Флэш без козырей
Шрифт:
— Молчать! — рявкнул Спринг.
Он пристально всматривался сквозь листву в ту сторону, откуда мы бежали. Я почувствовал, что мое сердце забилось, и не только от быстрого шага. Если они гонятся за нами, то не смогут обойти нас с флангов — там болота и джунгли. Так или иначе, мы должны будем их услышать, и тут я вспомнил, как Кирк говорил: «Если захотят, то они могут двигаться абсолютно бесшумно».
— Бога ради, — шепнул я Спрингу, — давайте убираться отсюда!
Он не обратил на меня никакого внимания.
— Мистер Кинни, — тихо спросил капитан, — вы слышите что-нибудь слева?
— Нет, капитан, — ответил Кинни, — там ни…
Конец его фразы перешел в жуткий стон. В страхе я взглянул на тропу и увидел Кинни, пальцы которого царапали древко копья, вонзившегося ему в глотку. Он зашатался и рухнул в заросли. Кто-то завопил, кто-то выстрелил из мушкета, а Спринг бросился вперед с криком:
— Спасайте свои шкуры! Держитесь тропы! Бегите, ко всем ч…тям!
Для меня это его приказание было излишним — я бросился бежать прежде, чем он успел об этом подумать. Кто-то впереди меня вскрикнул, и на тропу метнулась черная тень. Это была амазонка, размахивающая мачете. Один из матросов поднял свой мушкет и выстрелил ей прямо в лицо. Со стоном она рухнула на землю. Когда я перепрыгивал через нее, то одной ногой наступил прямо на обнаженное тело. Я пошатнулся, но все-таки удержался на ногах. Перед глазами маячило видение, как те две черные фурии терзали человека на части. Крики и выстрелы за спиной подгоняли меня так, что я буквально летел над тропинкой.
И, черт побери, я был в этом не одинок. Говорят, что матросы плохо бегают, но наш десантный отряд с «Бэллиол Колледжа» мог таки двигаться быстро, если уж приспичило. Мы летели вперед, не разбирая пути, толкаясь локтями, охваченные паническим ужасом перед смертельной угрозой, подстерегавшей нас со всех сторон. Теперь эти жуткие черные свиньи завопили свой боевой клич; острие копья мелькнуло прямо перед моим лицом, несколько стрел просвистело у нас над головой. Потом я споткнулся и упал, а другие перепрыгивали через меня.
Я уже подумал было, что мне конец, но, поднявшись на ноги, обнаружил, что мы уже почти выбрались к реке. Самые быстрые из нашей партии были уже неподалеку от ветвей, под которыми мы спрятали каноэ. Один из моряков, остававшихся его стеречь, припал на колено и целился из мушкета. Наконец, он выстрелил, и, оглянувшись, я увидел, что амазонка с воплем рухнула не далее чем в двадцати ярдах от меня. Ее тесак перекувырнулся и шмякнулся почти мне под ноги. Инстинктивно я схватил его и в следующую же секунду налетевшее откуда-то сбоку тело сбило меня с ног. Некоторые из наших парней стреляли, стоя у самого уреза воды. Когда я вновь поднялся на ноги, то увидел еще одну амазонку, стоящую на коленях, — одной рукой она зажимала рану в боку, а другой тщетно пыталась поднять копье. Неподалеку от меня выскочил Спринг, завывая, как сумасшедший. В одной руке у него был короткоствольный револьвер, и он палил в сторону тропы, а другой — Бог ты мой! — он вместе с каким-то матросом все же пытался тащить за собой одну из купленных амазонок. Да уж, страсть этого человека к научным исследованиям была просто невероятной.
Теперь наши преследовательницы — эти визжащие черные дьяволицы — показались на краю джунглей. И если вы верите, что всегда даже самой некрасивой из юных девушек нельзя отказать хотя бы в капельке очарования, то тут вы жестоко ошибаетесь. Подбегая к лодке, я заметил одного из наших сторожей, со стрелой, торчащей из плеча; прежде чем он успел подняться на ноги, трое амазонок оказались тут как тут, и пока двое из них удерживали его, за глотку и локти, третья аккуратно стянула с него рубашку и почти нежно вспорола бедолаге живот своим мачете. Затем я, наконец, оказался у самой лодки, а карабин — в моих руках, и я выстрелил в еще одну черную тварь, которая попыталась запрыгнуть к нам на борт. Она с криком рухнула в реку, а рядом со мной снова возник Спринг, отбросивший свое разряженное ружье и сжимающий тесак.
— Отходим! — прокричал он.
Я прыгнул в каноэ, но промахнулся и рухнул на мелководье. Спринг перелетел через меня и я почувствовал, что кто-то тащит меня наверх, — это был Комбер. Через мгновение одна из амазонок была уже возле нас. Ее копье уже нацелилось, чтобы пронзить мне грудь, и в этот момент я заметил, что это была девчонка в белом тюрбане, которая так ловко управлялась с мухобойкой. Теперь же ее зубы белели в ужасной ухмылке. Можете думать, что я верю в чудеса, но готов поклясться, что она узнала меня, потому что на доли секунды она заколебалась, отвела острие и направила его в сторону Комбера. И когда я стремглав пролетал над планширом, в голове у меня шевельнулась забавная мысль: даже черномазая красотка не может устоять перед моими кавалерийскими бакенбардами!
— Пр…лятье! — ревел Спринг. — Я потерял эту чертову девку!
И пока лодка отходила от берега, он поднял свое ружье и палил, почти рыдая от бешенства. Я взгромоздился на банку и первое, что мне бросилось в глаза, была покрытая кровью рука, вцепившаяся в борт лодки. Это был Комбер, который все еще пытался спастись, а вода вокруг него была окрашена кровью. Секунду я размышлял, стоит ли мне помочь ему или, напротив, заставить разжать пальцы, так как он задерживал движение каноэ, но тут Спринг наклонился вперед и одним мощным рывком втянул его через борт.
Мы находились на расстоянии десяти ярдов от берега, который был усеян вопящими черными женщинами, размахивающими копьями и подпрыгивающими в дикой ярости. Я не знаю, почему ни одна из них не бросилась вслед за нами в воду, — возможно, они опасались крокодилов. Мы отошли подальше, чтобы избежать их копий, но тут с берега послышался голос:
— Помогите, капитан! Капитан, не бросайте меня! Ради всего святого, капитан! Помогите!
Это был Кирк. Он лежал на мелководье, а с полдюжины этих черных ведьм вцепилось в него. Они выволокли его на берег, крича и смеясь, а нас между тем относило течением. Какой-то отважный идиот налег на рулевое весло, а Комбер, истекая кровью, словно теленок на бойне, все же закричал:
— Помогите ему, сэр! Мы должны вернуться! Мы должны спасти его!
Спринг отодвинул его в сторону и сам бросился к рулевому веслу с еще одним матросом. Несмотря на стрелы, свистящие над головой, общими усилиями им удалось отвести каноэ подальше, к мангровым зарослям на противоположном берегу реки. Теперь мы были вне досягаемости копий, а вскоре и стрелы перестали долетать до нас, хотя последняя попала-таки в руку одному из гребцов, пригвоздив ее к дереву. Спринг выдернул ее и моряк скорчился, зажимая свою рану. И тут пресвятой Джо Комбер вновь принялся за свое: