Фиолетовый гном
Шрифт:
Поздно, значит, предупредил… Уже случилось…
Надо же, не забыл об их макаронном бизнесе, глубоководная акула капитализма. До сих пор рвется прибрать к рукам…
Красневский, конечно, сволочь, за копейку родную мать пошинкует на котлеты и продаст их как телятину первого сорта, но в бизнесе Шварцманши у него прямой интерес, так что здесь он врать не будет, соображал Серега. В принципе Серега сам уже давно замечал, что вокруг их холдинга идет какая-то нездоровая подковерная возня. Только никак не мог сообразить – откуда ветер дует…
И теперь сиятельная Вероника звонит и радостно сообщает, что уже оформила в упомянутом банке сногшибательный кредит, подписала все документы, и первый транш поступит завтра-послезавтра…
Вот этот последний супер-кредит их и прикончит!
И когда только Хозяйка успела? Хотя, понятно, банкиры сами спешили…
А ей говорили, между прочим, предупреждали: не торопитесь, Вероника Александровна, нужно обдумать, проверить, прикинуть. Красневский рассказывал, что звонил ей самой не далее как вчера, предупреждал предварительно, без подробностей. Но дура-баба вообще перестала кого-либо слушать, возомнила себя финансовым гением, не меньше…
Нет, когда-то, в самом начале, она была вполне вменяемой теткой, помнил Серега. Растерянной от свалившегося на нее богатства мужа, но твердо намеренной удержать бизнес в прежнем, наступательном русле. И удержала. И Серега, зять, стал при ней крупным макаронным авторитетом, честно отрабатывая свое вице-президентское жалование. А потом – как подменили бабу. Как сглазили. «Вероничка Александрова, дорогая наша, несравненная, единственная, неповторимая…» – запели со всех сторон. Головка-то слабенькая, закружилась головка у престарелой девочки…
Откуда только наползли все эти университетские мальчики, что таскаются теперь за ней, как хвост за кометой?
Ладно, пусть бы она просто спала с ними, изображая из себя двадцатилетнюю нежность. Понятное безумство в предчувствии климакса. Но она еще и бизнес ведет, слушая только их. Словно не видит, что у ее мальчиков ни одной мысли в глазах, кроме щелкающих жадных огоньков, как на дисплее калькулятора…
Презентации, председательства, представительства, фуршеты бесконечные – совсем закружилась баба. Придумала какую-то театральную премию имени Шварцмана и теперь носится с ней как курочка Ряба с золотым яйцом. Тоже нашелся – великий театральный деятель Исаак Шварцман, внесший свой вклад в искусство внебрачными отношениями с начинающими актрисками. Лучше б уж математикам дала денег, логичнее, если бы не капитализм, ходить Шварцману в математических профессорах или даже академиках, он сам это говорил…
Еще какие-то безумные колдуны, экстрасенсы, бабки-гадалки вокруг хороводом… Да, звездная болезнь, по-другому не скажешь. Худший вариант звездной болезни – на старости лет, когда и без того бес в ребре…
Правильно говорил в свое время Шварцман: богатство в нашей стране заработать не сложно, удержать его – вот задачка потруднее, вот где мозги нужны…
Что дальше?
Тоже понятно! Завтра-послезавтра деньги поступят, а после-послезавтра бывший кремлевский чин потребует полной уплаты долгов, да еще окажется, что их прежние долговые обязательства он тоже скупил. Дальше – процедура банкротства и временные управляющие на их предприятиях, прикормленные Большим человеком, – схема проверенная и простая, как арифметика для первого класса…
И не надо никаких взрывов, поджогов и прочего уголовного выпендрежа. Весь бизнес Шварцмана ляжет к нему в руки прямо тепленьким. Олигарх, как новый хозяин, будет должен самому себе, а это уже не долги, это инвестиции…
Упорный господин! Только недавно его отставка из правительства наделала много шуму в узких кругах, посвященных в детали. Быть выгнанным из Кремля за воровство звучит так же анекдотично, как из палачей – за жестокость. А он, видишь ты, бодрости не теряет, позиционируется ныне одним из новоявленных российских олигархов…
И что теперь делать? Орать, материться и рвать на груди рубаху?
Ну, теща…
Серега просто выслушал, отключился и сунул трубку в карман.
Дура баба! Самовлюбленная дура и ничего больше! Ох, прав был покойник Шварцман, когда держал свою жену в черном теле на заднем дворе… Ничего, ничего, скоро она опять туда отправится, к этому все идет…
Красневский, кстати, уже намекал, прямо сегодня намекал, кося хитрым глазом, мол, ты, Сергей Иванович, трезвомыслящий коммерсант, и пойми правильно, маркетинговая политика многоуважаемой Вероники Александровны не устраивает многих. Может, тебе стоит подумать, как взять основные функции руководства холдингом в свои руки?.. А мы, мол, поддержим всячески, не сомневайся…
Серега не стал уточнять, кто это «мы», сделал вид, что не услышал, и повернул диалог в другую сторону. Хотя услышал и понял. Зафиксировал, прикрыв на секунду веки.
В обтекаемых формулировках Красневского – это приговор для Хозяйки. Дворцовый переворот в королевстве кривой лапши! Желательно, с личным устранением объекта. А как иначе?
Тоже нашелся придворный иезуит, рыцарь плаща, кинжала и отравы в граненом стакане…
Вот с таким же неопределенно-значительным лицом Красневский, наверное, и старушек душил, прокладывая себе дорогу в светлое будущее…
Интересно, а кем его-то считает господин краснодарский банкир? За своего держит? Такой же сволочью? Безусловным хозяином жизни, с психикой гибкой, как петля на шее?
А кем его еще считать, если разобраться?
Скажи мне, кто твой друг…
Может, действительно, грохнуть Веронику к чертовой матери? – вяло размышлял Серега, все еще держа в руке телефон. Сыграть по правилам! Заказать, закопать, взять дело полностью под себя и попытаться вырулить, пока не поздно. Хотя все равно уже поздно…
Это – во-первых! Во-вторых, не хочется! Даже не потому, что она этого не заслуживает, просто надоело, обрыдло, осточертело… Кромешная меланхолия в душе. Нет уже того азарта приобретательства, с которого он начинал… А дворцовые перевороты без азарта в душе так и остаются на уровне заговоров…
Господи, как же они все надоели!
А в-третьих-четвертых-пятых и так далее – все равно поздно…
Теперь – точно все! Конец на букву «п»!
Господа-граждане, подайте на пропитание бывшему вице-президенту макаронного холдинга…