Флирт с дьяволом
Шрифт:
– Нет! – решительно произнёс он. – Больше никто не умрёт! С этим покончено навсегда!
* * *
Луиджи Манчини допивал уже третий "дайкири". Настроение у него было паршивое. Как только его угораздило связаться с Ивон? Каким местом он думал, давая согласие отправиться в ней в горы, да ещё на целых две недели! Похоже, он окончательно потерял способность соображать! Тратит время на горничную, в то время, когда мог бы, подобно Пьеру Пинелли, подцепить самую настоящую принцессу!
В конце концов, чем он хуже этого официанта
Луиджи поставил стакан на стойку, и, расплатившись, решительно направился к столику, за которым сидела принцесса Монако.
* * *
Когда Луиджи Манчини подошёл к Стефании и пригласил её танцевать, Пьер Большеухов настолько опешил от подобной наглости, что замер с открытым ртом, тупо уставившись на соперника. Его лицо покраснело от ярости.
Он так и не успел ничего сказать, когда принцесса, окинув одобрительным взглядом красивое тело Луиджи, с удовольствием приняла предложение этого проклятого макаронника.
В этот вечер Лили решила окончательно добить Предсмертного кошмара. Пусть видит, какого сокровища он лишился!
Итальянец вывел девушку на площадку и прижал её к себе гораздо теснее, чем того требовал танец. Его рука, обхватившая Лили за талию, скользнула вниз, мягко и чувственно сжав её ягодицу.
Лили метнула на Алекса торжествующий взгляд и ещё теснее прижалась к Манчини, склонив голову ему на шею.
– Вот шлюха! – возмущённо, но, на всякий случай, не слишком громко, произнёс Харитон.
Пьер продолжал сидеть с раскрытым ртом, всё ещё не в силах промолвить ни слова. Его потрясло не то, что принцесса отправилась танцевать с другим. В этом не было ничего особенного. Но как могло случиться, что Стефанию увёл у него тот самый вульгарный продавец салата, который в течение нескольких месяцев трахал его жену! Это было уже слишком для него!
Влад громко и неприлично расхохотался.
– Ну что, старый козёл! – ухмыльнулся он. – Это ведь, кажется, был хахаль твоей жёнушки! Теперь ты у нас дважды рогоносец!
Большеухов обратил на него пылающий ненавистью взгляд.
– Если не заткнёшься, я тебя убью! – угрожающе произнёс он.
Улыбка Драчинского стала ещё шире.
– А ты забодай меня, – радостно предложил поэт.
* * *
Глядя на то, как Луиджи нагло ласкает ягодицы Лили, а она прижимается к нему, как морская звезда к пожираемому ею кораллу, Предсмертный кошмар чувствовал, что ещё немного, и он прикончит их обоих, но в первую очередь этого смазливого итальянского жиголо.
Жозефина МотерсидеБелей испытывала сходные чувства. Луиджи унизил и оскорбил её так, как этого не делал ни один мужчина, и, столь откровенно лаская в её присутствии других женщин, он заставлял её ещё острее переживать боль измены и ощущать себя безнадёжно старой и ни на что не годной.
* * *
Ксавье Ледрю увлечённо
"Чтото тут не то", подумал Ледрю. " Стефания ведёт себя както странно. Обычно она не склонна к подобным эскападам. Может быть, эта история с официантом дурно повлияла на неё?"
* * *
– Я готова убить его, – не сдержавшись, прошипела Жозефина МотерсидеБелей.
– Кого? Большеухова? – спросил Предсмертный кошмар.
– Да нет же! Луиджи Манчини. Этого негодяя, который танцует с принцессой.
– Так это Луиджи Манчини! – нахмурился рокер. – Постой! Ведь это он был последним любовником графини МотерсидеБелей?
Жозефина молча кивнула. Её пальцы крепко сжали рукоятку лежащего на столе ножа для разрезания фруктов.
– А что он тебе сделал? – поинтересовался охваченный неожиданным подозрением рокер. – Почему ты так болезненно воспринимаешь то, что бывший любовник графини флиртует с другими женщинами?
– Я… – замялась Жозефина. – С чего ты вообще взял, что меня волнуют их любовные интрижки? Просто меня возмущает подобная наглость! Как этот жалкий рыночный торговец смеет приставать к принцессе?
– Но ведь это не принцесса, – заметил Алекс.
– Но онто этого не знает, – возразила Жозефина.
* * *
Ивон Карпентье была полностью согласна с графиней. Наглость Луиджи, сначала соблазнившего её, а потом самым хамским образом бросившего её однуодинёшеньку в скучном гостиничном номере, действительно не имела пределов. Но она не какаянибудь дешёвка, которой можно попользоваться и бросить, как старый носовой платок. Она сумеет постоять за себя и защитить свою честь. Как смеет Луиджи, едва выбравшись из её постели, ухлёстывать за другой женщиной? И Стефания де Монако тоже хороша. Оставалась бы лучше со своим официантом, вместо того, чтобы заигрывать с чужими парнями! Ивон Карпентье ещё покажет им, на что она способна!
Горничная вскочила изза столика и, расталкивая танцующих, устремилась к блаженствующему в объятиях принцессы любовнику.
Манчини слишком поздно заметил приблизившееся к нему почти вплотную искажённое ненавистью лицо Ивон и её занесённый для удара кулак.
Луиджи дёрнулся в сторону, и кулак горничной изо всех сил врезался в скулу лжеСтефании.
Вопль, который издала Лили, вызвал в зале настоящую панику. Люди бросились к ней, тесня и отталкивая друг друга. Мужчины мечтали спасти принцессу от опасности, а женщины – хотя бы прикоснуться к ней, чтобы потом рассказывать об этом своим родственникам и знакомым. Ктото упал, когото оттеснили в сторону. Перепуганная Лили визжала всё громче и громче.