Флора
Шрифт:
Прошли первые полгода работы Флоры на новом месте. Ею были довольны, она это чувствовала и стала более уверенной в себе. Ей нравилось работать здесь. И хотя дом был очень большим, но так всё было удобно устроено, что она почти не уставала. Строго следуя рекомендациям Тамары Константиновны, она ни с кем особо отношений не поддерживала. Из дома она практически никуда не выходила, только пару раз с экономкой она проехалась в Москву. Один раз помогала ей подобрать летний костюм, а потом подарок для племянницы, которая выходила замуж. Тамара Константиновна постепенно привязалась к Флоре. Стареющая одинокая
Как и говорил Василий Александрович Белоусов, вскоре Захарова проводили на пенсию. В газетах о нём так и написали – «Последний советский финансист». А ещё через неделю Андрея Николаевича Струнина вызвали в Кремль. И хотя все знали зачем, но всё равно дом стоял «на ушах». Сбылось предсказание тестя – Андрею Николаевичу предложили занять пост начальника Управления министерства финансов. И хотя внешне жизнь после этого не сильно изменилась, но ощущение ответственности и большая нагрузка буквально обрушились на Андрея Струнина. Они переехали в новую квартиру в Москве, у него появилась охрана, в свой загородный дом они приезжали всё реже. Однако в самом доме всё было по-старому. Дом содержался в идеальной чистоте, каждую среду и субботу приходил садовник, долго и ворчливо бродил между кустами, деревьями и недовольно давал указания Тамаре Константиновне. Чаще, чем обычно приезжала Анна Петровна, иногда одна, иногда с Василием Александровичем. В субботу и в воскресенье дом заполнялся, постоянно приезжали какие-то гости или родственники, было много детей. Часто оставались ночевать, но особых хлопот они прислуге не причиняли. Наступал понедельник – и снова становилось тихо, безлюдно и уютно. Некоторое время Флора даже переживала, что её могут уволить за ненадобностью, но Тамара Константиновна успокаивала её.
–Твоя зарплата – не такая уж большая нагрузка на их бюджет, не волнуйся, никто тебя не уволит. Приезжают они или нет, но кто-то должен вытирать пыль, – так говорила она чаще всего.
В тот день Тамара Константиновна ушла к себе раньше, чем обычно. Было около девяти часов вечера, с утра, не переставая, лил дождь. В такие дни она обычно чувствовала себя неважно, но когда хозяева были дома, она старалась скрыть это. Когда же их не было, она уходила к себе, а Флора делала всё одна. Ей это было не трудно. Начиная с третьего этажа, она обходила все комнаты дома, проверяя их порядок на ночь, открытые окна, электроприбор, камины. Плотно закрывала двери, кое-какие на ключ. В коридорах оставляла ночной свет, проверяла кухонное оборудование, мусорные урны.
В девять часов вечера, если дома никого не было, она закрывала дверь дома и давала знак охраннику. Он приходил, проверял замок, включал «электронку» и желал ей спокойной ночи. Пока она шла к себе, он тем временем выпускал из специального помещения двух крупных псов – немецких овчарок, которые помогали ему охранять дом. Флору собаки любили и весело провожали её до самого домика, толкая друг друга, словно разминаясь после целого дня сидения в клетке.
Но в тот день, когда шёл сильный дождь, она не успела закрыть дом. Она ещё убиралась на кухне, когда сильный свет фар проскользнул по кронам сосен и почти мгновенно нервно просигналил автомобиль. Она узнала его по сигналу, это была машина хозяина дома. Флора даже не сообразила дать знать об этом Тамаре Константиновне. Она просто подумала, что та, вероятно, слышит звук машины и появится скоро сама.
Огромный чёрный джип Андрея Николаевича резко остановился прямо у дома, чего раньше никогда не было. Передними колёсами машина продавила мокрый ухоженный газон, но он даже не обратил на это внимания. Выскочил из машины и бросился в дом. Ни шофёра, ни охранника с ним не было. Нервная ситуация была налицо. Флора уже хотела бежать за экономкой, но тут во двор буквально влетел спортивный «Мерседес» хозяйки. Также резко затормозив рядом с машиной мужа, Светлана Васильевна выскочила из автомобиля и побежала за ним следом.
– Андрей! Андрей! Подожди! Подожди, прошу! – крикнула она, ворвавшись в дом.
Он быстро поднимался по лестнице, всем своим видом давая ей понять, что не хочет слышать её.
– Да подожди ты! – ещё раз громко крикнула она и топнула по мраморному полу холла. Из-под удара каблука сверкнула искра и каблук сломался. Андрей остановился. Она, не задумываясь, скинула обувь с ног и поднялась по лестнице на пару ступенек.
– Ну что тебе!? – зло спросил он, даже не бросив взгляда в её сторону.
– Мне – ничего! Я только хочу у тебя узнать, в чём моя вина? Ты мне можешь хоть что-нибудь объяснить? Хоть как-нибудь! Ты мне ничего не сказал, обиженно выскочил из кабинета и помчался домой. В чём дело? Ты – один из руководителей министерства, а ведёшь себя как мальчишка! Ты не думаешь, что будут говорить теперь твои подчинённые.
– Мне плевать, что будут говорить мои подчинённые, потому что я больше не вернусь в министерство! Плевать!
– Не сходи с ума! От чего ты так бесишься? У тебя был папа?
– Твой папа! – подчёркнуто ответил он ей.
– Понятное дело, – Светлана недовольно сжала губы и покачала головой. – Теперь он только мой. Ну и как прикажешь мне тебя понимать? Если ты мне ничего сейчас не расскажешь…
– Света, не делай вид, что ты не знаешь в чём дело. Я никогда в это не поверю!
– Но, Андрей, – она развела руками, – я, действительно ничего не знаю. Как мне убедить тебя? Я прошу тебя рассказать мне, что произошло, в конце – концов! Мне это нужно знать для того, чтобы говорить с ним.
– Я не верю тебе! Ты знаешь всё! Твой отец ничего не делает, не посоветовавшись с тобой, не надо держать меня за дурака, Света. Целый месяц я веду борьбу с Бурановым, разве твой отец не знает об этом!? А откуда ему это известно? От тебя! Ты всё рассказываешь своему отцу, а ведь это конфиденциальная информация, служебная. А сегодня появляется этот Буранов и подаёт документы на кредит именно в том единственно необходимом подходящем варианте. Кто его надоумил!? Твой отец! Ты! Сколько вы получили от этого афериста? Миллион? Два?
– Буранов – не аферист, он председатель правления…
– Плевать! Мне ли не знать, какие деньги крутятся у него в банке. Я тебя серьёзно предупреждаю, он плохо кончит!
– Чёрт с ним! Плохо он кончит или хорошо! Он друг моего отца! Они дружат сто лет! У него официальная заявка, почему бы тебе не подписать её. Что с тобой случится? Ты подписываешь в день десятки таких бумаг.
– Не смей! Не смей! – Андрей Николаевич почти кричал на неё. – Ты обещала мне никогда не пользоваться нашими отношениями! Таким, как он, нет кредита. Ни в одном государственном банке он его не получит ни под какие гарантии. Пусть идёт к частникам. Почему он не идёт к частникам? Что он присосался к нашему банку!