Флирт с дьяволом

Волкова Ирина Борисовна

– Так ему и надо, – мстительно сказала Лили. – Нечего было меня бросать.

– Бросать вас? – переспросил Харитон. – Вы сказали "бросать вас"? Так вы его знали?

– Разве я сказала "бросать вас"? – наморщила лоб Кюизо. – Я имела в виду "бросаться на меня".

– Хотите, чтобы мы вызвали полицию? – предложил Влад.

– Нет, только не надо никакой полиции, – отмахнулась Лили. – Я приехала сюда отдыхать, и мне совершенно не хочется, чтобы, услышав о нападении, сюда съехались репортёры со всей Европы.

– Что это было? –

слабым голосом спросил вновь обретший способность дышать Пьер. – В меня словно кол вонзили.

– Это ты подрался, супермен ты наш, – ехидно ответил ему поэт. – На Рэмбо ты явно не тянешь.

– Ну зачем вы так? – сердито спросила Лили, и подойдя к Пьеру, ласково положила руки ему на плечи.

– Спасибо вам, – проникновенно сказала она. – Вы так мужественно бросились на мою защиту!

– Я готов умереть за вас, – приосанившись, сказал Пьер, припоминая слова из роли, которую он играл на дипломном спектакле двадцать лет назад. – Не потому, что вы принцесса, а потому, что вы самая прекрасная женщина на свете.

Лили томно вздохнула, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Большеухова в губы.

– Вы сами похожи на сказочного принца, – вернула комплимент она.

– Похоже, плакал твой сборник стихов, – подтолкнув плечом Драчинского, шепнул ему на ухо Харитон.

* * *

– А ты не обманываешь меня? Этот негодяй действительно пытался тебя изнасиловать? – с надеждой спросил Эжен Карданю.

– Ты задаёшь мне этот вопрос уже в сотый раз, – недовольно сказала графиня. – Сколько раз я должна повторять тебе одно и то же?

– Но мне показалось, что тебе нравилось то, что он делает, – настаивал Эжен. – Было незаметно, чтобы ты активно сопротивлялась!

– Когда чтото кажется – перекрестись, – сердито посоветовала Жозефина.

– Похоже, я действительно свалял дурака, – покаялся Карданю. – Ещё одну машину разбил. Это всё изза любви.

– Я тоже люблю тебя, мой поросёночек, – заученно сказала графиня. – Думаю, что эта прогулка у озера пойдёт тебе на пользу.

– Я тоже так считаю, – согласился Эжен, – а то у меня нервы совершенно расшатались. – Мне повсюду мерещится этот психованный рокер.

– Повсюду – это где? – поинтересовалась Жозефина.

– Да вот, – ответил Карданю, указывая на лежащего под скалой в паре метров от них Предсмертного кошмара.

– Он тебе не мерещится. Он действительно тут лежит, – удивлённо вскинула брови графиня. – Похоже, он мёртвый.

– Неужели? – обрадовался Эжен. – Значит теперь он навсегда оставит меня в покое?

– Если, конечно, он не станет привидением и не начнёт преследовать тебя по ночам на своём "ХарлееДэвидсоне", – сказала Жозефина.

– Типун тебе на язык, – махнул на неё рукой Карданю. – Только этого мне не хватало!

Эжен крадучись приблизился к Алексу, и, присев около него на корточки, осторожно приподнял пальцем его веко. Карданю хотел

лично убедиться, что его враг окончательно покинул этот бренный мир.

Зрачок Предсмертного кошмара вздрогнул и сузился, реагируя на солнечный свет. Затем, к ужасу Эжена, рокер самостоятельно открыл второй глаз.

– Поросёнок?!! – проревел окончательно очнувшийся ПК. – Это ты? Ты опять пытался убить меня?

– Нет! Это не я! Это не я!!! – завизжал Карданю, отскакивая от приподнявшегося с земли Алекса. – Я ни в чём не виноват!

Охваченный невыносимым ужасом, Эжен огромными прыжками помчался обратно к гостинице.

– Это действительно не он, – подтвердила графиня. – Ты вообщето помнишь, что произошло?

– Очень смутно, – прикоснувшись к набухающей на затылке шишке, ответил Предсмертный кошмар.

* * *

Ксавье Ледрю поцеловал фотокамеру и порывисто прижал её к груди. От радости он готов был пуститься в пляс, и, несомненно, сделал бы это, если бы не боялся выдать тем самым своё убежище. И, хотя с одной стороны, фотографии были сделаны, и потребность в маскировке отпала, с другой стороны давала себя знать воинская дисциплина, привитая Ксавье в иностранном легионе.

Ледрю достал из кармана обшитую "лохматым" камуфляжем фляжку и залпом отпил из неё несколько глотков столь полезного для зрения морковного сока. Затем он задумался.

Не вызывало сомнений, что материал, записанныё на дискетах его цифровой камеры, был просто убойным, и если он прямо сейчас доберётся до телефона, подключит к нему свой "ноутбук", и по электронной почте отправит фотографии своему агенту, тот, несомненно, продаст их журналу "Горячие новости" как минимум, за восемьдесят тысяч франков.

Если вычесть налоги и проценты, которые заберёт себе агент, чистыми он получит около сорока тысяч франков. Ещё вчера он даже мечтать не мог о таком гонораре, но теперь, засняв сцену нападения на Стефанию, Ксавье задумался о том, что при желании он сможет получить гораздо больше. Он станет богатым и знаменитым, и тогда никто не посмеет повторить то, что когдато бросил ему в лицо лейтенант Дромадер.

Ксавье Ледрю, когдато лучший снайпер Французского Иностранного Легиона обладал всеми качествами идеального солдата – силой, выносливостью, умом, дисциплинированностью, психологической устойчивостью, – всеми, за исключением, как с опозданием выяснилось, одного. Солдат Ледрю испытывал непреодолимое внутреннее отвращение к убийству.

Ксавье и сам об этом не подозревал, показывая выдающиеся успехи на тренировочных стрельбах и учениях. Он был полностью убеждён в том, что представляет собой совершенную "машину для убийства", до того момента, как его в составе диверсионной группы забросили в отдалённую часть африканского континента с вполне конкретным заданием – поддержать какихто хороших негров и уничтожить негров плохих.