муша и Левуо. Здесь соседями земгалов были курши. Древности последних в целом заметно отличаются от земгальских, но имеются и общие элементы. Так, например, названные выше втульчатые топоры, мотыги, косы и пряслица встречаются также в погребальных памятниках куршей.