Флибустьер
Шрифт:
— Он звал меня в поход на Кампече, но я отказался. Один он туда вряд ли пойдет, слишком мало людей, — ответил я.
— Правильно сделал, что отказался! — похвалил губернатор, зачерпнул из табакерки тремя пальцами табака, зарядил сперва в левую ноздрю, потом в правую, шмыгнул носом, потом сморщился так, что усы подпрыгнули чуть ли не на лоб, и чихнул громко и разбрасывая в разные стороны сопли и табак, после чего вытер носовым платком выпавшие из ноздрей капли. — Значит, Мишель де Граммон в Кампече собрался?
— Да, и обещал добычу не хуже,
— Ты тоже был в Веракрусе?! — произнес маркиз Пьер-Поль де Кюсси таким тоном, словно это было для него новостью.
— Повезло, — ответил я.
— А в Кампече, действительно, добыча будет не хуже? — поинтересовался он.
— Не думаю, — ответил я. — Кампече меньше и ближе к Гаване, ценные грузы в нем надолго не задерживаются, а горожане наверняка беднее. Хотя, кто его знает?!
— Если добыча будет хуже, не стоит и нападать, обострять отношения с испанцами, — сделал вывод губернатор.
После нашего налета на Веракрус испанцы напали на приграничные французские плантации, ограбили и сожгли их, угнав рабов. Как ни странно, бравые буканьеры и флибустьеры так и не оказали нападающим достойного отпора, пересидели в джунглях. Да и зачем им погибать за чужое добро?!
— Где бы ты на его месте набрал людей для такого похода? — задал вопрос маркиз Пьер-Поль де Кюсси.
— В заливе Гоав. Там много буканьерских поселений, а лучших солдат здесь не найти, — ответил я. — Только для такого похода одного корабля мало.
— Четыре дня назад отсюда ушел неизвестно куда корабль Мишеля Андерсена, три дня назад — Мартина Бруажа, а позавчера — два баркаса без груза, — сообщил губернатор.
— Андерсен и Бруаж из эскадры Лорена де Граффа, с которым Мишель де Граммон на ножах, точнее, на шпагах, — возразил я.
— И я так подумал, — сказал он. — А теперь уверен, что не случайно они ушли по очереди, чтобы я ничего не заподозрил. Скорее всего, назначили где-то место встречи. Соберутся вместе и пойдут грабить этот Кампече, чтоб он провалился!
Губернатор опять зарядил ноздри табаком, чихнул и опрыскал своими соплями и слюной и табачными крошками всё в радиусе пары метров.
— Придется мне плыть в этот залив Гоав, — сделал вывод маркиз Пьер-Поль де Кюсси.
Я заметил, что после чихания он делает логичные выводы и принимает разумные решения. Интересно, что способствовало этому — табак или чихание? Или пересечение этих двух факторов?
Мне было без разницы, захватит Мишель де Граммон Кампече или нет, поэтому не стал отговаривать губернатора. Мы с ним пообедали обильно, запивая привезенным мною вином, бочонок которого маркиз получил в подарок. После чего я отправился в трактир «Нормандский замок», где свято соблюл сиесту, а вечером встретился со Старым Этьеном, который приплыл с Тортуги, чтобы купить у меня оптом часть привезенного товара и заработать на перепродаже в розницу.
39
Странно,
— Называй меня Этьеном Брюно, а то мои люди возомнят себя такими же знатными и богатыми, как ты, и начнут подражать, — попросил он, вроде бы шутя, когда мы сели в подобие кабинета — части трактирного зала, отделенного двумя перегородками.
Мой слуга налил нам моего вина, а трактирный слуга принес большое фаянсовое блюдо местных фруктов. С фаянса в трактире ел только я, остальным подавали в оловянной или деревянной посуде.
— Так понимаю, теперь тебе принадлежит весь острова Тортуга? — с подковыркой произнес я.
— Куда мне! — отмахнулся он, продолжая улыбаться, но глаза смотрели цепко, контролируя мою мимику, жесты.
У меня появилось впечатление, что сижу на тренинге по невербальной сигнальной системе.
— Хорошее вино, — уловив что-то в моей мимике, сказал Этьен Брюно, чтобы сменить тему разговора. — С твоих виноградников?
Уверен, что, как почти все французы, он прекрасно разбирается в вине и знает, что это явно не из Бретани. Заводит разговор на приятную мне тему, чтобы я расслабился. Как только это случится, мне воткнут по самое не балуй.
— Нет, на моих не успевает набрать столько сахара и аромата, — отвечаю я и перехожу к делу: — Чего и сколько ты хочешь взять и что дашь взамен?
Старый Этьен долго перечисляет, что хотел бы взять, повторяя, что недавно здесь выгрузились три голландские судна, уронили цены на европейские товары и подняли на местные. Голландцы уже стали всемирными морскими извозчиками. Подозреваю, что их предками были финикийцы, которые две тысячи лет назад занимали эту нишу.
— Так что по указанным тобой ценам взять не смогу, потому что тогда сам ничего не заработаю, скинь на пятнадцать процентов, а на наши товары придется накинуть столько же, — говорит он.
Запросил пятнадцать, ждет десять. Только вот я понимаю, что если соглашусь, то в следующий раз с меня снимут еще по десять — и так, пока не разорят. Так что надо биться до последнего.
— Придется мне поискать другого покупателя, — сказал я.
— Другие потребует скидку в двадцать процентов, — сообщает Этьен Брюно.
Значит, договорились, решили хапануть на картельном сговоре.
— Эспаньола — не единственное место, где нужны мои товары. Тут рядом Ямайка. На худой конец можно и на Барбадос смотаться, — делюсь я своими мыслями.
— Там с тебя сдерут пошлину, так что ничего не выгадаешь, — предупреждает он.
— Пошлина всего десять процентов, а на некоторые товары даже пять. И там много индиго, который выгоднее всего возить отсюда, — информирую я и в уме прорабатываю переход туда и продажу товаров.