Флинн при исполнении
Шрифт:
— Что ж, все возможно… как ты сам говоришь.
Тейлор вышел из комнаты.
Флинн допил чай.
— Эдди, — сказал он, — зачем меня позвали?
— Несчастный случай, Френк.
— О боже! — воскликнул Флинн. — Человек вот уже тридцать лет в полиции и прибегает к таким эвфемизмам! Говори толком, дружище, кто кого пришил и за что?
Д'Эзопо колебался:
— Ну, скажем, так. Один человек чистил ружье, нечаянно спустил курок и погиб.
Флинн изобразил неподдельное изумление.
— Ружье? Какая нелепая трагическая ошибка! Даже тот, кто сроду не держал в руках ружья, способен определить,
Д'Эзопо промолчал.
— Кстати о птичках, Эдди, — тихо заметил Флинн. — Проработав в полиции почти тридцать лет, ты вроде бы и сам мог расследовать этот несчастный случай, разве нет? К чему понадобилось вызывать меня?
— Мне не хотелось бы, — уклончиво ответил Д'Эзопо. Затем помолчал, собираясь с мыслями. — Вообще-то верно, Френк. Двадцать семь лет службы в полиции… Но я начинал мальчиком на побегушках. Пришел из армии. Прошел все положенные ступени. Учился на вечернем отделении Северо-Восточного университета, [2] получил степень доктора философии. Все сам… вот так, своими руками и умом. У жены большая семья. По всему городу сплошные родственники. У некоторых из них политические амбиции. Все они люди с безупречной репутацией и мечтают сохранить ее. И им вовсе ни к чему, чтоб я… э-э…
2
Университет в городе Бостоне, штат Массачусетс.
— Чтобы ты себя скомпрометировал или впутался в какое-нибудь грязное дельце, верно? — закончил за него Флинн.
— Просто я знаю фараонов, Френк. Ловкачей разных знаю. И с кое-какими политиками знаком. Несколько раз меня даже приглашали в «Гарвард клуб» и в «Алгонкин клуб»… [3]
— Ну а в такое место, как это, впервые, да?
— Но с этими людьми я просто мало знаком, Френк.
— И это тебя пугает, верно?
— Я ни разу не видел полного досье на тебя, Френк. А сержант Уилен распространяет какие-то дурацкие слухи о неких таинственных собраниях на аэродроме Хэнском и прочих местах, которые ты посещал.
3
Название относится к группе индейских племен, говорящих на алгонкинском языке.
— А-а, Гроувер… — мрачно протянул Флинн. — Будь у него мозги вместо языка без костей, он бы принес людям куда больше пользы.
— И сколько раз я разрешал тебе бросить все дела и отлучиться? Исчезнуть неведомо куда, неведомо зачем и проводить время бог знает с кем? А в отчете всегда значилось, что у тебя или приступ аппендицита, или колит, и я всегда подписывал их. Сколько раз тебе удаляли аппендицит, а, Френк?
— Сейчас пересчитаю шрамы.
— Подозреваю, что все это чистой воды жульничество, большая лажа, иначе не назовешь!
— Эдди, — заметил Флинн, — а речь-то у тебя становится все более цветистой.
— Именно, — сердито сказал комиссар. — Потому как последнее время я только и знаю, что подписывать какие-то подозрительные объяснительные записки, а потом толкать на обедах речи о безупречной репутации
Из холла на входе донесся какой-то грохот. Затем мужской голос произнес:
— Никогда не рыбачил при таком великолепном освещении. Полная корзина рыбы, а до завтрака еще целый час! Интересно, может, мы установили своего рода рекорд?
— Сомневаюсь, — ответил другой голос.
Д'Эзопо умолк.
В комнату вошли двое мужчин в костюмах для рыбной ловли и длинных шерстяных носках. Они удивились, увидев посторонних.
Коки перевел настороженный взгляд с них на Флинна.
Лицо одного из рыбаков показалось Флинну знакомым. Он видел его на экране телевизора, снимки этого человека мелькали в газетах.
— Доброе утро, — сказал мужчина.
— Доброе утро, — откликнулся Д'Эзопо.
— Позвонить, что ли, Тейлору? — спросил второй.
Затем пересек комнату, подошел к столу с напитками и налил себе на три пальца виски «Уайлд терки». И одним махом осушил содержимое стакана.
— А они действительно кусачие, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Второй мужчина надавил на кнопку в стене и тоже подошел к столу. Каждый сделал себе по коктейлю в высоком бокале — виски, лед, тоник.
Из боковой дверцы, что у камина, вынырнул Тейлор.
— Тейлор, — сказал один из рыбаков, — мы оставили сапоги и корзины с рыбой в прихожей. Полные до краев.
— И сапоги, и корзины! — рассмеялся второй.
— Корзины полные, — уточнил первый. — Но старина Хевитт уже не тот, нет.
Тейлор кивком дал понять, что понял распоряжение, затем обратился к комиссару Д'Эзопо:
— Мистер Рутледж слышал, что прибыл мистер Флинн. И хотел бы, чтоб вы оба поднялись к нему, прямо сейчас.
— Хорошо, — Д'Эзопо с несвойственной ему торопливостью двинулся к двери. И оглянулся посмотреть, следует ли за ним Флинн.
Флинн медленно поднялся из удобного глубокого кресла. Подошел к Коки, взял его под левый локоть.
И повел Коки к выходу.
Стоя на широкой деревянной лестнице, ступеньки которой были покрыты темно-зеленой ковровой дорожкой, Д'Эзопо глянул на них сверху вниз.
— К Уолтеру это не относится, Френк. Мы идем вдвоем, ты и я.
— Просто хочу перемолвиться словечком с пенсионером, Эдди. Я на секунду, сейчас догоню.
И Флинн, развернувшись спиной к лестнице, тихо спросил Коки:
— Кто эти двое?
— Один — сенатор Данн Робертс. — Похоже, Коки ничуть не удивлен тем фактом, что Флинн не знает столь важную персону, как сенатор США. Затем он назвал Флинну партийную принадлежность сенатора и штат, который тот представляет.
— А другой? — спросил Флинн.
— Почти уверен, что Уолтер Марш. Только его фотографии не так часто попадаются в газетах.
— Ну а он чем занимается?
— Как чем? Владеет целой кучей газет.
— Так, стало быть, влиятельная персона, да?
— Весьма.
— О, — сказал Флинн, — понимаю… Кажется, все начинаю понимать… — А потом задал Коки еще один вопрос: — А кто такой Рутледж?
— Чарлз Рутледж, — ответил Коки. — И вряд ли найдется какое предприятие, которым он не владеет или по крайней мере не заседает в совете директоров. Коллекционирует предметы искусства. Кроме того, вроде бы через жену финансирует театры.